Незнакомый парнишка

Совсем незнакомый парнишка в берете…
Он повидал уже много на свете.
Медали его солнца свет отражают.
Прохожие взглядом его провожают:
Кто молча пройдёт, ну а кто отвернётся,
Вот дерзкое слово вслед раздаётся…
Он сидит на скамейке, потупив свой взгляд,
Что в форме сегодня – не очень-то рад.
Всё сидит – вспоминает погибших друзей,
С кем служил он в Афгане множество дней…
Он винит себя в смерти этих ребят –
И не слышит, что люди ему говорят.
Покрылись виски уж его сединой…
А он до сих пор всё живёт той войной…
Ему раньше казалось, что жизнь – сладкий мёд,
А сейчас его слов уж никто не поймёт…
Очень повзрослел он за эту пару лет,
Да и прежних мыслей давно пропал уж след…
Как ему жить дальше – не знает он сам…
Друг друга с полуслова все понимали там…
Я к нему подошла и стихи подарила –
Стал читать он – слеза на щеке вмиг застыла
И куда-то исчез недоверчивый взгляд…
Живо прочёл три стиха он подряд…
Стихи прочитал он – «Спасибо!» сказал,
Потом про Афган мне чуть-чуть рассказал,
Сказал, что стихи он покажет друзьям –
Уверен, понравятся всем, кто был Там!
«Чьи стихи?» – он спросил. Я призналась ему…
[Как сдержала слезу – до сих пор не пойму…]
А братишка мой тоже погиб в той стране,
Ничего не писал о жестокой войне…
И немало с тех пор уже пролито слёз…
Лишь увижу «афганца» - по коже мороз,
Сразу всё начинаю опять вспоминать:
Как с Сережей росли, поседевшую мать…
«Сестра,» - он сказал – «Я прошу, не грусти!
Что братишку спасти не смогли – нас прости!»
А стихи, если можешь, ещё напиши,
Нужны они, словно бальзам для души!
…Вот так мы расстались… Увидимся ль снова?
А мне он сказал, что лечить может слово,
И в этом я с ним согласилась тогда…
Хочется, не было чтоб войн никогда!
…Совсем незнакомый парнишка в берете…
Он повидал уже много на свете…
Он на прощанье мне руку пожал,
А имя своё всё же так не сказал…

          (2 августа 1989г.)