Георги Рупчев. Дом в Коприщивице

Къщата

В Копривщица стоим,
в Копривщица мълчим
сред улиците и насред живота си.
Пристъпваме сред утринния дим–
неканени, случайни, скучни гости.

Едва-едва пращеше заранта
като подплашен малък огън.
Стояхме в ъгълчето на света
настинали и неподготвени.

Над нас се стелеше гласът
на оня, мъртвия. Бе рано и мъгливо.
Не можеше да има друга смърт.
Поетът не умира, него го убиват.

При вкаменената от чакане жена,
очакваща сина си– не поета–
дойдохме ние– неродени за война,
почти призвани и почти свидетели.

И все пак така мълвеше оня глас:
«Ако загина на война...»
Аз няма да загина.
А времето изтичаше– без нас.
Стояхме там. И къщата бе синя.

Георги Рупчев


Дом в Коприщивице

Рожаясь как, в автобусе в ночи
тряслись, что называется недаром:
выходим, разминаемся, молчим
на раздорожье новом нашем старом.

Едва блеснула робкая заря,
кому котурны, вот кому пуанты–
столпились мы в пригреве декабря–
приготовишки, дятлы, дилетанты.

Над нами длился голос мертвеца,
того.
И мгла стелилась неживая.
И не могло иного быть конца:
поэтов от бессмертья  убивают.

Она окаменела, так ждала
живого сына.
Нам подай поэта:
сынки пришли, рождённые не для...
почти призывники на то и это.

А голос завещал в который раз:
«Погибну если...»
Пас.
Меня стакан да минет.
А время истекало мимо нас,
стоявших и молчавших. Дом был синим.

перевод с болгарского Терджимана Кырымлы