Что случилось с Третьим Римом?

Когда в 15 веке в русском общественном сознании утвердилась идея «Москва – Третий Рим», жизнь людей того времени протекала главным образом в русле религиозных категорий. В частности, религиозная самостоятельность Московского царства, как православной державы отождествлялась с его национальной независимостью. Сегодня нам трудно себе это представить, ибо в 21 веке, 500 лет спустя мы напрочь утратили религиозное сознание как на общественном, так и на личном уровне. Почему так произошло, - вопрос отдельный, но факт остаётся фактом: за реалиями и событиями своей собственной частной и общественной жизни мы уже больше не усматриваем, да и не в состоянии увидеть никаких духовных и религиозных реалий, стоящих за внешней жизнью. Возможно, кто-то скажет: к чему вообще проводить параллели между далёкой исторической эпохой и сегодняшними днями? Впрочем, подобный вопрос может возникнуть разве что у тех, кто не понимает, что без прошлого нет будущего. И если мы хотим понять, что происходит с нами сегодня, мы должны пристальнее вглядеться в события давно минувших дней.

Итак, доктрина Третьего Рима была сформулирована 500 лет назад старцем Филофеем Спасо-Елеазаровского монастыря и звучала она так: «два убо Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти». Два первых Рима – это Рим языческий и Византия, а третий Рим – Московское Православное Царство. Сохранила ли эта доктрина свою актуальность в нынешнее время? Кто-то скажет – да, кто-то скажет – нет. Патриарх Гундяев, например, говорит, что доктрина «Москва – третий Рим» устарела. Не все согласны с этим утверждением. Однако, как бы там ни было, Третий Рим как Православное Царство пал в 1917 году, не выдержав натиска буржуазной стихии и инфернальных жидо-большевистких сил. Фактически, московский Третий Рим прекратил своё существование в 1917 году. Впрочем, многие, в особенности из церковной среды, считают, что доктрина Третьего Рима не утратила своей актуальности по сей день. Что здесь можно сказать? Кто прав, а кто нет? С одной стороны, Россия жива, и глубоко в её национальной душе всё ещё живо религиозное сознание. В этом смысле можно считать, что русская национальная душа является преемником Третьего Рима, несмотря на то, что русского Православного Царства вот уже как 100 лет нет в наличии. Но патриарх Гундяев считает, что доктрина «Москва – третий Рим» устарела. Да, действительно третьего Рима как Царства уже давно нет, но историческая память народа русского несёт в себе эту доктрину, которая запечатлелась в нашей народной душе настолько прочно и отчётливо, что за 500 лет (из которых последние 100 лет мы вообще никак не можем понять, живы мы или нет) ничто не в состоянии её вытравить.

Однако, память о прошлом хороша лишь для того, чтобы можно было на неё опереться в настоящем. И одной памяти о великом прошлом своего народа, увы, недостаточно; и если мы не в состоянии возродить могучее и грозное Царство, то мы недостойны нашего славного прошлого. За 100 лет, прошедших со дня разгрома Третьего Рима, мы, похоже, нисколько не приблизились (пусть хотя бы только и в душе своей) к идее возрождения Православного Царства, а лишь всё дальше и дальше отходим от неё. Но если мы не имеем праобраза Православного Царства в душе своей, то вряд ли суждено ему возродиться в жизни. Коли нет в нашем сердце места для Бога, то не будет Ему места и в нашем мiре.