Thank You for the Light. Спасибо за огонек Ф. Скот

Thank You for the Light
by F. Scott Fitzgerald August 6, 2012


Мисс Хэнсон была довольно выцветшей сорокалетней  женщинoй,  работающей коммивояжером в Чикаго в области  сетевого маркетинга по продаже  корсетов и женских поясов для чулок. На протяжении многих лет  территория, ею обслуживаемая, охватывала  города Толедо, Лиму, Спрингфилд, Колумбус, Индианаполис и Форт-Уэйн, посему  случившийся перевод  на Средний Запад в  штаты Айова, Канзас, Миссури  был кроме того, что несомненным   продвижением по службе, но и хорошим предвестником развития ее фирмы, которая тем самым  сильнее закреплялась  всё дальше на запад  от  штата Огайо.

На востоке у мисс Хэнсон была превосходная репутация и в конце переговоров по закупкам,  зная её словоохотливость,  клиенты часто предлагали легкий офисный фуршет  из напитков и сигарет  для отдыха и  неформального общения.

Но на новом месте госпожа Хэнсон вскоре  обнаружила, что условия работы здесь в корне отличаются от прежних, тех к которым  она привыкла за годы работы.  Мало того, что её никогда не спрашивали, если у гостьи намерение закурить, но и несколько раз на свой вопрос: «Будет ли кто-то возражать против сигарет?», следовал недвусмысленный отказ:

   "Понимаем Ваше желание,  но оно  плохо влияет  на сотрудников".

И хотя фраза произносилась с ноткой вины, ничего не оставалось, как согласиться:
   "Да, конечно, я понимаю."

В тоже время сам процесс курения  иногда бывал жутко необходим. Ведь женщине приходилось в процессе переговоров тратить чрезвычайно много  сил на убеждение потенциальных покупателей  и отстаивание в спорных моментах своей позиции,  имевшиеся же  при этом возможности  для отдыха и психологического расслабления  были крайне ограниченными.

Мисс Хэнсон, будучи и вдовой, и достаточной одинокой женщиной без близких родственников, не могла проводить у кого-то вечера за чашкой чая, кроме того из-за проблем со зрением ей и кинотеатр можно было посещать не чаще раза в неделю. Отсюда курение в конце рабочего дня становилось  важным знаком,  отвлекающим от ежедневных проблем.

Конец прошлой недели  застал торгового представителя образцов дамского белья в городке Канзас, где мисс Хэнсон заканчивала  свою первую поездку по новой трассе.

Была середина августа, отпускной сезон, и женщина ощутила насколько одиноко ей среди всех этих новых контактов. К радости в одной из фирм повстречался знакомый ещё  по Чикаго господин, что  воодушевило женщину  на желание поболтать, да и  кроме того хотелось подготовиться к встрече с очередным клиентом,  разузнать  о нём по возможности побольше подробностей.

Мисс Хэнсон присела к столику клерка и между делом поинтересовалась:
"Станет ли он возражать, если я закурю?"

"Что? Боже мой, разумеется! " — разочаровал госпожу Хэнсон её старый приятель.
 
Однако, заметив реакцию собеседницы на ответ, тут же поспешил дать более развернутую характеристику на предполагаемого заказчика:
"Он дал приличную сумму денег для поддержки закона о борьбе с курением."

"Ах. Ну, что ж признательна за совет, — и, постучав кончиком ногтя по папке с эскизами товара, мисс Хэнсон добавила, — более чем благодарна ".

"И Вам  лучше соблюдать  это правило здесь повсюду, — уточнил более словоохотливо консультант, — Особенно, что касается мужчин старше пятидесяти. Из тех, которые  не были на войне. Я подметил,  что нет никого, кто был на войне и когда-либо  возражал  против любой курящей дамы".

Тем не менее, не смотря на столь пессимистичный вывод местного  старожила,  уже  на  следующей  встрече г-жа Хэнсон столкнулась с исключением.

Он оказался приятным молодым человеком, при этом не отрывая глаз с таким увлечением следил за  сигаретой, что женщина сама подальше с глаз убрала  пачку, предпочтя затянуться наедине.  Всё же  за свой каприз мисс Хэнсон  была вознаграждена, когда заказчик  попросил вместе с ним пообедать, что дало возможность в течение часа заполучить  значительный заказ.

Позже, он же сам настоял на том, чтобы отвезти госпожу Хэнсон  на следующую деловую встречу, хотя в планы последней входило сразу после беседы определиться с отелем в непосредственной близости от места переговоров и заодно перед этим позволить себе несколько затяжек в туалете.

Прошедший день  был одним из тех дней, полных неосуществимых надежд, когда   все вероятные потребители отличались консервативностью,   проявляли недостаточно заинтересованности в  её бизнес-предложениях,   а когда  интерес к предлагаемому товару всё ж таки проявлялся, то перед мисс Хенсон маячил либо  мужчина с топорным лицом,  которому явно  не понравилось бы, что женщина в его присутствии потворствует собственному желанию сделать затяжку,  либо их  женщины вольно-невольно разделяющие точку зрения местных   мужчин.

Мисс Хэнсон не курила с самого  завтрака, и к концу дня  внезапно поняла, что такое продолжительное воздержание вызывает  смутное недовольство в глубине души в конце каждой рабочей встречи, независимо от того  насколько успешным было деловое общение.

Пока она убеждала очередного закупщика:
“Мы предлагаем изделия для различных кругов потребителей, впрочем, как и прочие производители. Разумеется,  все это стандартные резиновые детали  и хлопок или лён,  но нам действительно удается соединить их по-особому,  как для удобства в использовании, так и для привлечения  внимания к интимной детали туалета. Наш  дизайн   развивает  у потребителей уверенность  в собственной пикантности.
Так увеличение сбыта на тридцать процентов за счет национальной рекламы всего за один год говорит само за себя. "

Сама коммивояжер в это время думала: « Если бы я только могла просто  получить  хотя бы три затяжки, то без проблем продала бы и  старомодные неглиже из китового уса.»

Тем временем оставался  всего-навсего один магазин, который запланировано было посетить за сегодня, и выпало целых полчаса свободного времени до назначенного срока встречи.  Ситуация складывалась крайне удобно: можно было даже съездить   к себе в гостиницу. Однако в поле зрения не попадало ни одного такси, оттого мисс Хэнсон медленно шла по улице, попутно размышляя: «Может быть, я должна отказаться от сигарет. Я добьюсь, что стану  наркоманом.»

И тут перед женщиной возник  католический собор. Храм, неожиданно,  показался женщине весьма высоким,  и, может быть,  оттого, внезапно, госпожу Хэнсон   осенило наитие: раз так много ладана  поднялось  в шпилях  к Богу, то капелька  дыма в вестибюле храма не будет иметь никакого значения. Как Господь мог беспокоиться, что уставшая от работы женщина сделает  несколько затяжек в вестибюле?

В его дни, они даже не обнаружили табак. . .
Между тем, настойчиво думалось:  "Он не возражал бы."

Вместе с тем, хотя мисс Хэнсон и не была католичкой, внезапная мысль остудила порыв: "В самом ли деле было столь важно, чтобы она проявляла снисходительность к своим привычкам, если  это могло бы оскорбить многих других людей."

Все же…  «Он не возражал бы», — подбадривала в очередной раз женщина саму себя.

С этим намерением она и вошла в церковь; вестибюль был темным,  доставать сигареты пришлось на ощупь. К несчастью в сумочке отчего-то не оказалось ни спичек, ни зажигалки.

"Ладно, пойду, зажгу сигарету  от одной из их свечей", — нашлась госпожа Хэнсон.

Темнота нефа преломлялась  только лучом света в одном углу. Женщина, прошла по проходу к световому  пятну, но  обнаружила, что свечение не было создано  свечами в любом случае, — на сей момент старик в сутане  уже собирался выходить, и намеревался затушить  последнюю масляную лампу.

“Это исполненные по обету жертвы.” — пояснил  он.
 
Кроме этого другого огня не было.

"Мы гасим  свечи  в ночное время. Мы считаем, что это значит больше для людей, которые жертвуют на них, чтобы зажечь светильники  утром и охранить паству  в течение следующего дня, чем это было бы, чтобы держать их горящими всю ночь.”

"Я вижу".

Погас последний. Не было теперь в соборе никакого оставленного открытого огня,  свет шёл  исключительно  от электрической люстры, закрепленной  высоко наверху , да  постоянно горящей лампы в передней части перед Причастием.

“Хорошая ночь”, —  заметил  служитель.

” Спокойной ночи.”

“Я предполагаю, вы пришли сюда, чтобы помолиться.”

“Да, я за этим.”

Когда хранитель вышел  в ризницу, госпожа  Хэнсон опустилась  на колени и начала молиться.