Когда опять темно да тяжко

Когда опять темно да тяжко,
Ты вспоминай, что в Воркуте
Михал Михалыч Коливашко –
Назло болезням, мерзлоте.

Ему сей жребий уготован,
Он символический герой.
В краю надёжно заспиртован,
Ведь спирт продукт его родной.

Всегда он там, где люди, водка,
Была б закуска хороша,
На город серый смотрит кротко
Его бессмертная душа.

Михал Михалыч, помню с детства.
Очкаст и громок, весел, пьян.
С ним было радостно соседство,
И заиканье – не изъян.

Оно лишь шарму дополняло…
Задирист, горд и вездесущ,
Был бит по пьянке он немало
Средь дикой тундры адских кущ.

Но лишь огонь горел во взгляде,
И с забинтованной главой
Он снова с бардами в «Балладе»
Гремел про Кука, чуть живой.

Он – добрый леший заполярный,
Тиман – берлога лешака.
Там бесконечно популярный,
И – свой, давно и на века.

Поклонник сцены, он к актрисам
Был в будуары часто вхож.
Его там видели с Борисом.
(«Друг детства, друга мне не трожь!»)

А у кого такая бражка:
Глоток, и сразу жизнь ключом?
Михал Михалыч Коливашка,
Метель да стужа нипочём.

Пусть минус сорок, вновь готов он
Шагать без шапки по снегам,
В краю надёжно заспиртован.
И Воркута – к его ногам.