Осеннее безмолвье...

Маяк кровоточил в осеннее безмолвье,
Маузер луны сжимал уставший хворый Бог,
А в соловецком храме безумное гнездовье,
Там люди замерзали не чуя рук и ног...

Все спали в штабелях,жестокими слоями,
Метлицей вялой свет из окон вырастал,
Текли тела ручьем и вились сны червями,
Крепчала ночью боль,мороз шальной крепчал.

Одежду изымали, не дали помолиться,
Мешкотный тощий поп вползал под груду тел,
И мертвые во тьме боялись простудиться
Спивали с глаз живых прогретый горем свет...

Важны были микроны заветного пространства,
Чтобы во тьме дышать,до завтра хоть дожить,
На ярусе внизу сам задохнулся пастор,
А так хотел спасти он соловецкий мир...

Миндалиной промерзшей сияла в небе осень,
Картошка в кожуре всем снилась по ночам,
Среди матрон-берез и мирабельных сосен
СЛОНОВЫЕ безумцы молилися Христам...

А ветер как могильщик все рылся в недрах леса,
Разбрасывал он листья по белым полюсам,
Над кружкой кипятка кружила смерть-принцесса
Чтоб узник сам не смог прижать металл к устам...

Маяк кровоточил,скулила в кронах осень,
Молотобоец-страх вбивал в туман кресты,
И узники СЛОНА среди потухших сосен
Молились в лютой тьме воскресшим всем Святым...

Молились за себя,за раны, за Россию,
Цинготникам-Христам всю кровь свою отдав,
Привыкнувши на миг к жестокому насилью,
Подставив под удар прозревшие глаза...

В мочалистый туман срывались монументы,
Мясистый мракобес топтал больную плоть,
И падали лицом святые в экскременты,
Опять пытаясь смерть земную побороть...

А помнится был поп,сам утешитель мертвых,
Он паренька безглавого в крови своей крестил,
Под куполами душ над голодом простертых
Большеберцовой костью он свой живот пронзил...

Выл ветер,дождь стучал в кровавое озерце,
Над соловецким храмом кричало воронье,
За тучами сгорело задушенное солнце,
Стал соловецкий остров распятым соловьем...