Сборник Судогодские красоты

Кульков Виктор Константинович
(лит. псевдоним Пётр Лирэнский)
поэт, поэзии талант прозы
рожден 13.11.1984., г Судогда

1.10.2017 – 13.10.2017.
Сборник  «Судогодские красоты» 
      
1. Стрельбище
2. Ельник на выезде
3. Можжевельник
4. Подсолнечный рай
5. Асфальтная мгла
6. Заповедный лес
7. Пойменное болото
8. Чёрные пашни
9. Городской парк
10. Река-Судогда
11. Березняк Беговой
12. Центральное кладбище
13. Стена Первомайского завода
14. Речной берег
15. Пойма
16. Ранняя пахота
17. Поли сад за Очистными
18. Озеро под Муромцевом

1. Стрельбище
Уж утро ранними лучами
Покрыло Стрельбище кругом
И за зелеными плечами
Дерев высоких скрылось днём,
Высоких сосен, в серебристых
Иголках, падает капель
В слезах стальных и столько чистых,
Что тает белая постель
Родного поля, где-то пчёлки
Из ульев восковых летят,
Но нет цветов еще, иголки
Гигантов вечных лишь горят
В прохладном мёда аромате,
Но жизни луч уже пришёл,
Чтоб вскоре мёд потёк и в злате
Позеленел слоистый дол.
   
2. Ельник на выезде
Зима зелёная красотка
Стоит над белым полотном,
А ёлки, образуя лодки
Горят серебренным огнём.
Над ними солнце затевает
Кровавый луч – огонь утра
Под тени ёлок посылает
Расплав из-за перламутра.
Не долог день и скоро вьюга
Сметет дневного света бег.
Луна – холодная подруга
Осветит тускло мрачный снег.
   
3. Можжевельник
Синеет кустик можжевельник
Налитой ягодой, дрожа
От ветра медового – ельник 
Ему поёт и трель свежа.
Пугливо куст, внимая, звуки
Дрожит, но тут обман – рыж лис
Из-за него шмыгнул от скуки
В не молодой без листьев лес
Взглянул улыбкой можжевельник
В след лису, ягоду сронив,
Продолжил песню синий ельник
В тумане цепью обронив,
Синеющие листья – холод
Повеял ночью, всё уж спит
И только можжевельник молод
Под ветерком еще шумит.

4. Подсолнечный рай
Край из подсолнухов, просторный
И плодотворная земля,
Подсолнухов огонь узорный,
В панамках, семечки, дремля,
Прохладным днём налитой чернью
Ждут вскоре масленый черёд,
Когда пойдёт с корзиной верной
Их собирать честной народ,
Когда мотор комбайна-монстра
Привычной песней заревет,
Черно-оранжевые костры
Полей погасит и уснёт
Уже до будущей дороги
До влаги жёлтой наливной
Цветов больших и одноногих,
Налитых, солнца желтизной.

5. Асфальтная мгла
Дорог хладное покрывало -
Асфальт из стали и зеркал.
В нём солнце ранее блистало,
Какой-то битум чёрных скал.
Каток печальным рёвом глыбы
В палящем зное – чёрна мгла!
Что неба солнечная рыба
Жарком в зерцале испекла!
Иглистый дождь огонь сердечный
Полотен ровных остудил,
Да только вот каток беспечный
Еще с дождём на пару выл!

6. Заповедный лес
Под небом редко облако пылает,
Скрывая пиццу жаркую небес
И кроны сосен гибких охлаждает
Дождём – Посадский заповедный лес,
Где просвет зеленой черники дикой
Опал к земле, оставив веток чернь,
Где лишь торчат серебреные лики
Иголок, отражая кроны тень.
В прохладе редко запах смолянистый,
В прохладе чаще изморось струит,
Грибов лисичек в зарослях лесистых
Душистый аромат везде разит.
Пора грибов пришла на смену ягод,
Маня, в поход лукошку снаряжать,
Ах, сколько тут грибных и свежих мякоть,
Пустой корзины, нет, не избежать.

7. Пойменное болото
В тёмном покое прохладные воды
Мёртвые словно глазами глядят
Серых пиявок под бум непогоды
Что-то пугливо сказать всё хотят.
Окрест лесистый осинок печально
Ветром всё веет могильную тишь,
Осени красные листья прощально
Падают танцем в увялый камыш.
Снег лебединый на лёд лишь надгробный
Скатертью бархатной только падёт.
Тёмной воды лон от сна несвободный
Вместе со змеями в спячку уйдёт.

8. Чёрные пашни
Пашен чёрные одежды
Межи чёрные земли,
Черноземные надежды
Огородничества ли?
Да. Лопатой в отдаленье
Под картофель земляной
Пашет плуг на земледелье
Под капельник водяной.
Даже дерево шатнулось
От грозы и от ветра,
Зарево труда проснулось –
От утра и до утра.
Ручейком черны красоты
Облиты – сочна почва
И дадут такие соты
Наземь сытые яства.
Поздним вечером немного
Пот со лба стечёт в глаза,
Эти черные дороги,
Что из глаз ручьем слеза
Протечет, как плодотворна
Судогодская земля,
Что трудиться не позорно
На диванчике дремля. 

9.   Городской парк
Лесистый сад прохладой успокоен.
Деревья песней камерной гремят,
Оркестр дивный песню сердцу, ноя
Еще ветрами осени не смят.
Не в каждой веточке щебечет птаха,
Но в каждом листике органа звук
Отлит и зелени шелковая рубаха
Баюкает окрестность оград круг
Сад защитил от шума городского
В нём тихо так под ивой на скамье
В ночь просидеть от ханжества людского,
Впивая воздух чистый в тишине.
Десятки чёрных теней ив высоких
Нет, не пугают – в парке городском
Отрадно отдыхать от дум глубоких
Под звёздным куполом, украшенным воском.
Скрывая птиц, щеки коснётся ива,
Без звука путнику лишь скажет: «отдохни
В саду не бедном ты не торопливо,
Присядь и голову к земле склони».

10. Река-Судогда
Вот первый холод, вьюгой полыхнуло -
Огонь серебреный снежинок первых тут
Трава на поле свежестью дохнула,
Снег обернул её в жемчужный перл лоскут.
Зимы шаг первый чувствует дыханье,
Я шёл тропой с рыбалки, разогнув
Устало спину, ветра трепетанье
Мне шепчет грусть, заплакал я вздохнув.
Природа обернула белой пенкой
И смертный час воды  - уж близок - ток
Металлом льдистым кроется, иконкой
Становится реки родной поток.
Я плакал, глазки рыбок синеватых
Со мной прощались в кромке снега-льда.
Травы окаменела зелень-вата,
Без волн осталась серая вода.
Вдруг щуки хвост пробил оцепенело
Немного лёд и всплеск воды взревел,
Но вновь она под вьюгой онемела,
Лишь хвост рыбёшки в глубь уйти успел.
Природы зимняя взорвалась сила
Нагими хлопьями – живого  нет кругом
И умирающих всех сущностей могила
В зерцале реченьки застыла вечерком.
В ушах моих последний тон рыданья
Поблеклых волн утих, а речка спит,
Внутри лишь там её течет страданье,
Она не смотрит, больше не томит.
Но знаю я, весною чёрны воды
По речке-Судогде вновь громко побегут,
И на рыбалке, даже в непогоду
Немного рыбки рыбаку дадут.
И вновь её нагая красота
Из гроба белого поднимется живая,
До неба тучного речная высота,
А я вздохну, весну , переживая.

11. Березняк Беговой
Стоит березняк у дороги
Весь, вымочив, руки свои
В дожде проливном и немного,
Коснувшись соседней хвои.
Надев изумрудные платья,
Колена к земле, оголив,
Звенят хороводные рати
Берёзок под свежий прилив,
К себе тополей, приглашая,
На белый грибной урожай,
Украсив бересту лишаям
Золоченным – девичий край!
И женственным соком, прозрачным
Их горечь в ржаные поля
Течёт от лишайников злачных,
Касаясь и к ним тополя,
Всё ластятся томно кистами,
Чаруя их женский рубеж,
Поя им напевы устами,
А воздух смеётся промеж
Ветвистых просветов, порывом
Тяжёлым и звонким, храня
Природные чувства с надрывом
И смехом капельного дня.

12. Центральное кладбище
Чрез грани зелёных и сморщенных ив
Свет утра на ветках капель позлащает
Над сумраком памяти буквы, светив,
Забытых имён под дождём возвращает,
Чтоб помнило сердце, живые хранили
О предках ушедших блеск мыслей и лик -
Стыдливые листья на кистях пролили
Росу над упадшими листьями в миг.
В зелёных тенях, увлажнённых и светлых
Покой, чуть темно и ограды бледны,
Лежат в листопаде листочков поблеклых
Над ними живые листы зелены.

13. Стена Первомайского завода
Небо серое и грусть немая в камне
Отлита, от гаснувших лучей,
Что цветами в мглисто-смуглой манне
Передана на кронштейн плечей
Красных, вытканных уже не младых стенок,
Где рубин вина из солнца испечён
Вечером и тень, поднятая с коленок
В каменную кровь – дрогнул  от ветра клён.

14. Речной берег
Как тихо здесь с природой всё слитое,
Разумность в зарослях песочных и покой,
Всё вспомниться и даже забытое,
Когда в купании плывёт вся мысль порой.
Есть в Судогде местечко, где поплавать
В воде ожесточённых можно волн
Но тихих, загорать, главой помешкать
О жизни прожитой в закате часа – полн,
Что голосами немощных осинок,
Стоящих, по краю реки родной,
Где ветер смахивает дрожь пылинок
С концов осоки под вечерний зной.
Дойдя от тяжкого труда до места,
В тревоге сняв одежду всю с себя
Под новые, от ветры можно вести   
Послушать о природе, теребя
Руками волны потемневшей, только
На берег спуститься немая ночь.
А коль послушать, можно в сонном сколько
Увидеть мире красоты, и прочь
Вся человечья боль во всём уходит,
Игра полдневной жизни суеты,
Немного окунуться и доходит,
Что берег Судогды столь полон красоты.
Как из воды, подсохнув тихо, выйти,
То ощущение природы отдаёт
Печальной лишь в ушах, домов покрытья
В глазах встают, и в сердце гаснет гнёт.
По возвращению зеленою тропинкой
Домой, бросаются стальные провода
Во взгляд и губы морщатся тростинкой,
В них есть еще купальная вода.
А где-то пенье стада можно слушать,
Уж ночь почти, а сколько комарья.
С укусов блекнут, чешутся две уши,
Но нет за отдых насекомых, не коря.
Есть берег в Судогде речной, где повалятся,
Как на кровати голым стоит без стыда
В июльский день и некого стесняться,
Вокруг ведь только тёплая вода.

15. Пойма
День миновал, какая красота
В тьме фонарей не гаснет освещенье,
Вздымая пыль холодную – верста
Дорогой пролегла и тихим отдаленьем.
Над проводами воробьи и птицы
Летят, кочуя к зданьям домов.
Пятиэтажки прячут свои лица
Под кромкой тёмных, душных облаков.
В немытых пятнах главная дорога
Устало над землёй под грузами трещит,
Напротив лишь вокзал гудит немного
И чью-то грудь любовную щемит.
А вот, в траве, напротив, от вокзала
Какой-то существо стремиться лес
Укрыться от людей дерев в зеленой зале.
Ничто не светит больше уж с небес.
В зелёных зарослях янтарные комочки
Росы остывшей падают к земле,
Фонарный дым в просторе пишет строчки
Печальной Судогды, уснувшей в тёмной мгле.
В оправе вывесок киосков лишь остатки
Былой природы массой по земле
Зелеными поводьями сползли на грядки
Песчаной почвы, бывшей издревле.
Но нет, еще невинность-первозданность
По краям града виснет над травой
Снежинок первых хлопок, что туманность
Перекрывает вьюжной головой.
Не фонари – глаза глядят существ умерших
Не арки – веки слезами полны
Над нищим городом, красотами воскресших
Природ былых, что были так ровны.
Дома мощны, автомобили – всё красиво,
Но эта красота закрыла листьев гладь,
Что за дорогой прячется – пытливо
Пытаясь людям о былых вещах сказать.
Что за дорогой в роще шелковистой
Живут и более малые существа
И тоже строят, но их помнят свиты
Былую первозданность чувств и естества.
Не оттого ль зверенок в темень леса
Под сень листочков тропкой убежал,
Но всё красива современность и у веса
Большой инфраструктуры и не жаль.
День миновал, в потёмках ночи серой
Змея свернулась в розовый клубок,
Лягушку поджидая, естество и мера
Еды, и кваканья утих едкой рожок.
Сплыл вечер, кислород не столько чистый,
Пропах бензином и косметикой машин,
Фабричный дом встал в занавес плечистый
И Пойму скрыл от газовых турбин
Несущихся, четыре сто колёсных
Красивых неприродных забияк
Красотам древним к ним совсем не лесным,
Оставившим в просторе, смесь из бяк.
Наутро красота порошей белой
Взорвала землю в огненную медь,
Лучи ударившие с неба ратью смелой
Мглы разогнали тучевую прядь.
День воскресил, какая красота.
Сырые листья клыками хрусталя
Покрыты – плакать хочется без сил.
Какую из меди, золота и стали
Красу земную новый день пролил.

16. Ранняя пахота  (мелодия песня коробейники)
Эх, полна воды моя бутылочка
Есть и выпить-закусить,
Наливай моя поилочка,
Одному не плохо жить.
Встанет утром солнце красное
Выйду писю  по дрочить,
Наливай моя прекрасная,
Хорошо мне трезвым жить.
Пропашу я поле раннее
От утра и до утра,
Пропашу в лучах весеннее
Заработать на ура.
А талант да не волнуется
Есть и девственность и жизнь,
Одиночество не минуется,
Вымрет горькая отчизнь,
Но зато с икоркой маслицем
Проживёт поэт-купец,
Встанет утро красным и солнцем,
Сыт и здоров молодец.
Эх, воды полна моя бутылочка,
Жена на три не нужна,
Лишь науки, труда лодочка,
Одному лишь мне весна.

17. Поли сад за Очистными
Вот утро ранее приходит в свежих листьях,
В коре деревьев свежий сок течёт,
Лучи идут сквозь паутину в ветках
Над твёрдой почвой тает ночи лёд.
Сошлись лучи в единое начало
В сиянье полном в тихий поли сад,
Кусты стоят солдатские немало
В них есть защиты отдыху и рад
Всяк человек здесь отдохнуть коль платья
Зеленые оденут ивы вновь
Средь женской чистоты и веточек распятья
Цветет весенняя, природная любовь.
Немного птицы, звери пробегая
Усилят зов природы в поли сад,
А слёзы росные к родной земле, сбегая,
Чувств победят непобедимый ад.
Вокруг цветов птиц трель одна запела,
Легко дышать оркестр есть дерев,
Кустов им праведная, святая капелла
Им помогла, мелодию допев.
Я слез с автобуса, усталый после суток,
Пойдя в амбар – огромный поли сад,
Прошла усталость, стая диких уток
Мне прокряхтела, утру как я рад.
Я встретил утро чисто багряное,
Взяв за руку осины милой куст,
На солнце глянув в небе лишь рдяное
И слова не сказав из человечьих уст.

18. Озеро перед Муромцевом
Проснулась вся утром, стояча вода
Во мраке зеленом, на солнце блестя.
Деревьев вокруг переплёты-ода,
Вокруг зеленые царят лишь лист.
Над озером диким кувшинки склонили
Прохладные головы – плавать легко.
Плывёт насекомых стеклянная келья
Я лесом прошёл, но дыханье ого!
Вся грудь подымает и лёгкие чисты,
Курить не охота, я замер, кругом,
В дремоте проснулись сосновые листы,
Легко искупаться прохладным мне днём.
Во влаге росистой лежат травы тихо,
Не зная тревоги в стоячей воде.
В величье купаются люди и лихо,
На спинке лишь плавают в корнях броде.
Здесь птицы слетают на полчище сосен
И спят, замирая, могильным лишь сном,
Воды голубая-зеленая просинь
От неба питает кровянистый ром.
Тепло и судьба, и совсем негодует,
Прохладное озеро тонет в лучах,
Мои пролетают молодые годы,
Сердечные стуки и кости в плечах.
О юные годы, на небе горели
Светила, недвижно сияя в верху,
Из вод выходил я юнцом и под трели
Соловушек шёл в аромат под ольху.
Прозрачной воды и купания мысли
В тоске беспредельной на память легли
Любимого озера тихие ясли,
Купаться и плавать в душистой мели.
Домой возвращался вечерние огни
Светили немного – я бодр и свеж,
Ведь завтрашний день, я от боли не согнул,
Купания жизни – вперёд лишь падеж!
Над озером вечером солнце искриться,
Тепля животворное озеро вновь,
А годы спустя, мне бы вновь искупаться,
Тепла ощутить вечной младости новь.