Бог, или то, что я не понимаю

Шёл дождь. Осень странная штука, и особенно странная в Петербурге. Словно город тонет в берлоге, закрывает все ставни от солнца, прячет свою красоту и аккуратно укладывается у окошка, а там, и ночь, и опавшие листья.
Прогулка не задалась, да и как в эту питерскую пакость что-то может получиться. Вечер падал и мысли чернели.
Развеяться явно не выходило, настроение ухудшалось с каждым шагом, надо брать такси, хорошо, что теперь это так просто, развернул примочку в телефоне, всё обозначил, и вуаля, меня везут. Холодно, внутри ужасно было холодно, уныло индевела душа, и разговаривать совсем не хотелось, ни с кем не хотелось, и такое бывает, верно, бывает, особенно, мне кажется, у нас питерцев, северных и мрачных гоминид.
Сначала было молчание, да и сел я назад, отстранился, так сказать, сразу.
Потом потихоньку закрутились шестерёнки беседы. Он много говорил о семье, о жене, детях, родителях. Всё казалось тёплым, обычным и домашним, пока не коснулись темы религии. Он мусульманин, а я, черт знает что, агностик, ну или как ещё можно назвать питерца осенью, уставший христианин, или замученный христианин, не знаю, но явно Христос мне был ближе, просто роднее, исторически и культурно. Спор становился жарким, но он даже позволил мне покурить в его машине. Мы вроде как почти понимали друг друга, а может мне так казалось, но это уже не важно. А ведь сначала-то я сильно погрузился в бешеный вихрь дискуссии, потом устал и просто сказал, пытаясь завершить и тем самым поставить точку, да и мы почти приехали.
- Послушай, неужели так важно как зовут того, кто сверху смотрит на нас, неужели так важно как ты или я назовём своего Бога, если ты любишь семью, люби, если ты ценишь друзей, цени, если ты хочешь жить лучше, живи, если ты чист пред собою, то оставь ты имя Его, оно всё равно лишь имя, лишь звук! Да и разве Он может быть для одних больше, для других меньше. Разве Он может любить одних меньше, а других больше. Может мы сами придумали всё это. А Он давно прикрыл глаза и закрыл дверь.
- Жаль. А ведь ты так хорошо подходил.
Мы приехали. Я улыбнулся, он грустно задумался и тоже пожелал мне удачи в ответ. Я вышел и поплёлся домой, с тяжёлой ухмылкой смотря ему вслед.
Это было неясно, непонятно, автомобиль дёрнулся сразу после моего закрытия двери, пронёсся метров тридцать, сорок вперёд по тусклоосвещённой и пустынной улице, сплющился, загорелся, заискрился, и просто шумно взорвался.
Шёл дождь. Осень странная штука, и особенно странная в Петербурге, и для всех нас мусульман, христиан, иудеев, буддистов и т.д. и т.п., да и просто агностиков, как я, обычный питерец.
SH