исповедь

Я сама себе палка в колесах, бревно в глазу, ворчливо-осуждающая бабушка соседка. Сама хозяйка всех навязчивых мыслей в голове, всех отбившихся от рук, наглых тараканов. Сама выдумщица обид, сама самый большой обидчик, самый капризный трус. Я сама больше жизни боюсь проявления чувств, что своих, что чужих. Когда они чужие, я не знаю как на них реагировать, куда деть, нужны ли они мне вообще и
бегу.
Когда они мои, я просто не знаю куда деться, превращаясь в ходячий сгусток сарказма и иронии, в надежде (читай: твердой уверенности), что любимый мною человек и так всё знает и наверняка чувствует, поэтому, скорее всего, сможет найти мне оправдания и вернуть, когда я отчаянно доказывая всем и вся, что ничего не получится буду уходить, больше всего внутри боясь, что не остановят и не поймут что уходить мне совершенно не хочется.
Идиотизм в наичистейшем виде, скажете вы,  но,
(тут я должна была найти достойное оправдание, но не нашла)
поэтому - да. Вы правы. Идиотизм.
Я всегда знаю как делать надо, а как делать не желательно, всегда знаю, что отпугивает, а что притягивает и тем не менее, делаю все в точности наоборот.
Потому что, почему бы и нет?
Почему бы не проесть всю плешь, не сидеть в печёнках у всех любимых людей, чтобы они хотели бежать, сломя голову?
И сгорать от стыда и умирать от радости, когда они всё же не бегут.
Я безвылазный обитатель дремучего леса своих мыслей.
Жук, перевернутый на спинку.
Муха, попавшая в паутину.
Я сама себе ад, адвокат, судья, враг, друг(? очень врядли), я сама тот хихикающий над неудачами голос в голове, который всегда «говорил и знал же, что так будет».
Я сама все свои страхи, ошибки и неудачи.
От того и знаю их лучше, чем ты того ожидаешь.
От того и не нуждаюсь в том, чтобы ты мне на них указывая возмущался, осуждал или пророчил неуспех в жизни такими-то темпами.
Я может быть сама свой ярый ненавистник.
Может быть твое «нет, так и в правду не может дальше продолжаться» - мой ад.
Может быть твое внимание к тем мелким изменениям к лучшему - моя самая большая мотивация.
Может быть я, со всеми своими ужасами, невыносимостями и страхами, потому и стою перед тобой, чтобы ты, своей твердой верой в меня, сам того не замечая, сделал меня лучше.
И тогда, тогда я наконец смогу разделить с тобой всё то прекрасное, что трусливо скрывается за всеми отпугивающими стражами, дабы не покалечится и не растратится впустую.