О сравнении Александра Невского и имп. Веспасиана

"храборъство же его — акы царя римскаго Еуспесиана..."
Из "Повести о житии и храбрости Благоверного и Великого Князя Александра"

В молитвенном стремленье закомар
Читалась мощь базилик Viae Sacrae.
Монах творил, объят подбором пар,
Величием подобных Александру.

Лицем — Иосиф, силою — Самсон,
А мудростью — всё в мире постоянно! —
Конечно, Соломон. Но унисон
Вдруг рушит храбрость Е-у-спе-си-ана.

Где Александр и где Веспасиан?
И разве схожи отпрыск Ярославий,
Святой заступник северных славян,
И ловкий, скуповатый первый Флавий?

Один сказал: "Кто к нам придёт с мечём..."
Другой учил: "Pecunia non olet".
Цитаты лгут; но точность ни при чём,
Когда глаза другое что-то колет.

"Не в силе Бог, а в правде!" — верил князь.
А император в миг, когда уж силы
Оставили его, сказал, смеясь
Над римским культом: "puto deus fio"!

Я не из тех, кому решить легко,
Что им святой понятнее и ближе.
Меня влечёт и то, что высоко,
И то, что ироничнее — пусть ниже.

От этих двух останутся в веках
Не только их дела на поле брани.
Но ты, о анонимнейший монах,
Что думал ты о Еуспесиане?

"Великий Рим" со Швецией сумев
Смешать (ведь у безбожных всё едино!..),
"Вся сведаем..." — ты в княжеском письме
"От Августа..." — писал — "От Константина..."

Ты пребывах спокоен в темноте
И даже горд — хотя смирял гордыню,
На вещи и народности не те
Наивно примеряя римлян имя.

...Но вот "доментиановы" века
В соседнем томе; вот — пути "Трояна"...
Нет, Русь! Уж как была ты далека,
Но Рим был где-то рядом постоянно.

И грек, и фряг, и немец пред тобой
Кичились тенью римского размаха.
И, чтобы римский путь избрать судьбой,
Хватило мнимой шапки Мономаха:

Ведь римлянином делала не кровь,
Раз ими становились неизменно
Потомки тех, с кем бился вновь и вновь
Могучий Рим, смиряя ойкумену.

Он покорял, в конце концов, умы:
Словами, правом, термами — и блеском.
Им ошеломлены были и мы
В его босфорском городе имперском.

И если императоры могли
От Нервы дней до века Антонина
Pro bono одомашненной земли
И неродного вдруг назначить сыном,

То Третий Рим не хуже всех идей
Иных об исключительном наследстве.
Да, Русь! И ты наследовала ей,
Пускай во дни князей — ещё как в детстве:

Как чуждый пиитета резвый внук
Играет с пылью дедовских реликвий.
Пусть от его они страдают рук —
Их образами мир его проникнут.

Настанет день, и он поймет, что в нём
Не меньше кесаревого, чем в шведах,
И orbis — ойкумена — окоём
Викторий взлёт узрит в его победах.

Весна 2017 — февраль 2018 г.