В Дельфинарии

Л. Богуславскому

Когда в дельфинарии плачут дельфины, – 
уснуть невозможно и мечешься с ними;
всплываешь и тонешь на мокрой постели,
и лишние жабры всё ищешь на теле,
и воздуха мало: и тесно, и душно.
Кому это важно, кому это нужно,
когда в дельфинарии плачут дельфины?
Они же не люди,
они же невинны...

Я слышал, что раньше они не стонали,
но в цирк превратили их дом – дельфинарий...
Ударив хвостами, под зрителей крики,
дельфины, взлетев над трибуной столикой,
увидели вдруг за бетонной оградой –
их Родина, их Атлантический – рядом!
С тех пор по ночам в дельфинарии стоны:
кому-то бассейн,
а для них это стойло...

Когда по ночам в дельфинарии тихо,
становится жутко, до судорог дико,
и кажется, будто они утонули,
и, ночь разрывая, стучат потому ли
ручные часы заведённою бомбой
и шепчут: дельфины ушли в катакомбы,
там стонут и плачут... не могут иначе...
О чём они стонут,
о ком они плачут?

Мне кажется, – в прошлом я плавал дельфином
вокруг Палестины, от Кипра к Афинам;
их речь понимал, и легенды, и песни.
Ударив хвостами, мы прыгали вместе,
секунды, как жизнь, проводили в полёте, – 
попробуйте так – и меня вы поймёте.
И мы восторгались, ещё не забытой,
потерянной позже людьми –
Атлантидой.

Поэтому ночью, когда они стонут,
покой не найти мне ни лёжа, ни стоя.
Я слышу: дельфины не спят за оградой,
и стонет по ним Атлантический... рядом.
В бассейнах, в постелях – всплываем и тонем,
но завтра взлетим над оградой бетонной:
ударив хвостами и прыгнув повыше,
сначала увидим нелепые крыши,
но выгнем в последнем усилии спины –
на то мы и люди, на то мы  дельфины –
и вспомним, что рядом закрыты, забыты
Атланты...
                Атлантика...
                и Атлантида...