Садовник в пехотной шинели

Дожди и ветра отшумели,
ушла в поднебесье гроза...
Садовник в пехотной шинели
в пространство уставил глаза.

Кап-капала влага из крана,
дождинки по стеклам текли...
А там, за окошком, багряно,
разбойно гвоздики цвели.

Шарашились пчелы-трудяги,
вьюнок от блаженства обвис.
Ромашки да алые маки
грозу вызывали на бис.

Не верят в наличие смерти,
не знают Христосов-Иуд...
Цветы, анархисты и черти, -
не садишь, так сами растут.

Их запах дыхание давит,
в ушах - похоронистый звон...
И вспомнил садовник недавний
кошмарный предутренний сон.

Как будто он скрещивал злаки,
осот и кусты лебеды,
тюльпан и метелку бодяги, -
и вырастил серые маки -
шинельного цвета цветы...

Их вид, как пустынная площадь,
где вечность рассыпала прах,
а листья - невиданной мощи,
а корни - в тяжелых узлах...

Такие отнимут у прочих
и солнце, и плач облаков...
Старик воспаленные очи
не мог оторвать от цветков.

Как будто кричит незабудка,
кувшинка хохочет в воде...
Как будто предчувствие бунта...
И крикнул старик в темноте!

Он - старь молодого народа,
он юность растратил в огне.
О дай ему, мама Природа,
цветы, что он видел во сне!

Рембрандтам, Пика'ссам и Гойям
он выдвинет серый закон.
Он серым шинельным покоем
покроет планету кругом.

Атака! Шинель нараспашку!..
Да здравствует серый покой!
Садовник фамильную шашку
нашарил костлявой рукой...

И видели хладные звезды,
и слышали черти в аду:
он маки, тюльпаны и розы
рубил в потемневшем саду.