Маха

Оленьи сказки

У Махи в руках три стрелы - для севера, запада, юга. У Махи нет дома, отца, нет мужа и даже нет друга. У Махи подол кровоточит следами брусники с рябиной, олени не замечают ее, пробегая мимо.
Маха боится солнца, огня и пожара востока. Кровь с ее рук не находит пути-кровостока.
И спотыкается сердце, удар пропуская снова.
И начинается магия, что древнее, чем первое слово.

Низко гудит тетива, разгибаются лука плечи. С шелестом гнется трава, задуваются белые свечи. Первая - северная - ветра не чует вовсе и за собою приносит холод, дожди и осень.
Снова скрипит натянутый лук надсадно, вторая стрела летит с востока на запад. Солнце становится ниже, короче, бледнее, выжить кому-то - никак, а кому-то - труднее.
В третий раз тянут пальцы стрелу под щёку, третья стрела, подобная страшному року, падает в самое сердце остатков лета, песня окончена; песенка, в общем-то, спета.

Маха танцует в кругу из рассыпанных ягод, то ли из крови, то ли брусники, то ли из яда.
"Лес не обидит меня, я не обижу леса. Он не опасен, он иней по веткам развесил. Свесили с веток замерзшие крылья совы, люди плотнее теперь задвигают в домах засовы. Каждую ночь все длинней и длиннее тени, люди умрут, коль доверятся ложной лени. Лес подступает зимой невозможно близко, небо роняет звезды пугающе низко. Лес засыпает, спят вместе с ним и звери. Спи, засыпай, баю бай, и запри все двери".
Шепот смолкает в лесной, будто мертвой, чаще. Лес оживет весной, чтобы стать настоящим.