II. Я нелюбим? Смирюсь ли с этим?.. Гасконец

  (предыдущий фрагмент «I. Д'Артаньян в будуаре миледи»
        http://www.stihi.ru/2017/10/13/10531)

...Не слышавший ещё вопроса: «С    кем    ты»? –
пред вами д'Артаньян! Аплодисменты
от вас ему желательны вперёд.
В ручье реприз нелеп по сути брод...
...Историк, отделяя Жизнь от Смерти,
не складывая с ними бутерброд,
усердно прошерстит хоть сто столетий,
но... лучший д'Артаньяну антипод –
миледи, знает даже стихоплёт.

Для чтения минут не пожалейте –
узнать, как д'Артаньян    призы    берёт,
когда гасконца жалует Эрот...
...Гасконец каждый день таскался к леди,

но даже и не думал, чтоб в дуплете
внимание на Кэтти обратить.
Азартно флиртовал герой с миледи –
подробно кто его опишет прыть?!

Не променял бы леди он на стайку
субреток вроде Кэт – равнять смешно!..
...Однажды не застал герой хозяйку,
и с Кэт контакт начался как сплошной

шквал закулисных тайн и откровений,
после чего Кэт в несколько мгновений
гасконца затащила в свой покой.
Покой сей оказался непростой –

он смежный был со спальнею миледи.
Сей факт держать не стала Кэт в секрете.
Гость с жаром это выслушал с одной
заветной целью – стать поближе к леди,
в постельном даже, может быть, балете…

Бог Кэтти не обидел красотой.
Кэт ревновала юношу к миледи:
– Напрасно вы ей верите! Поверьте,
  она же ненавидит вас за то,

  что вы её надысь пред кардиналом
  не в лучшем свете выставили так,
  как будто ей ни в чём, и даже в малом,
  нельзя доверить дел и на пятак.

– Что мог успеть я сделать ей плохого?!
        С хозяйкой я знаком едва-едва.
        Как завсегдатай      вашего      лишь крова
        я счастлив так, что кругом голова!

        Давайте говорить лишь о приятном.
        Коль выпал случай, Кэт, то и о вас.
        Какой резон хозяйку     выдавать     вам? –
спросил, на взоры Кэтти не ловясь,

желанный гость, задумавшийся крепко.
Он был как-будто выбит из седла.
– В делах любви всяк каждый за себя! –
ответила признанием субретка.

Тут, словно бы впервые, кавалер
взглянул на Кэтти зорко, изумлённо,
припомнив кое-что. Определённо,
до откровенья смелых в ней манер

не мог подозревать он накануне.
Она была горячей, свежей, юной
и броско миловидной: среди роз
такую выбрать первой – не вопрос!

Ей в очи заглянувший, как в оконца
бездонных горных голубых озёр,
Шарль в них увидел глупого гасконца.
Не угадать чувств юности – позор!

– Поверьте, сударь, если непонятно,
      что вовсе как мужчину плотоядно,
      как вы тут ни крутитесь колбасой,
      миледи вас не любит! – Кэт нещадно
в глубь ран сердечных сыпанула соль. –

    Вы любите по-прежнему хозяйку
    и лезете, как кролик на лужайку,
    когда там, затаившись, ждёт удав!
     Спастись возможно, только лишь удрав!

– Я нелюбим? Смирюсь ли с этим бредом?!
– Не то чтоб чересчур мадам скромна,
   иль связана монашеским обетом,
    но с вами – неприступна, как скала.
 
– Сказать тебе так     велено     об этом?
– Нет, я об этом знаю и сама.
    Мадам письмо строчила за обедом
    тому, от чьих достоинств без ума, –

субретка извлекла рулон из лифа. –
     Мадам нашла любовь на стороне.
     Могу я вам довериться?                – Вполне,
     поскольку я на нём не вижу грифа
      секретности, – Шарль выхватил игриво

письмо, заинтригованный вдвойне. –
Надеюсь, что записка всё же мне?
– Нет, посмотрите имя адресата.
– Вновь граф де Вард!    ЧумА    на супостата!

– Они – почти любовная чета.
    А вам с мадам не светит ни черта!
    Какой  резон вам  вклиниваться  праздно?!
     Бессмысленно и крайне несуразно!..

Шарль девушку подвёл? Короче, да.
Он обещал вести себя бесстрастно,
но, вскрыв записку, хмуро прочитал:
– «Любезный граф»… Вот льстивая черта!

   «Второй раз Вам пишу. Ужель напрасно?!
   Совсем ко мне не     кАжите      Вы      глаз,      но
   не вы ли у де Гиза на балу
   готовы были съесть меня к утру?

   Так Вы – мужчина, иль…     вне     этих функций?!
   Молчанье Ваше мне не по нутру.
   Шанс есть, не дожидаясь экзекуций,
   к упущенным возможностям вернуться.
   Жду в гости в ночь, иначе поутру,

   мой граф, Вам не отделаться лишь штрафом.
   Я кожу с Вас     живого     обдеру»!
   Какую беспардонную игру
   затеяла миледи с этим графом!

   Ещё недавно с     пузом     ведь дырявым
   в ногах моих валялся он – хрю-хрю…
   И вот…     вознёсся     вдруг – ходячий пенис!
   А как же я?! Куда ж теперь я денусь?!

   Останусь в облаках надежд и грёз?!
   Вот, значит, как?! Я буду мстить всерьёз!
   Ты, Кэтти, мне     поможешь,     я надеюсь!
    Задета тут моя мужская честь!
– А что     предполагает     Ваша месть?

– Миледи доказать своей любовью,
   что граф мне – никакой не конкурент!
– Вам, может быть,     подушку     к изголовью
    должна я принести?! В том толку нет!

    Хотите показать ей страсть и удаль
    в попытке уложить её в постель?
    Не     стану     помогать вам в этом, сударь!
     Вам не     бывать     в числе ночных гостей!

Гасконец прочитал её томленье.
Ах, томный взор, как ты красноречив!
Свои с её желаньями сличив,
юнец пришёл от сходства в умиленье:

– Ты зреешь ранним яблочком. Ранет.
    Ещё я не встречал служанок краше!
    Игрива, как котёнок…                – Спору нет.
    Миледи это знает.     Нарекла      же
     она меня по-свойски кошкой – Кэт.

Шанс высчитать желая, хоть и хлипкий,
как поскорее сделать Кэт ручной,
гость очень обаятельной улыбкой
ушёл от скользкой темы: – Жар печной

   исходит от тебя. Мне мил мой трепет.
   Я слышать рад стук     сердца     твоего,
   Равно как и твой дивный женский лепет.
   Ты выставишь меня едва ли вон,

   коль проведу с тобою я то время,
   что был не прочь с     хозяйкою     твоей.
– Мужчины! Сладострастное вы племя!
   Ах, сударь, обольстить вам не проблема.
   К тому же вы – парижский соловей!..

        (продолжение в http://www.stihi.ru/2017/10/15/4966)