Он всегда дышал одной любовью

Он всегда дышал одной любовью –
И только ей, единственной внимал,
Подвигал её поближе к изголовью,
Её одну лишь в жизни принимал.

Лишь, чуть услышит за порогом
Её воздушные, такие робкие шаги –
Уже в дверях и говорит как с Богом,
Ещё не видя, ни лица её, ни зги.

Лишь бы в сердце получить усладу,
Был готов отдать и даже не с руки,
Творил, что и не снилось конокраду
И шел за ней не замечая спотыки.

Ему не важно было, что она за дама –
Журавлем была, синицей ли в руке –
Он вновь дитя, и будто рядом мама,
А он идет с малиной снова в туеске.

Он так и шагал по жизни, как по Раю,
Принимая яблоко не важно с чьей руки,
И во сне твердил: «Её лишь принимаю,
И без любви, мне жизнь одни силки!»

Слыша пенье соловья иль вой метели,
Он это принимал предвестником любви –
Свое сердце открывал и в доме двери,
Шепча блаженно: «Ну же – удиви!»

Всякий раз любовь ответно приходила –
Занозой в душу или путницей в порог.
И его сердце пело и в волнении частило
Он опять был молод и всё мог.

Его не завлекали даже веские алтыны,
Дела обходили его угол и его порог –
Он всё и всех любил, порою без причины,
Выбирая путь к любви, из всех дорог.

И что с того, что скарба мало нажил,
К успеху, славе и почету не шагал –
Зато, он чувство главное уважил,
Которое, иной лишь только называл.

И вот, сидит, старик, у кромки моря –
Закинуть невод уж, рука дрожит,
Всё принесла она, не дала только горя
Любовь не понимает горя и его бежит.

Все в жизни призрачно, волною пенно –
Звания, дворцы - всё в жизни мишура,
В ней, лишь та минута только ценна,
Когда любовь поёт и манит со двора.

Ждет, ощупывая взглядом гребни моря –
И уже не видит вновь её влекущий лик,
Но, его сердце, в том не видит горя,
Ему тихо вторит: «Ты любовию велик!»