Смотри в будущее

          Вечный город. Он влюбляет в себя безжалостно. Тысячелетия переплетаются в его улицах. История человечества величественно взирает на тебя с каждого обелиска, с каждой триумфальной арки. Любая колонна хранит в себе прикосновения миллионов рук, шепот голосов, галдеж оживленных площадей, мольбы и страсти. Эти семь холмов будут притягивать тебя каждую секунду с того момента, как ты первый раз вдохнешь воздух, разгоряченный средиземноморским климатом, до самого последнего твоего вдоха. В какой бы точке мира ты не оказался – магнитные полюса, меридианы, параллели, сама судьба приведут тебя к нему. Потому что, как известно, все дороги ведут…
          Мы исходили этот город вдоль и поперек. От единственного любимого отеля «Сан Марко» до монумента Гарибальди. Буквально за два дня. И название каждой улицы мистическим образом моментально запоминалось, а потом выстраивалось в хаотичную карту, становясь рядом с другими Виа. К сожалению, не станет никого из нас, но с уверенностью можно сказать, что останутся две точки притяжения для человечества в мироздании: космос и вечный город. Но если космос, в конце концов, откроет все свои секреты перед человеческим гением, то таинственный хаос этих улочек так и останется непокоренным.
          Мы стояли, обнявшись на маленьком пешеходном мосту, изуродованном корявыми граффити, и грустно смотрели на Колизей. Полпятого ночи или уже утра… И город не спал. Где-то впереди, недалеко от римских форумов, еще моргали вспышки фотоаппаратов, а под ногами назойливо жужжали мотороллеры современных римлян. Я очень хотел сказать тебе, как бы пафосно и неоригинально это не прозвучало: «Он непременно смотрит на тебя одной из звездочек через вон ту… арку Колизея и непременно радуется за нас». Но знал, что никогда на свете бы не сказал, чтобы лишний раз не расстраивать и не видеть, как ты снова плачешь.
          И все вроде бы хорошо, но только теперь я понимаю, как нам сложно было оказаться в вечном городе. Я помню, как сначала мы проехали три тысячи километров, потратив все деньги, как я на секунду закрывал глаза, а потом открывал и с ужасом понимал, что машину тянет на фуру, которую я обгоняю. Я так тебе и не признался, что засыпал. Помню, как за месяц зарабатывал деньги, которых не становилось больше. Помню, как ты спала, а я, смотря на тебя, вставал и шел работать, засыпая только под утро, чтобы проснуться в семь утра и снова биться в ворота уже разграбленного хлебного края. И ты работала со мной не меньше. Я помню холодный кафель, ужасный запах, пропитавший стены, помню часы в очередях, бесполезные капельницы и уколы от тупорылых врачей (хотя мы такие же, только наглости у нас меньше). И никогда, как и ты, не забуду. Все осталось позади. Мы стоим здесь, смотря на полуразрушенный облик Колизея.
          Если бы появилась хоть малейшая возможность обмануть жизнь, я тысячу раз проклял бы этот чертов Рим. Однако ошибки не прощаются. Плевать, кто их совершал, кто виноват. Теперь этот самый маленький аристократ, которого я когда-либо знал, с самым большим сердцем, биение которого я когда-либо слышал, обязательно видит нас.
           Мы будем благодарны ему за все. Он наладил наши отношения, создающиеся так неумело, научил быть счастливыми. Поставил точку скандального мелкими разногласиями быта, перелистнул страницу и написал название новой главы повести имени тебя и меня. Волновался каждый раз, пока мы пробивали бетонные стены надменности, отчитываясь перед случайными людьми, что казались важнее, чем были на самом деле. Хранил нас своей особенной любовью. Радовался тем утром, когда мы зашли мужем и женой. Наконец, бесконечно гордился нашими бездушными корочками, что всегда казались самой важной целью в жизни. И гордится нами до сих пор. А теперь Он обязательно чувствует нашу грусть.
           Мы сойдем с этого пешеходного моста в сторону римских форумов. Пройдем мимо Колизея, видя на фоне рассветного неба триумфальную арку Константина и древнюю, вымощенную туфом, священную дорогу некогда великой столицы античного мира. Незаметно пронесутся, кажется только нам одним известные, старинные улочки... И вот мы остановимся перед воротами, которые ознаменуют начало, тоже вымощенного, но совершенно нового пути. К счастью, нам не нужно ничего говорить, Он научил нас понимать друг друга, оставаться такими же непокоренными, как Вечный Город, бесконечно борясь с этой жизнью. С неиссякаемой грустью и надеждой мы посмотрим на истертые, чернеющие булыжники под ногами. Сделаем шаг. И отправимся в путь, все так же обнявшись, чувствуя тепло любимой души рядом. Наконец, мы будем искать в первых рассветных лучах новую жизнь. Смотреть в будущее. И обязательно надеяться, что Он хранит нас.
                Посвящается Зоннату Ланде Ван Лифа.