Что до любви

Алексею Лаврову

Что до любви — то никто ещё не умирал от любви.
Я иду вдоль реки — один берег её в траве, вся трава в крови;
высока трава, шелестит трава — это смерть в ней шёпотом говорит.

Другой берег — в росе. На рассвете она блестит.
И стоит над рекой туман — и не видно, что впереди,

и не видно, что позади. Я ложусь спиной
на прохладную гладь реки, непроглядную гладь её.
И гляжу наверх, в белёсое молоко — и становится вдруг легко,
и я слышу: весь мир поёт.
Обо мне поёт. О тебе. О телах на том берегу,
про росу и про кровь поёт.

И солёные слёзы мои текут. По щекам текут.
Каплями падают в реку.
Кап. Кап. Капель.

И несёт река. Меня куда-то несёт река.
Но куда несёт — всё равно теперь.
И туман не туман — просто слишком низкие облака.

И несёт река. Убаюкивает река.
И я чувствую — гладит тихонько меня рука.

Чья рука?

Да, я знаю кого рука.
Да, я верю — его рука
меня тихо кутает в облака.

И река давно уже не река.
И роса не роса. И трава, и кровь.
Нету берега ни этого, ни того.
Нет ни боли, ни жалости, ни тревог.

Нет меня. Нет, пожалуй что, ничего.

Кроме Господа Бога.

Хочется верить — что моего.

19.02.2015