Апории Зенона. Ложь, ошибка или урок?

 


      Апории Зенона - ложь, ошибка или урок? И ложь, и ошибка, и урок...

    Как сделанные, оформленные и представленные всему миру выводы - ложь.
    Как способы и связи предложений и рассуждений - ошибка.
    Как потрясение,  от простоты "разгадки", которой ещё для людей нет, которое  ещё только ожидает нас в будущем - урок, горький урок...      


          Апория Зенона как ложь.

     Основная трудность постижения "философии" механического движения заключается в следующем: это движение сконструировано как бы из двух слоёв. В первом слое ( а у нас идёт речь о мышлении и о том, какую структуру имеет само познание), так вот, в первом слое, пространство (а мы пока будем для простоты говорить о нём) принимается как бы неизменной константой, той системой координат, тем устойчивым полем или же тем "вместилищем", в котором тела и совершают свои движения. В этом слое пространство неопределено и бесконечно, но всё же имеет одну определённость - оно не движется, и в таком своём состоянии может быть совершенно спокойно делимо до бесконечности. Это чертёж, эскиз НА КОТОРОМ происходит траектория движения. Любые движения можно размещать, рисовать и находить в нём. Но, есть одно условие - все траектории, все направления и все скорости движений (как и ускорения) существуют и определяются только через НЕГО САМОГО - только через общее объёмное вместилище, которое ПОКОИТСЯ. (И ни в коем случае не так, как предлагал Зенон - друг относительно друга. Поскольку ситуация как у нас в конце концов получится "друг относительно друга" должно быть ещё только получена на втором слое или шаге познания, но об этом мы напишем дальше). Значит, каждая скорость есть отношение к этому "вместилищу", и отношение к этому покою, и относительно его и имеет свою динамическую определённость - вот эту скорость.
       Поэтому формальный вопрос делимо ли пространство или нет - неправильно поставлен. Всё зависит не от того, делимо это пространство или нет, а в каком отношении мы его делим. Я показывала уже, что если оторвать Ахилла и черепаху друг от друга и рассматривать их скорости как отдельные и независимые друг от друга, то можно делить пространство сколько угодно и до любых пределов - брать любые точки и производить вычисления, и всякий раз у нас будет чётко понятно где Ахилл и где черепаха. Между тем, если мы не отнесём их движения к общему неопределённому вместилищу, а отнесём только друг к другу, у нас моментально получится безотносительная пространственность, то есть НЕ ТА, в которой движутся Ахилл и черепаха и её деление даст нам дурную, неопределяемую бесконечность.
      Не пространство, в котором совершается движение нельзя делить, а пространство, в котором ничего не совершается и в котором не происходит никакого движения - вот его делить НЕЛЬЗЯ - и именно потому, что оно абсолютно ничем не определено. Какое пространство делит Зенон? То, которое не существует в реальности - некоторое пространство МЕЖДУ Ахиллом и черепахой. Но что это за пространство и что это за формальный отрезок? В нём ничего не происходит.И не будет происходить - ничего кроме нашего произвола.
      Зенон нашёл вместилище не для движения, а для нашего произвола и прихоти.

      Когда же мы сможем говорить о местоположениях Ахилла и черепахи? На втором шаге или во втором слое познания. В этом слое мы останавливаем движущийся предмет, и тем самым окончательно определяем пространство через его местоположение. Предмет и пространство проходят словно бы сквозь друг друга и в это отношении обогащаются до своих определённостей - это похоже на игру противоположностей, становящуюся развитием. Я имею ввиду одну противоположность - определённость, конечность и конкретность предмета и вторую противоположность - неопределённость и бесконечность пространства. Пространство сначала покоится и позволяет предмету двигаться; пространство сначала представляет из себя неизменчивое, а предмет изменяющееся; но на второй ступени, обогатив друг друга они переворачиваются - предмет останавливается, а прстранство меняется - ибо все положения тел в нём сдвинулись. Но ни одну из этих сторон, ни один из этих моментов нельзя отрывать от совместного отражения и развития, будучи оторванными, они тотчас же разрушают и всё движение целиком.
      О том, кто кого догонит мы можем сказать только из уже изменившегося пространства, то есть в самом конце, когда движение полностью промысленно. Оно может ещё не совершится реально, но оно необходимо должно быть промыслено до конца в голове - иначе мы его правильно не увидим.

      Поэтому апории "Ахилл и черепаха" и "Дихотомия" построены на "формальном пространстве", абсолютно лишённом предмета, а потому для них открыта возможность впасть в дурную бесконечность. Они извращают первый слой нашего познания. Они вынимают предметы из пространства тем, что связывают их друг с другом, оставляя с одной стороны голые предметы, с другой стороны голое пространство, а потом пытаются получить через пространство какой-то предмет, какую-то определённость, но там её уже нет! Вы её оттуда сами же изъяли!
      А апория "Стрела" извращает второй слой нашего познания. Поскольку зеноновская стрела останавливается не посреди уже изменившегося пространства, а в отношению к самой себе.
      То есть в первых апориях, в первом случае где нужно было взять движение предмета в его отношении к самому себе, то бишь субстанционально ( к пространству как к покою, а не как к другому или многим другим), Зенон берёт это движение именно в пространственном смысле его изменения (Ахилл -черепаха), а во втором случае, где нужно было упокоить стрелу в уже изменённом пространстве, он упокаивает её только в себе.
       Проще говоря, реальная схема познания такова: От А к Б, а затем от Б к А.
       У Зенона же она такова: от Б к А, а затем от А к Б.
       Она зеркально перевёрнута НЕ К МЕСТУ!!!!!!!

     Зеркальность этого переворачивания проще всего увидеть через "Стрелу".
Стрела, покоящаяся в начале не равна стреле покоящейся в конце - потому что между ними произошло движение - вот это самое взаимоопределение-переворачивание пространства и предмета, и покой в результате этого движения, в конце, обнаруживает себя, таким образом, покоем в ИНОМ - в ином расположении пространства. А у Зенона, который не позволил движению осуществиться, она покоится там же, где и была в начале.
      По этому поводу тянет рассказать анекдот, крайне уместный.
     Едут по прериям два американца, сидят на козлах. И один другому говорит: "Билл, смотри, видишь кучка дерьма лежит? Если ты её съешь, я дам тебе 5 долларов." Билл встал и съел её и получил 5 долларов. Едут они и едут дальше. И теперь второй говорит первому: "Джон, смотри, там снова кучка дерьма. Теперь если и ты её съешь, я тоже тебе дам 5 долларов." И Джон встал и съел эту кучку дерьма. И едут они, едут дальше... И вдруг Билл говорит: "Джон, а Джон, а не кажетс яли тебе, что мы задарма дерьма наелись?".
      Вот так, как в этом анекдоте выходит - что никто из них не заработал, потому что один дал другому 5 долларов, а потом обратно вернул их себе, то сеть всё было вроде как прежде - да дерьма то они наелись!!!
      Вот так и стрела: и в начале она покоилась, и в конце, если её остановить она покоится, да это не одно и тоже - потому что между этими двумя покоями ЧТО-ТО ПРОИЗОШЛО! ПРОИЗОШЛО ДВИЖЕНИЕ!
      А вот у Зенона ничего не произошло...

    И если уж говорить о вкладе в понимание человеческого познания, то я отдала бы приоритет тому, кто смог сочинить и придумать такой анекдот, а вовсе не Зенону. Потому что этот анекдот хорошо нам что-то показывает, а вот тот, кто зовётся философом иногда говорит только "тьфу"... бывает так...

     Давайте теперь проследим за всеми перепитиями "предмета" с самого начала, как мы его должны мыслить философски.
     Итак, предмет покоится. Это значит, что он в этот момент определён не по отношению к самому себе, а по отношению к пространству как наполненности иными предметами, то есть определён относительно ( во всей взаимосвязи его с другими субстанциями). И такое определение нам хорошо доступно и легче всего даётся, кстати говоря. Но вот предмет начинает двигаться, и в этот же момент - момент начала движения, он УТРАЧИВАЕТ свою относительную определённость, потому что он утрачивает абсолютно все бывшие у него связи, все, кроме одной - он относится теперь к чистому пространству как таковому, к пространству как покою, то есть к какому-то месту вообще - к пространству как вместилищу, где нет ничего определённого, кроме его покоя. Значит, теперь движение (предмета) противостоит покою (пространству). И именно это же движение, и как раз ТОЛЬКО ОНО - даёт нам образ "пространства в целом", которое можно делить как угодно - ведь пространство, которое у нас было - было уже разделено и статично (оно делилось только ТАК, а не ИНАЧЕ), а теперь появилось пространство -абстракция, где всё возможно ( в крайнем случае многое новое). Поэтому утверждение, что выводят из апорий Зенона: что там, где пространство делимо до бесконечности нельзя мыслить движение - ложь. Ведь как раз там, где ДВИЖЕНИЕ - там и можно делить до бесконечности. А там, где предметы в покое, делить до бесконечности нельзя - натыкаемся на потерю качеств, потому что предметы сами задают границы деления. Но как раз там, Зенон нам и предлагает делить - апория "Просяное зёрнышко".
       Мы сами не понимаем, что мы говорим. А всё потому что не мыслим. Не хотим промыслить как действует наше мышление. Оно действует правильно, но мы его не осознаём и в сознании его ошибаемся. Я ведь здесь расписываю не как придумать схему для опровержения Зенона, а как действует наше мышления в нас самих. И когда мы это ясно и чётко поймём, тогда мы поймём и ошибки Зенона, почему он ошибался.
        Вся наша математика с её бесконечностью прямых, допустим, или плоскостей, и прочего, покоится на этом пространстве вообще. Всё это деление, когда мы можем делить отрезок до бесконечности. Все они обязаны этим пространству-вместилищу. А пространство-вместилище, пространство как таковое - обязано этим движению предмета - "субстанциональному движению предмета". Оно его посыл, его актуальность. Движение образует пространство.
       Движение - источник пространства как пустоты.

      Нет никакой пустоты, пока ни началось движение. Весь мир чем-то наполнен. И когда мы его рассматриваем вот так, определённо, то мы нигде не найдём пустоты ("природа не терпит пустоты) - как и не находили её знаменитые физики и математики. Как не находили даже и некоторые философы. Но путь  Дао - это путь ПУСТОТЫ, и знаете почему? Потому что он - ПУТЬ. Движение. Если ты включишься в это движение, ты обнаружишь великую пустоту. А там, где есть великая пустота, есть и возможность изменения всего в мире.

      Нет никакой пустоты, как того, что похоже на предмет, но "пустое".
Пустота есть как напряжённая неопределённость всего, причём моя личная напряжённость по отношению ко всему сразу, то есть напряжённость к всеобщему.
И она содержится во всех предметах, во всех субстанциях - всё может двигаться.
Пустота - это завоевание свободы - движением. Движение - актуальность. Если есть актуальность и начинается движение, то появляется и лоно её - пустота. Всякое истинное движение движется через пустое. Остальное движение - релятивно (оно - следствие).

       Движение субстанционально.
   
     Пустота - принцип самого движения. Протяжение мыслимо лишь через пустоту.
    
   Протяжение впервые формируется через движение, опосредуясь пустотой.