Война и жизнь сержанта Юрлова

 
А на Цветном, что ближе к цирку
Сидел  уже старик почти
Держа зубами бескозырку
И крупно выставив культи...(Евгений Винокуров)


Ранняя осень. Восточные  Карпаты. Недавно прошел теплый дождь. В зеленой  травке притулилась коробочка, по виду напоминающая игрушечный улей.  Чуть приподнятая крышка , под которой прорезь  летка. А внутри наверное соты с пчелами...

 


Середина сентября 1944 года, Восточные Карпаты, Верецкий перевал. Погода действительно сырая , туман. Внутри коробочки не  пчелы, а 232 г тротила (он же тол, ТНТ, тринитротолуол). Это не игрушечный улей, а немецкая  Schuetzenmine 42, она же мина противопехотная фугасная нажимного действия . Изготавливалась в кустарных условиях, из подручного материала (прессованных стружек, фанеры, дощечек).При разминировании очень опасная. Судите сами. Взрыв- это моментальное выделение  большого количества энергии в небольшом объеме.
Вот химическое уравнение взрыва  тола :

C 7H5 (NO2)3  + O2 = 2,5 H2O + 3,5 CO + 3,5 C + 1.5 N2 + 980 к Дж
Иными словами при взрыве Шуцмины за  0.00001 сек образуется  разогретая до нескольких тысяч градусов  170-ти литровая смесь водяного пара, угарного газа , азота и сажи. Все взрывчатки описывают двумя терминами: бризантность и фугасность. Условно говоря, это дробильность и направленность. Бризантность ТНТ  по Гессу 16 мм,  фугасность 265 мл. Вроде и цифры какие-то несерьезные: треть вершка  и полтора граненых стакана.
У пехотинца , обутого в  кирзовые сапоги, встреча с  ульем подобной бризантности срезала ступню, как бритвой.

Верецкий перевал, 17 сентября 1944 года. 21-й Отдельный саперный батальон 8-ой Ямпольской горно-стрелковой   дивизии 18-ой  армии 4-го Украинского фронта.  Комбату поставлена задача: сделать  проходы  в минном заграждении, выставленном немцами при отступлении.  Задача была выполнена, коридор для прохода разминирован.   Саперы вернулись с задания, притащив на плащпалатке  сержанта Юрлова . Он был без сознания , кисти рук наскоро перебинтованы. Шуцмина сдетонировала у него в руках . .
 
18 сентября. по разминированным проходам  пошли пехотинцы 18-ой  армии .....   
Из сводки Совинформбюро : 
С 18 сентября в ходе Карпатско-Ужгородской операции перешла в наступление 18-я армия 4-го Украинского фронта. На левом крыле 4-го Украинского фронта на самостоятельном, отдельном оперативном направлении наступал 17-й гвардейский стрелковый корпус генерал-майора А. И. Гастиловича.
Это был начальный этапов  Восточно-Карпатской операции, которая впоследствии вошла в пантеон 10-ти сталинских ударов  ( под №9).

18 сентября вечером  сержант Юрлов пришел в сознание в .прифронтовом . госпитале. Кончилась химия наркоза и  начиналась другая жизнь.  Кисти были ампутированы. Сапер ошибается только раз... Как сапер...
Было  сержанту 19 лет от роду. Жить ой как хотелось !
С подобным ранением ждала его незавидная участь инвалида 1-ой (не рабочей) группы, требующей постоянного бытового ухода.
 Но в какой-то  момент на советском воине неожиданно пересеклись судьбы немецкого и русского хирургов. Вот как это случилось.
Широкомасштабная минная война началась еще в Первую мировую. На своем исходе предпоследний глобальный передел  географии  перешел в  позиционную  войну с бесконечными    улицами и  проулками  окопов, которые ввиду их  солидности и долговременности стали именовать траншеями. Кроме брустверов траншеи стали укутывать рядами колючей проволоки.  И чтобы прорубиться через дополнительные слои заграждений  саперы придумали своеобразную игру , когда с помощью контрокопов  пытались  направленными взрывами мин  пробить брешь в обороне противника и ворваться с криками ура!(рус.), hurra !(нем.), huzzah!(англ.), hurrah!(фр.)  в обжитые вражеские   траншеи. Но противник тоже был изобретателен, и при отступлении научился  оставлять мины-ловушки  нажимного действия в самых уютных местах   покидаемых  блиндажей.
Как следствие подобной тактики,  Первая мировая бойня стала в большом количестве «поставлять»в тыловые госпиталя  как саперов, так и пехотинцев с  покачеленными кистями рук. И потомственному   немецкому  хирургу  Герману  Крукенбергу пришла в голову идея...
Но вначале вспомним  анатомию. Когда мы поворачиваем на 180;  кисть или кулак, то осуществляется подобный маневр  благодаря вращению лучевой кости предплечья вокруг локтевой, поскольку обе эти косточки слегка изогнуты, как спирали. Указанная  анатомическая   особенность позволила человеку наизобретать  вилки,  ложки, отвертки, иголки и тому подобные устройства, являющиеся продолжением  вращающейся кисти. Когда сапер лишается пальцев, то кистью в быту он может пользоваться только при наличии множества типов протезов   для  вилки, ножа, зубной щетки и т.д., которые крепятся к  запястью (рис. Доброва). То есть кисть утрачивает  хватательную функцию.
Теоретически  инвалиды при наличии соответствующих устройств могут копать землю и даже управлять трактором. История знает  майора с подобным ранением,, дослужившегося  до генерала. Но вся трудность в том, что в бытовом плане за инвалидом должен ухаживать здоровый человек, поскольку  без помощи пальцев человек не сможет даже одеться. И в голове  немецкого Кулибина от хирургии зародилась мысль, что если две длинные косточки: локтевую и лучевую – освободить  от ненужных уже костей запястья  и перекроить  некоторые мышцы, то они очень даже могут выполнять функцию пальцев.
 Для этого Крукенберг   в нижней трети препдплечья разделил лучевую и локтевую кости от скрепляющей их мембраны, благодаря чему вместо вращения   они приобретали способность расходиться и сходиться, как клешни краба. Для полноценного функционирования расщепленной культи сохраняют следующие мышцы: круглый пронатор, супинатор, плечелучевую. При пересечении межкостной мембраны соблюдают меры предосторожности для сохранения межкостной артерии. Кости окутывали их  кожей, сохранив при них прикрепление мышц с нервами и  питающими  их сосудами. Прооперированные Крукенбергом  солдаты получали вместо пяти пальцев на руке всего  два. Выглядели  они не очень элегантно, эти  новые органы чувств и движения, и   получили название крабы Крукенберга.
 

Операция эта достаточно сложная , но самая главная ее трудность заключается вовсе не в удалении той или иной мышцы, и даже не в укорочении одного из нервов, а в простой портняжной проблеме: нехватке кожи для двух пальцев. В момент формирования браншей на культе предплечья не хватает кожи для закрытия раневых поверхностей. Зашивание кожи с большим натяжением приводит к тяжелым осложнениям: к отеку мягких тканей, некрозу кожи или мышц, а затем  и некрозу костей. Причина отмирания тканей в том, что натянутая кожа перекрывает капиллярный кровоток и ткань погибает от нехватки кислорода.  Поэтому кожу пересаживают либо с другого места, либо заранее растягивают кожу в предоперационный период, чтобы иметь ее запас. Всего за время отечественной  войны в СССР  было прооперировано 96  солдат. Не так уж и много, поскольку подобные операции выполняли хирурги, которые умели выкраивать кусочки кожи с других частей  тела и пересаживать их на вновь сформированные пальцы. Это так называемые пластические хирурги, которые в том числе помогали и обожженным танкистам.    Сержанту Юрлову повезло. Попал он на долечивание в тыловой госпиталь в городе Горьком (ныне , как впрочем и до 1932 года, город Нижний Новгород). Был там главным хирургом Николай  Николаевич Блохин (впоследствии Президент академии медицинских наук СССР и основатель Онкологического центра в Москве).К тому времени 35-ти пятилетний профессор основал в мединституте кафедру восстановительной (пластической) хирургии. Да простят меня эскулапы других специальностей, но кафедра пластической  хирургии- это  медицинский синоним Виртуозов Москвы . Ювелирно выкроив четыре гигантских пальца и пересадив недостающие кусочки  кожи с живота раненого , Блохин  дал отставному  сержанту путевку в жизнь. После операции  Юрлову повезло второй раз: он попал  в число пяти солдат (из 23-х прооперированных), у которых быстро сформировались подушечки пальцев, после чего медсестра обучила его захватывать новыми органами мелкие предметы. В результате раненый пользовался протезами только когда писал  ручкой, забивал гвозди или копал землю. В остальных случаях: за  обеденным столом, при застегивании пуговиц, при расшнуровке ботинок  он в совершенстве   владел  новыми пальцами. Мог даже чистить картошку    или вынимать  купюры из портмоне. (Последняя  манипуляция далеко не проста, поскольку ее до сих пор не могут освоить даже японские роботы.)
А что было потом? Были краткосрочные курсы бухгалтеров, затем агрономический техникум, Тимирязевская  сельско-хозяйственная академия. В промежутке между  образованиями он женился и обзавелся двумя дочерьми. Он получил диплом агронома-экономиста в  одном из самых титулованных учебных заведений СССР. Да , время было не простое, 50-е годы прошлого века. Демонический  Трофим Лысенко господствовал на кафедре генетики и селекции полевых культур  и читал свои знаменитые  лекции о превращении кукушек в пеночек , а овса в овсюг. На кафедре растениеводства служил ассистентом Петр Вавилов  (однофамилец подлинного  гения), благодаря которому борщевик Сосновского украшает до сих пор  поля Подмосковья. Но  вытравить дух Чаянова, Вильямса, Прянишникова  из легендарной Тимирязевки было невозможно никому. Поэтому агрономы оттуда выходили первоклассные, хотя и учившие генетику не по Менделю, а в качестве агроприема долго еще практиковавшие  яровизацию. Но агрономом  Юрлов  проработал недолго. Работать с рожью и пшеницей у него получалось. А вот с людьми, когда надо было стучать кулаком по столу... Кулаков то и не было. Он нашел достаточно тихую гавань научного сотрудника -экономиста  в НИИ, где и проработал до пенсии
Ранение в руки  было вторым. А первое было в голову и вот при каких обстоятельствах. 
 Дело было под Ровно. Десантный батальон  13-ой армии послали в атаку под шквальный  огонь противника. Атака захлебнулась. В живых осталось несколько человек, по численности равные отделению. Отделение снова послали в атаку. Кинжальный огонь заставил вжаться в землю.. Распластавшийся солдат укрыл свою голову дополнительно круглым магазином  от автомата ППШ. Кругом рвались мины, но, как потом говаривал фронтовик, никогда не угадаешь, какой снаряд твой. Один из осколков все-таки чиркнул по виску.
Я не слышал  разрыва
Я не  видел той вспышки
Словно в пропасть с обрыва
И ни дна ни по покрышки



Очнулся Юрлов уже ночью. Никто не стрелял , и страшно хотелось пить от кровопотери. Сил хватило доползти до ручья, напиться, а потом добрести до линии своих, где он и потерял сознание. Слава Богу, ранение было  по касательной и недели в киевском госпитале хватило, чтобы вылечиться. Как ему объяснил майор-сосед по больничной  койке-, та атака  была ложной, отвлекающей. Хотя сам  коммунист Юрлов придерживался другой точки зрения: наше командование таким способом  истощало гитлеровские резервы боеприпасов. Он часто  и подробно рассказывал про этот неравный бой. Зато про  взрыв, который лишил его рук- никогда. Лишь как то вскользь бросил фразу про фугас. Сапер ошибается только раз, но свою ошибку пытается забыть всю оставшуюся жизнь.
Впрочем, не рассказывал он и про другой бой. Вот сухие   казенные строки приказа.

 

За свой подвиг гвардии сержант Владимир Матвеевич Юрлов был награжден орденом Славы Третьей степени.  А что касается Крукенберга...Сам хирург скончался в 1935 году. А его племянник  бригаденфюрер Густав Крукенберг,  командир 11 танково-гренадерской  дивизии СС «Нордланд» выкинул  белый флаг  в апреле 1945 года. Как раз в это время медсестра учила Юрлова пользоваться новыми пальцами  «от Крукенберга».