храню напрасно я алмаз-

                Когда-б фортуна не косила,
                на чело раскосых глаз.
                Вот то-то была-б её сила,
                на попятие злых проказ.

                И я всё былое позабыл:
                и всё, что между нами было,
                что вам судьбой обязан был
                и, что любви достойным слыл,
                но давно пошёл на мыло.

                Но, как тесен мир преданий,
                полный чувственных страданий.
                В учтив мотив любви признаний,
                на долю горьких покаяний.

                Ещё покойный помню дед,
                не зная горести не бед.
                Одной мечты другой вослед,
                любви оставил бледный след.

                Но к чему страдания будить,
                в душе сомнением пленённой?
                Любовь возможно ль рассудить
                самой судьбою сотворённой?

                О, как лукавы слёзы лью!
                слезу любви на благо мнений.
                На щедрой ниве ныне пью,
                изъяны явных заблуждений.

                Светлым блеском ваших глаз,
                красуясь нежным взглядом,
                храню напрасно я алмаз
                прельстившись душевным ядом.

                Томный взгляд, о неги взором!
                Как пылок взор твоих очей,
                словно солнце вешним вздором
                в сиянии утренних лучей.

                Вашей брови лицезренья
                словно крыльев оперенья.
                Улыбка, локонов творенье
                душе восторгов упоенье.

                Но мне нектар любви не пить
                своими жаркими устами.
                Не вас, клянясь любить,
                дерзну под божьими крестами.

                Я мог ли вас тогда любить,
                вас губить судите сами?
                Пламя пламенем не сбить
                и того, что не было меж нами.

                Всё к чему мой ум стремился,
                всё чему был верен я,
                ВИЧ любви во мне селился
                и был я счастлив, как дитя.

                Я польщён был с вами быть,
                быть вместе рядом с вами.
                Но пришло время вас забыть
                и в том повинны вы были сами.

                Мечтой влеченных пылких грёз
                не вы ль судьбу себе создали?
                Испив фиалом море слёз,
                не вы ль её себе избрали?

                Не вы ль разили не щадя,
                блистая своенравною улыбкой?
                На олимп всевышнего взойдя,
                любви ревностной и зыбкой?

                В вас всё наружу, на показ;
                грудей пышная наружность,
                томных уст и дерзких глаз
                и бёдер проклята окружность.

                Ваших зуб жемчужный ряд
                на здравый ум пророчил.
                Ваш чудный юный взгляд,
                мне яд судьбы отсрочил.

                Я блажил жаждою знаменья
                обольщённый чувствами мечты
                в туманных грёзах воплощенья,
                где слепца любви венчали вы.

                Готов был выполнить каприз
                любви соблазн-ого польщения.
                Вы ж манили в верх, ступая вниз
                тешась чувством обольщенья.

                Не я ль покаянной душою
                к себе уваженье обретал?
                Усыплённый вашею красою
                увы! изгоем вскоре стал.

                Стараясь вас тогда понять,
                я пришёл к печальному решенью:
                "своё невежество не внять,
                что не кстати к утешенью".


                В пёстром блеске маскарада
                передо мной являлись вы!
                Душе любви, не мне ль отрада,
                обольщённой чувствами мечты?

                Кого любил, мечтой лелеял,
                пред кем неволил гордый ум,
                кого, в восторге чистых дум,
                слезой романтики овеял.

                И, как играли страсти,
                любви волнений и тревог?
                Судьбы не ведав власти
                рабом стоял у ваших ног.

                Душа истерзана заботой,
                вниманьем пестуя любовь,
                обременённая щедротой,
                уж не томит мечтою вновь...


                Я верил вам, к чему лукавить,
                в довольстве ревностных страстей?
                Но цель моя, не вами править,
                в довольной гордости своей.

                Я вас любил,
                как если б вы любили.
                Надеждой тайною живя,
                вы ж мечту мою губили,
                выйдя замуж не любя.

                Я слепо счастье пытал
                тщетно тешась в вашем взоре.
                И тяжкой жертвою я пал,
                - любовь сулит мне горе.


                Я изменился, я не тот,
                в печальных негах вожделенья.
                Жертва нравственных высот,
                осквернённый чувством обольщенья.

                Я шёл неведомой стезёй,
                следами ревностной печали.
                Любовь светила-ся зарёй,
                туманных взор строптивой дали.


                Воскрес восторгом чистых дум
                и сердца пылкого биенья.
                Страждет мысль, неволит ум,
                в томлении сладкого забвенья.

                О, сладок миг, страстей у цели!
                Лишь вы мой дар сумели оценить.
                Сижу мечтой теперь на мели,
                судьбой отсрочен слёзы лить.

                Удел судьбою мне назначен,
                всегда везде собою быть.
                Брожу один, уныл и мрачен,
                не в праве прошлое забыть.

                Когда тебя твой друг томил
                в тени ночной лобзаньем,
                тогда тебе я не был мил
                объят мучительным терзаньем.

                Витийства дар судьбы превратной
                мне в чувствах ревности святить.
                И нет тропы к тому обратной
                обязан нравственно почтить.

                Но я любил, чего же боле,
                кроткой ревности слуга,
                по своей, толь божьей воле,
                обрёл бодливые рога?

                В бденьях разума не строгом
                блистал убогим рогом
                и что подвергло-ся суду
                в том-же буду я ряду.


                Я любовью алча вас искал
                лелея идеал заветного мечтанья.
                Перед вами трепетно роптал,
                истлев на поприще блистанья.

                Я вас любил, не, как любили
                притворной мудрости лжецы.
                - Вы страсть во мне будили
                голодных генов образцы.

                Я вас любил, горя желаньем
                то робостью, то ревностью томим.
                Я вас любил немым лобзаньем,
                но всё представилось иным...

                Я вас любил и вы любили
                небесной грацией картин.
                Я вас любил, но вы остыли
                без веской истины причин.

                И я забыл обиды давних лет
                и дум бесплодные суЕты,
                воспоминанья сладостны на тет,
                отрадно чествуя рассветы.

                Душе невинной нет упрёка
                дар заветного далёк!
                Не вас ли - деву без порока,
                я в грешный промысел увлёк?

                Оставив всё, что в прошлом было,
                неволя волю - слепую месть,
                молю судьбу с надеждою уныло,
                боясь с собой и вас унесьть.


                она...

                О мой милый друг,
                грёз любви и слёз печали!
                Надежд любви досужий круг
                не раз восторгом потешали.

                От ваших ласковых речей
                на-маясь сумрачным недугом
                в пыльном сборе мелочей
                вся округа ходит кругом.

                Ранним вижу будешь ты
                резвый рефери мечтанья,
                в забавах блещешь суеты
                немолчной трелью щебетанья.

                Оставь слова напрасной прозы,
                не ты ль поэт любимой позы
                пристрастной внешности на вид
                в тщеславье ревностных обид,
                лил слезу немерной дозы.

                И порой благая лесть
                осквернённой вашей чести
                так явствует на месть
                во зло разносит вести.

                Вольный ветер ваших слов
                улов польщённой страсти.
                Буйство слухов и грехов
                не ведал гнева власти.


                В любви, некогда счастливой,
                как чудный дар судьбы мне был!
                минул, как сон пустой и лживый
                истратив страсть и боли пыл...

                Я хрупкий плод любви хранила
                в недужном сердце сохраняя
                эффектной внешностью манила
                любви докучных забавляя.

                Казаться вам ещё милее,
                волнений чувства подавлять,
                искать изъяны в панацее
                любви ошибки исправлять.

                И, как прежде вас люблю,
                и в мыслях вас лелею
                обиды ваши все терплю
                судить которые не смею.

                Мечтой далёкой идеала,
                красы Лаис - далёкие миры!
                Бывало ночь я вас ласкала
                до самой утренней поры.

                Но зачем опять воскресли вы
                в душе блуждающего счастья,
                на откуп сладостной любви
                во мгле грядущего ненастья?

                Как сладко пели про любовь
                словами истины пророка,
                изящно хмуря лживую бровь
                в дар заветного урока.

                Страсть и власть владели вами
                в силу нравственных причин,
                лукаво тешились словами
                блеклой славы величин.

                Не вы ли уникум желанья,
                в грёзах пестуя любовь,
                истлев на дозах покаянья
                вновь вином сквернили кровь?

                Тенью свеч нежданных встреч
                легла на долы ваших плеч,
                персон влюблённых обаяний
                с небрежной лёгкостью деяний.

                Довольно! - кончилась игра;
                медовый блюз - пустые грёзы.
                Пора мой друг, пора,
                на мечту пролить и слёзы.

                Не воспламенить мечтою вновь,
                велика-ль на поприще услуга?
                Забыть мечты, забыть любовь,
                оставить мне лишь сердце друга.

                Ко мне вы стали холодны
                и в молчанье вы ничтожны.
                Прилюдно, вроде не грешны,
                в любви же вовсе безнадёжны.

                Да, правы нравы на покой,
                но вам не выбраться на сушу.
                Своею пламенной тоской
                вы сожжёте себе душу!

                И вам любовь не петь,
                теперь страдайте сами.
                Не дано вам скорбеть,
                жизнь кроилась полосами.

                Сбросьте спесь, шутливую маску,
                что в сан владычеств возвели.
                Вы любви отвергли ласку,
                стали пристанищем земли.

                Мириться нету больше сил,
                не умом ли вас тогда судила?
                Утробной жертвою могил,
                вас бы мирно приютила.

                Но увы! ваша загробная душа,
                не долго горечью томилась.
                Чувства ревности глуша,
                тенью вновь ко мне явилась.

                Не смущают больше вас
                досадной оплошности ошибки.
                Любовь не тешит больше нас,
                вы в лукавстве стали гибки.


                Молись звезда ночных покоев,
                жертва необузданных страстей.
                Душевный жар являл героев
                и неверность наглую мужей.

                Теша зуд своей мечты
                наглой скромностью желанья,
                ветрен милый вижу ты
                вожделённый пылкостью мечтанья.

                Томясь печалью безутешно,
                вам порукой была бы честь,
                жён обманывать не грешно,
                когда в основе мера есть.

                Чужды нужды, но следуют примеры
                иным дурным манерам подражать.
                Вам бальзам любви без меры
                я б не смела возражать.

                Но вы, вертепы лести и разврата,
                в забавах низменной любви,
                насытившись ей, вам нет возврата
                в исцеленье окаянной души.

                Той порой не вы ль под богом
                вдохновеньем Венеры упились?
                В забавах разума не строгом
                увы! любви надежды не сбылись.

                Не той судьбою улыбалась
                вампиром ужалена пчела.
                Докучной одою казалась
                мне ваша вечная хвала.

                Ваша ехидная улыбка,
                ваш любви постылевший торг,
                равной степени ошибка
                ваш легкомысленный восторг.

                Скажу вам честно, признаюсь
                покой души вкушаю снова;
                "сравнений ваших не боюсь,
                на простоту остроты я готова".

                Вам не стану я скрывать,
                как нам милы лицезренья,
                вас нам в страсти любовать
                всех без исключенья....

                Да, власть стихии правит мной
                пристрастием вольности влечённой.
                Я, приятель милый мой,
                была для шалости рождённой.

                Я нечто в вас нашла
                в слезах туманного затменья,
                тень блаженства обошла
                у грёз соблазн-ого знаменья.

                Любви чувствами сгорала
                пустых и ветреных утех,
                но сердечно вам желала
                усердью вашему успех.

                Дай вам бог любимым быть!
                Наивно тешить вас речами,
                но пришло время вас забыть
                извольте видеть это сами....

                И тщетно тешиться надеждой
                сладострастья неги и любви
                слепо пестуясь невеждой
                в терниях пасмурной яви.

                И ты, в прообразе мечты,
                о чём поведают преданья,
                блиц победы без вины
                привнёс на жертвенник страданья.


                Милый друг, - любовь пройдёт!
                печаль тоску не гложет.
                Сойдя одной, другой взойдёт
                на одну ещё умножит.

                Что явней призрака гримас
                в улыбке прыткого виденья
                вожделенье любит тешить нас
                тщеславьем льстивого мышленья.

                Иная брань того не стоит
                своенравных мелочных обид,
                воспламенит и успокоит,
                невзрачно выставив на вид.

                И сносила б я обиды,
                чувства ревности глуша,
                античным холодом Киприды,
                но измен не вынесла душа.

                Мне бы жить бесхлопотно не тужа,
                судьбе безропотно служа.
                Забыть несносный образ мужа,
                душевную ненависть глуша.

                Быть может я совсем не права,
                в довольной гордости своей?
                Жизнь игра, любовь забава,
                я так слепа доверяясь ей!...

                Быть может вас совсем не знаю,
                кумира ревностных заслуг,
                неволя вас скорбя стенаю
                в любви навязчивых услуг?

                И ваш мотив учтивой сказки
                без стыда, любви и ласки,
                в тщеславье ревностных услуг,
                обласкан благами подруг.

                Я пожалуй не польщусь
                на интимны ваши интересы,
                под покровом темноты
                со мною вы скромны
                с подругою повесы.

                Приди, отступник чести,
                приличье нравами блюсти.
                Пустой игрою лести
                меня решили извести.

                Ваш ответ заветной чести
                приличья нравами блюсти,
                пустой игрою лести
                на язвах мести соблюсти.


                (Мир неведенья пленит,
                пытливый взгляд ответа просит
                и роза пламенных ланит
                перст к устам своим подносит).

                он...

                Да, душевный яд прельщает ад,
                вожделённым чаяньем забвенья.
                Внимая ваш пытливый взгляд,
                тщеславьем льстивого мышленья.

                О светоч чистых вожделений!
                ловлю на слове мысль твою,
                оставь уроком сожалений
                любовь неверную мою.

                Как не милы были мне
                ваши придирчивы старанья,
                блаженство сладкое вдвойне
                ваши жаркие лобзанья.

                Я на веру совесть обратил
                своё благотворное вниманье
                и тщеславной совестью судил
                ваше лукавое шептание.

                Вам ли - наперснице Венеры,
                любви изысканной манеры,
                вольность мысли вызволять
                пустым глумленьем проявлять?

                Ваша упоительная речь
                пыл неуёмного воображенья,
                ваше право пренебречь
                душевный ропот униженья.

                Идти ж за вами я готов,
                лишь заслышу ваше слово.
                И шум чарующих шагов,
                слышать музой буду снова.

                И пил бы чай я вкусом рома,
                сластил бы мёдом ваших губ.
                Мне родней родного дома,
                в улыбке яхонт ваших зуб.

                Вас беречь, гадая мысли,
                благосклонно вами управлять
                и те, что пологом нависли,
                беспристрастно распылять.


                Одно не к чести служит ей,
                беспечной юности моей,
                огонь любви душевных сил,
                сердечной кротостью томил.

                И мнится мне, судьба со мною
                сыграла шутку налегке.
                Усыпляя внешнею красою,
                возможным счастьем вдалеке.

                Я шёл неведанной тропой,
                шёл путём, цены не зная.
                В чувствах ревности тупой
                судьба сложила-ся иная.


                В томных негах неровен час,
                я помню ревности анфас,
                не подвластный и сейчас,
                местью тешили подчас.

                Готов был ревности сносить,
                напрасно честью уязвлённый.
                В зубах тапочки носить,
                вашей магией пленённый.

                И помню вас совсем иною;
                кумиром ревностных страстей,
                отрадно тешились вы мною,
                над бедной внешностью моей.

                Как вешний цвет, свежа лицом,
                горя алмазным ярким светом,
                стыдлива словно под венцом
                улыбка, взор, не мне ль ответом?

                Я беспристрастно умирал
                в нежных чувствах упоённых,
                теперь, как вижу, проиграл,
                - блаженство дар влюблённых.

                Счастливый символ не земной,
                в тайном трепете улыбки,
                нет мне радости иной,
                но красы кристаллы зыбки...


                Я вам завидовал порой,
                ваш шёпот сладостно внимая,
                но видел вас второй,
                другую страстно обнимая.

                В том и есть мужская сущность
                заимодавцев мило обольстив
                без стыда скрываем тучность
                лаконично в форму облачив.

                Как часто льстит свобода нам,
                в устах безудержных признаний,
                всяк проявим тут и там
                любовью ревностных вниманий.

                И мы, вертепы каеных времён,
                блажены благами наследья!
                Не я ль любовью полонён,
                сокрыв лихами возмездья?

                О, как страдал, терзая гнев,
                обольщённый склонностью деянья,
                чувство боли одолев,
                на льстивых грёзах покаянья.

                Выше в мире нет наград
                любить душой каждую минуту!
                Не я ли был и буду рад
                в душе любви, желанному приюту?

                Всё была бы мне отрада
                всечасно видеть рядом вас,
                но рок судьбы обитель ада
                и тех которых взором пас.

                Что горче горького вдвойне,
                на злобу пробы и потуги?
                Яд любви бальзамом мне,
                любовью платят за услуги.

                Скорбь на ревности делил
                скупой слезою покаяний,
                жар душевный распылил
                небрежной лёгкостью деяний.

                Пресытив взоры чистых нег,
                не пос-тупясь строптивой пяди,
                ложь сошла как вешний снег,
                как туман надводной глади.

                Поминаю с горьким сожаленьем,
                забавный случай тяготил,
                удостоившись презреньем
                себе я это не простил.

                Там, под маскою прелестной,
                где тень моя и я бывал,
                где лаской лживой, лестной,
                "цветок я грации сорвал"...

                В житейском горе, что на море,
                в библейских бурях суеты,
                я пил отраву в вашем взоре
                у крайней жизненной черты.

                Моей неверностью томимы,
                жаждой мщения полны,
                душой и сердцем нелюдимы,
                стали печальны и грустны.

                Но пусть не будет боле в вас
                любви безропотной печали,
                в душе улыбкою гримас,
                в вас чувства ревности рождали.

                Вы влюбились в туманы,
                ниспослан счастья вам венец.
                Да хранят вас боги, талисманы
                и любви владычицы певец!

                в повествование...
                Я больше тебя не обижу,
                ты не увидишь больше меня,
                я больше тебя не унижу
                отчуждённым взглядом виня.