Лин Мария

ПОБЕДИВШИЙ ДРАКОНА… 

"Победивший дракона в него превратится сам" –
мы писали о стычке меж Гердой и Королевой.
Ледяные седины рождаются в волосах
познающих всю сладость власти и горечь гнева,
тяжесть снежных корон, айсберговый хрусталь порфир,
ощущение скипетра в пальцах, стекла в подножье.
И горячий рубин превращается вдруг в сапфир,
и становится чище, темнее, суровей, строже.
Победивший дракона в него превратится сам –
палачи тоже бегали в поле, носили имя.
Но костлявые пальцы оттягивает коса,
и ладья переполнена страждущими и злыми.
Ни луча, ни надежды, ни топота ног босых –
в королевских чертогах всех залов и замков тише.
Только тяжесть весла да нещадный удар косы –
вот и все, что в заснеженных стенах теперь услышишь.
Приходили молить о покое да об огне,
приходили со словом веры и песней плача –
каждый новый посланец на ум был стократ бедней,
но на сердце и пламя в сосудах стократ богаче.
И пылают стога, и случаются чудеса,
и река размывает течением дно иное.

Победивший дракона в него превратится сам.
Если ты меня одолеешь, то станешь мною.


ТРИКСТЕР.

Полубог жонглирует островами.
У него давно уже пуст алтарь - затоптал солдат, унесло цунами,
(ничего не будет уже как встарь - демиургом он так гордился нами,
называл все ветры по именам - и теперь не выйдет как ни ударь
молоточком в гонг и ладонью в бубен,
о дольмен монетой, кинжалом в грудь.
Полубог танцует.
И просто люди прерывать не могут его игру.

Кокопелли просто зарылся в звуки, не зови играющих в свой приход.
У иных шутов золотые руки - дабы не даваться хандре и скуке
они танцу темп задают лихой. Он свою тебе преподаст науку:
не считай отдачу страстям грехом.

На ладонях Сета песчаной бури вихри пишут старых свершений вязь.
 Бог сжимает жезл и лик свой хмурит, новых встреч с героями не боясь:
все герои в древнем дворце пируют, и эпоху дивную, но вторую
не откроет боле ни бог ни князь.

У семи хвостов за лисою ветер в плотном мехе косы свои плетет.
Но задай вопрос - и лиса ответит, натанцует сказку, уйдет с рассветом –
не удержит лис ни струна, ни мед.
Только тот кто в лисьи попался сети рано или поздно от них умрет.

У шутов, жонглеров, коварных духов все законы вертятся на хвостах.
Они в рай проникнут, распустят слухи, и посеют гниль, принесут разруху - это можно тем, кто как боги стар.
На холодный камень ступают ноги, если их не держит уже земля.
Нарушают правила даже боги - у них долгий танец с законом строгим.

При дворе шуты - одни из немногих кто глаголит истину королям.


ПРИНЦ НЕ ПРИДЕТ.

Принц не придет.
Ни в одной из сказок тебе не скажут - что делать сразу
после того как откроешь глаз и воззришься в каменный потолок.
Ни старый факел ни луч снаружи - тьму не прогнать, не развеять стужу,
и даже ящер уже не служит на страже башни десятый срок.

Ты здесь одна.
Ни пажей, ни войска. Стекают капли по стенам скользким,
и за окном заросла полоска тропы что к замку вела сквозь лес.
Не слышно шума пиров и песен, твой замок людям неинтересен,
на позолоченном троне - плесень. За ним и вор ни один не влез,
куда там принцам, баронам, лордам, и прочим рыцарям, графам гордым,
всем тем, кто скипетры держит твердо, но уж не в силах держать удар?
Принц не придет.
Ты для всех лишь сказка, на гобеленах померкли краски.
Пусть горд твой профиль и голос ласков - за ним никто не пойдет сюда.

Что остается творить и делать?
Сжать тонкий полог рукою белой, пройтись по комнатам, где ты пела, попробовать не сойти с ума. Перечитать пару сотен свитков,
бродить тут бледною тенью зыбкой. Ловить в пустых зеркалах улыбку.
Вставай с кровати, борись сама.
Никто не может учить принцессу самой сжать в пальчиках сталь эфеса,
подумать что за огромным лесом есть и другая, цветная жизнь.
Никто не может сказать неспящей, что где-то все же летает ящер,
и в непроглядной холодной чаще шептать на ухо: держись! держись!
Но и никто не ударит в спину.
Пылают свитки и камни стынут. Принцессе здесь остается сгинуть - или воздать за себя сполна.
Рука неспешно сжимает меч и - веревки в косу вплетает крепче.
И губы зеркалу снова шепчут:
Принц не приедет.
Борись сама.