В архиве памяти

Кренились полки в памяти архиве
От ветоши, от пыли и от книг.
Давно уже сюда не заходили,
Картин на стенах опечален лик.

Свечей оплывших закопченый город
Во тьме, под гнетом армии мышей,
Снующих по бульварам книжных полок,
Грызущих сад просаленных идей.

В углах растут рубашки паутины,
А частый шорох, как привычный фон
Для жизни, почему-то, слишком длинной,
Безумно тих и жалости лишен.

И наглухо задернутые шторы
На аспидном от копоти окне
Скрывают мир, скрывают новый город,
Где жизнь кипит в бушующем огне.

Нет повода живущим настоящим
Поднять засов, стальную дверь открыть.
И эхом, от шагов в тиши гудящим,
В архиве пыльном прошлое будить.

Нельзя пускать снаружи ветер дикий,
Ему не место в залах забытья.
Картин на стенах так печальны лики,
Так стоек запах прелого былья.

Но, кто укажет ветру, что запретно?
Он стыл для просьб, горяч для перемен.
Ворвался вмиг, с собой принес секретно
Искру живую, пламя из-за стен.

И вспыхнули тогда сухие свитки,
И красный сполох стены осветил.
А полки, рухнув с грохотом на плитку,
Огонь питали, не жалея сил.

Горела память, словно торф в камине.
Заброшенный, покинутый старик,
Архив пылал, устав от жизни длинной,
Средь ветоши, мышей и пыльных книг.