***

Здравствуй, пишу тебе.
Нет, не со зла,
если что было, давно остыло,
просто сказать это, видя твои глаза -
не в силах - кишка тонка,
даже сейчас над бумагой дрожит рука.

Говорят, начинать надо с главного,
значит начну с того,
Что несчастливы вместе давно мы,
и стоит признать стабильно.
От того, что ты любишь меня так сильно,
Не меняется в сущности ничего,
Даже в чем то все делается сложней.
От любви твоей не теплее,
она будто больна, и я принимая ее болею.

Ты упрям, невротичен, но сердце твое большое,
Уместило бы в камерах целых четыре мира,
А мое – однокомнатная квартира,
Где едва ли поместятся двое.

Мы устали.
Стремились, но так и не стали
даже, пожалуй, друзьями,
а только теми,
кто не жалея времени тратит его напрасно.
Мы бесплодны, пусты,
лежим в пустыне и открываем рты,
не производя звуков,
потому что все это глупо, настолько,
что нет таких букв, чтобы сложить слова,
отражавшие бы абсурдность нашего бытия.
Это трудно, знаю, но не держись,
Милый, после меня есть жизнь...

Я стою на твоей ладони, склонив колени:
Черт возьми, но нам лучше с тобой расстаться,
ты реши, отпустить или
раздави указательным пальцем.