шутя чудил стихами-

Какой позор на вашу честь,
если в слове место есть,
в сходство слабое на лесть...

И велика-ль нужда на мщенье,
найдя мыслям примененье,
сойдя на милый взору вид,
от позора мелочных обид?

Когда, шутя чудил стихами,
желать иного я не мог.
Свет прогневил я грехами,
чувства выразить не смог.

Но стихотворной речью,
словно той картечью
и безумно чему рад,
я рифмой шпарю наугад.

И можно мыслить тут двояко,
страсть покорных любо-зрит.
Но, здравый смысл однако,
правым нравам не вредит...

И в учёте прав на нравы,
кому в забаву стихия славы
и в неясность многих мнений,
лишь несёт волну сомнений.

На досужей боли и потуг,
В знаменье трезво покаянье.
Милосердным росчерком услуг,
милый друг, прими даянье...

Кому дарма, за плату мне,
на божью милость наравне.
И в учёт почётной седине,
с дерьмом возиться на гумне.

Как найдут несбыточны мечты,
беру перо восторг снедаю.
И в мутным омуте воды,
сомнения ваши растворяю.

Богов наперсник и святой,
воззвал к святой отрадной вере.
И ныне верен вере, но не той,
проявив себя по полной мере...

Ушла пора весёлости беспечной,
словно, бодрой вольности отлив.
В веселье жизни скоротечной,
благосклонно чувства обнажив.

Какой я ветреный мудрец,
чтец, истец - судья на ложе...
В забвении дремлющий творец,
остыл душёй и телом тоже...

Далёк-ли в рай мне будет путь,
с одной надеждой отдохнуть.
И желая сердце обмануть,
чего мудрей на век уснуть.

Но, в мире рая умирая,
на невзгоды жизни не взирая,
я на своды неба вознесусь
и на миг со всеми я прощусь.
И по своду буду колесить,
чтоб убого милости просить.

Вот-те рай в миру веселья,
сорвать на куш у душ безделья.
Уж куда нечистой занесло,
на похмелье кротко ремесло?

И судьба отсрочила кончину,
не ведав истину причину.
(сойдя на милость в середину)
Не сроком в пору помирать,
чтоб роптаньем бога донимать.

Мне рок - урок жестокий,
я предвидел жребий свой.
Но, незыблем дух высокий,
судьбою правит роковой.

Не в скромность был умён,
душёй и сердцем нежен.
На лепту прожитых времён,
не в меру был прилежен.

Не я ль неволил ум глубоких дум,
верен чувству вдохновенья?!
Навеял ветра лёгкий шум,
любви, надежды, откровенья...

Но, устал протестами кривляться,
сентиментальным хаусом стихов.
Уж, пора бы мне заняться,
крикливой прозой петухов...

Являясь слабым утешеньем,
забыв смиренный я покой.
В кои музу посвященьем,
дар судьбы оплачен мной.

Уж на мечты надежды мало,
на страсть утративши права.
Когда б судьбою мне блистало,
отрадной данью торжества...

Но, к чему мне слава эта?
В звёздном блеске ремесла.
Мои стихи в потеху света,
постылой жизни кабала....

И в чём скажите смысл ремесел,
светлых жизненных основ?
И кто на одре быта весел,
в неволе тягостных оков?

Навеет ум ничтожных дум,
резвой пылкостью мечтанья.
Уняв весёлых мыслей шум,
досужей склонностью роптанья.

Не я ль поэт невольной лести,
не я ли музой их почтил?
Воспылав на чувствах чести,
в душе светлейшей приютил.

Не мои-ль искромётные стремления,
одушевлённы жаждою сердец?
Являли страсти вожделения
и утончённой лести образец!...

И много-ль счастья от стыда,
подневольного труда?
А много-ль чести для врага,
взяв поэта за рога?

И беру перо восторг снедать,
чтоб на покаянье были дать.
И от того мне яд любви снедать,
чтоб не век душой страдать.

Видно бес меня сподобил,
злобный пасквиль написать.
И меня в злодеи уподобил,
поставив точку и печать.

И в мире рая умирая,
на невзгоды жизни не взирая,
я на своды неба вознесусь
и на миг со всеми я прощусь.

И челобитные пасквили строчить,
чтоб у музы милости просить.
И на речитативах чтива их прочтут
и меня за пояс-ы заткнут....