Из серии -забытые имена. Часть 2

Из серии – забытые имена. Часть 2.

Посвящённое командарму «2-ой Конной армии»,
Миронову Филиппу Кузьмичу.

Судьба красного командарма,
Конной армии, уж – «второй»,
Филиппа Кузьмича – героя,
Миронова – трагична там.

Та, изобиловала, в общем,
Крутыми поворотами.
Он – офицер – орденоносец,
Был боевым смелым бойцом.

Он при царе ж ещё пытался,
За правду? Воевать.
За что, и попадал в немилость,
За что, во общем – и, пострадал.

Потом уж, разочаровавшись,
В большевиках, тот командир,
Там вознамерился уж разом,
Очистить Дон уже от всех.

От войск Деникина,  то  - «белых»,
Так же от «красных» там  уже.
За это был потом объявлен,
Врагом народа, уж, в стране.

Первая часть.

1872 год
В тот год Филипп «Кузьмич» родился,
Хутор Буерак – Сенюткин, станицы,
Усть – Медведицкой,  в то же время,
Войска Донского – области.

Церковно – приходскую школу,
Окончил тот Филипп тогда.
Ещё ж, гимназии два класса,
Потом учился уже сам.

В 20 лет – в армию забрали,
Два года отслужил тогда.
В училище потом поступит,
В Новочеркасск – «на юнкера».

1898 год
Хорунжего, звания будет,
Разведчиками управлять.
Геройски служил – верой, правдой,
Царю, Отечеству тогда.

Славились лихостью какзаки,
И образцовой выучкой.
Но, через три года ж Миронов,
«Подъесаул» - с полка ушёл.

В отставку подал тот Миронов,
Нужны были всё же тогда,
Мужские руки в его доме,
Хозяйством заниматься чтоб.

Но, не успел домой вернуться,
Как там избрали ж казаки,
Его там атаманом. Знали ж -
В обиду никого не даст.

Недолго прожил мирной жизнью:
«Русско – японская» ж – война.
Там началась. Миронов начал,
На службу вновь проситься там.

Июнь1904 года.
В июне того года, только,
В Маньчжурию Филипп попал.
Воевал мужественно, смело,
Ордена за то получил.

За 10 месяцев на фронте,
За службу был он награждён,
4 - мя орденами даже,
Домой вернулся, как герой.

Вторая часть.

Трения с властью же начнутся.
Когда напишут казаки,
«Наказ»  государственной думе,
Миронов – организовал.

«Освободить они просили,
От воинской повинности,
Казаков старых. Отслужили, мол,
Пусть молодые служат там.

А старые, пахать пусть будут,
Землю. Да хлеб уже растить».
Миронов с теми казаками,
В Санкт – Петербург отвёз «наказ».

Большую панику, тем, вызвал;
Тут «Революция» бурлит.
«Первая».А казаки тут, вдруг,
С петицией сюда пришли.

Миронов после возвращенья,
Попал в опалу там уже.
Начальства, там – Войска Донского,
Из атаманов – выгнали.

Попал под надзор полицейский,
Так, до начала уж войны,
«Мировой Первой» - занимался,
Сельским хозяйством у себя.

Как грянула ж война – Миронов,
Снова уже там «сел в седло».
И воевал опять же смело,
Повысят в звании его.

В «17-ом», к осени станет,
Он старшиною войсковым.
(То – подполковника, чин будет)
Был, командира полка – «зам».

Пять орденов было уж новых,
Простой казак – смог уже стать:
Там, кавалером уже полным,
Двух орденов России, всё ж.

Январь 1918 год.
Опять был избран казаками,
Он командиром уж полка.
Казачьего  32-го,
И тут – опять крутой вираж.

Увёл Миронов самолично,
С румынского фронта – свой полк.
На Дон. Где уже полыхала,
Тогда ж «Гражданская война»

Третья часть.

Весна 1918 года.
Вернувшись же  в свою станицу,
Он – казаками, принявших,
Большевиков сторону – избран,
К себе там, в окружной «Ревком».

Военным уже комиссаром,
Миронова избрали ж там.
Весной он там организует,
Отряды партизан тогда.

Борьбу с «белыми» начинают,
А из отрядов уде тех,
Дивизия образовалась,
«23-я». Красной армии.

И командиром, той, назначен,
Миронов был. То – заслужил.
«Начдив» же этот прямодушный,
Не сразу разобраться смог,

Защитником -  кого он станет?
И каких, именно, идей?
Но, воевал за власть Советов,
Так же храбро, как – за царя.

По справедливости ж сражался,
Пленных он отпускал домой.
С наказом – чтоб те прекратили,
Братоубийственный «пожар».

В освобождённых же станицах,
От  «белых».  Стал всех призывать,
Казаков, командир Миронов,
За власть Советскую уже.

А председатель «ВЦИК» - Калинин,
Хвалил Миронова вождю,
Ленину. После же разгрома,
«Белой» конницы – награждён.

То – под Воронежем, Тамбовом,
За это орден получил.
«Красного Знамени», а номер,
Был «третьим» его, тогда лишь.

Позже уже этой наградой,
Высшей – Советской, той, страны,
Там удостоены уж будут,
Блюхер, и так же там, Якир.

Четвёртая часть.

Миронова отзовут с фронта,
Срочно в Москву, для встречи, там,
С Лениным! Тот же дал задачу,
«Архиважнейшую» тогда ж.

«Сформировать тогда в Саранске,
Особый конный корпус, там.
С пленных казаков. Их – возглавить,
Против Деникина – на Дон».

Миронова наделил Ленин,
???Там, самыми широкими,
Там полномочиями сразу,
Чтоб выполнил задачу он.

Миронов узнаёт в Саранске,
Что присланные в корпус тот,
Там комиссары – все имели,
Роли – жестоких палачей.

Те, саботировать там стали,
Его приказы. И к тому ж,
Те ненавидели там люто,
Казаков, с «белых», бывших там.

Особенно, тех офицеров,
И не скрывали то, они.
А тут с Дона уж приходила,
Весть – о зверствах большевиков.

Что, делпли они в станицах,
Где убивали всех подряд.
Старых и молодых. Миронов,
Молчать уже о том не мог.

22 августа 1919 года
В не сформированном и толком,
В том корпусе уж начался,
Стихийный бунт. Только Миронов,
Поддержит этих казаков:

«Что ещё остаётся делать казаку, объявленному вне закона,
И подлежащему беспощадному истреблению? – так Миронов
Начал свою речь – Только умирать с ожесточением! Чтобы
Спасти революционные завоевания, нам остаётся единственны
Путь: валить коммунистов и отомстить за поруганную
Справедливость!»

В толпе казаков находились,
Политработники тогда ж,
Сотрудники «ЧК» Саранска,
Те – зафиксируют ту речь.

Слова его тогда ж запишут,
Телеграфом передадут,
В Москву уже. Свои доносы.
Те, на Миронова тогда.

24 августа
Казачий корпус тот – Миронов,
Двинул тогда на Южный фронт.
Задачу казакам поставив:
«Деникина, чтоб разгромить!

Восстановить там власть казачью,
На всём Дону уже, чтоб там,
Освободить всё населенье,
От коммунистов там совсем.

4 сентября
Две тысячи конных казаков,
Заняли Балашов тогда ж.
При этом тогда не убили,
Ни одного с красных бойцов.

Ни один комиссар там, так же,
И ни один чекист «ЧК»,
Не был убит там казаками,
По пути следования.

Войска ж Будённого, успели,
Мироновцев, тех – окружить.
В четыре раза больше была,
Будённого, конница, там.

Миронов же, всё ж понимая,
Что перевес, на стороне,
Будённого. Ради спасенья,
Людей. Оружие склонил.

Ему грозил расстрел за это,
Москва ж – помиловала, там.
Он ей был нужен. Чтоб Миронов,
Поднял восстанье казаков.

В «белом» тылу, поднять был должен,
Впрочем, довольно скоро там,
В Миронове – потребность спала,
Деникинцы отошли в Крым.

Эвакуация начнётся.
Морем – в Европу уже, тех.
«Белых».  Бежали те от «красных»,
Кто мог – садился в корабли.

Лето 1920 года
Летом, вырвавшегося с Крыма,
Там в наступление ж пошёл,
Врангель. Миронова назначат,
Командармом «Конармии 2-ой»

«2-ой Конармии» он станет,
Там, командармом. Воевал,
Не на жизнь, а на смерть сражался,
Войско Врангеля сокрушал.

Он ликвидировал отряды,
Попавшего в опалу ж там,
Ещё ж одного кавалера,
Ордена «Красного Знамени» там.

Махно Нестора – те, отряды,
За это – орден получил.
А в феврале ж этого года,
Судьбы, вновь – крутой поворот.

Пятая часть.

В конце «20-го», уж, года.
В станице Усть – Медведицкой,
Там батальон, вдруг, взбунтовался,
То, караульный – что там был.

Красноармейцы с командиром,
Вакулиным. Решили ж там,
 Всех комиссаров тогда свергнуть,
Народа, власть установить.

К ним стали присоединяться,
Солдаты из других частей.
И казаки.  Тогда ж в станицу,
Миронов прибывает там.

Он поддержал это восстанье,
Зная его ж авторитет,
Москва себе там представляла:
Закончиться, то, может чем.

12 февраля
Отряд «ЧК» прибыл летучий,
В станицу уже ту тогда ж,
Последовал уже на утро –
Арест Миронова тогда.

Так же его жены – Надежды,
(Беременной она ж была)
Ещё ж там пятерых казаков.
В Бутырскую свезли тюрьму.

Уже в тюрьме – Миронов пишет,
Калинину и Ленину,
Бесконечное число писем,
Пытаясь, оправдаться в них.

Просил о встрече, он, с Дзержинским,
Проигнорировал его,
«Железный Феликс». Так, остался,
Миронов, всё равно, в тюрьме.

 Ему ж, так, и - не предъявили,
Официальных обвинений?
Допрашивали бесконечно,
Доносы были, лишь, в делах.

В последний раз жена Надежда,
Мужа там видела в живых,
31- го марта уже,
21 –го года, там.

В дворе тюремном – на прогулке,
Больше ж Миронова уже,
Никто не видел. Так он сгинул,
В застенках же «Бутырки» той.

Правда, потом ходили слухи,
Что расстреляли его там.
Уже в апреле – часовые,
С вышки его. А приказ, чей?

Без суда, следствия – как видно,
Жену – помиловали всё ж.
В тюрьме – родила она сына,
Была там освобождена.

Потом – Калинин её принял,
И выслушал её ж тогда.
Надежда же искала мужа,
Что с ним? И где он там?

Не дал ответа, там, Надежде,
Тот, «Всесоюзный староста».
До самой смерти, та, писала,
Запросы, письма – она там.

Искал ещё ж там командарма,
Миронова – и, старший сын.
(От брака первого. Артём, там)
Но – не нашёл отца тогда.

1960 год.
А в ноябре этого года,
Филипп Миронов был уже:
Всё ж – реабилитирован, той властью,
Без приговора же суда!?