Нихонский Парнас

Средь Моря деревьев Аокигахара
Не надо бродить по ночам в темноте
Одним у подножья горы Фудзияма.
Нет выше священной горы на Земле!
Три тысячи метров - и небо в огне!
А я среди Моря деревьев скитаюсь,
Не знает никто ничего обо мне.
Средь Моря деревьев в ночи растворяюсь.
Вершиной священной горы не прельщаюсь.

                I
Прекрасно, что все позабыли меня,
Не звонят, не пишут, не ищут, не плачут.
Туманом средь Моря деревьев стал я,
Средь Моря деревьев брожу на удачу.
Живые, вы знаете, что это значит?
Туман потерялся в дремучем лесу.
Луна тёмной ночью над морем маячит,
А я меж деревьев в потёмках брожу.
Священную гору вокруг обхожу.
                II
Луна исчезает средь моря листвы,
И тёмная ночь заполняет пространство.
Зачем на вершину взбираетесь вы?
Увидеть желаете протуберанцы?
Зачем на вершину вулкана стремятся?
Зачем вы вулкану мешаете спать?
Не лучше ли в море тумана скитаться,
И правды о мире и жизни не знать?
Лиловым туманом мечтаю я стать.
                III
Так было сегодня, вчера и всегда,
Средь Моря деревьев Аокигахара
В веках возвышалась в тумане гора.
Все люди стремятся к вершине вулкана.
Все люди живые боятся тумана,
И ночью не бродят в дремучем лесу
Одни у подножья горы Фудзияма.
Лишь я тёмной ночью в тумане брожу,
Но я никого ни о чём не прошу.
                IV
Не надо пытаться увидеть меня,
Лиловый туман тёмной ночью бесплотен.
Аокигахара покинуть нельзя.
В тумане дорогу никто не находит.
Мы все тёмной ночью уснув где-то бродим.
Нам всем снятся ночью лишь вещие сны.
В тумане я стал абсолютно свободен,
Но Море дерев у подножья горы,
Не может прожить без солёной воды.
                V
Не надо сворачивать в чащу с тропы.
Сплошная стена из самшита и сосен,
Не выпустит вас из "волшебной страны".
В тумане никто ни о чём вас не спросит.
Мне нравится поздняя-поздняя осень.
Люблю я по склону в тумане бродить.
Священные горы заклятьем обносят.
Не надо богов и вулканы гневить,
Не надо с тропы в чащу леса сходить.
                VI
Священные горы не любят людей.
Их жерла уходят на дно преисподни.
Мне нравятся песни, но песни дзисэй,
Они не кичливы, их дух благороден.
Но в море деревьев самшита и сосен,
Никто их не пишет, никто не поёт.
В тумане скитальцы забвенье находят.
Туман в чащу леса идущих зовёт.
Кто ищет туман, тот в туман попадёт.
                VII
Мне шепчет туман: " Бесполезно и глупо
Смотреть уходящему прошлому вслед".
Туман исчезает куда-то под утро,
И Море деревьев встречает рассвет.
Но прошлого в чаще самшитовой нет,
Оно исчезает куда-то с туманом,
Пропев свою песню, когда лунный свет
Накроет равнину Аокигахара.
Ты слышишь те песни, гора Фудзияма?
                VIII
Не надо жалеть уходящих в туман,
Им нравится жить среди лунного света.
Их души желают отринуть обман,
Которым наполнена эта планета.
Мне нравилась осень, теперь люблю лето,
А завтра мне будет по нраву зима.
Туман ограждает меня от рассвета.
Аокигахара - мир вечного сна,
Когда он проснётся, проснётся гора.
                IX
Чрез жерло вулкана спускаются в ад.
Священные горы, покрытые льдами,
Внутри себя вечно опасность таят,
Под снегом вершин их скрывается пламя.
Они этим сродни душой своей с нами:
Дзигоку находится в сердце у нас.
Мы прячем свои преисподни в тумане,
В Аокигахара, подальше от глаз.
Гора Фудзияма - нихонский Парнас.
                X
Оставьте в покое вершину горы,
Ищите оракул Аокигахара,
Он дарит прекрасные вещие сны
Средь Моря деревьев, покрытых туманом.
Средь Моря деревьев стою истуканом,
Меня поглощает лиловый туман,
Он сердце моё наполняет дурманом.
Аокигахара - не лес, а я сам,
Душа моя - вечно кипящий вулкан.

                Alter Ego