Два вальса Грибоедова

                Памяти Александра Башлачёва
                и Александра Грибоедова



I   E-moll

В барнаульском  колхозе "Победа"
был потрёпанный старенький ЗИЛ,
и шофёр был - Степан Грибоедов,
тот, что воду на  ЗИЛе  возил.

Коль случался запой - брал "больничный",
за рулём был почти что не пьян -
словом, слыл человеком обычным
водовоз Грибоедов Степан.

Как-то раз, по пути на гастроли,
(удивителен судеб узор!)
выступленьем селян удостоил
выдающийся гипнотизёр.

На заплёванной сцене райклуба
он гипноза творил чудеса -
как дрожали бухгалтерши губы,
агронома горели глаза!

Фельдшер дважды уйти порывался,
слесарь ныл: "Шарлатанство, обман!"...
Тут, из третьего ряда поднялся
водовоз Грибоедов Степан.

Покачнулся, взошёл на эстраду,
и немедленно был поражён
артистическим колющим взглядом,
как отточенным финским ножом!

Звуки вальса, плывущие лица, -
впал Степан в гипнотический сон -
небо снится над Аустерлицем,
он не Стёпа,  он - Наполеон!

Вновь он видит свои эскадроны,
слышит гул орудийной пальбы,
различает чужие знамёна
в окуляре подзорной трубы...

В краткий миг оценив положенье,
он движением властным руки
объявляет  начало сраженья
и бросает  в атаку полки...

Упоённый горячим азартом,
он лупил в полковой барабан,
был неистовым он бонапартом -
водовоз Грибоедов Степан.

Наконец, пушки смолкли... Победа!
Слёзы счастья.... Безумный кураж...
Резко вздрогнул  Степан Грибоедов,
и  слетела минутная блажь.

Сон диковинный вмиг оборвался,
как заглохший у ЗИЛа мотор, -
перед ним широко улыбался
выдающийся гипнотизёр.

Водовоз куролесил весь вечер,
дома  - горькую пил до утра,
всюду чудился посвист картечи,
стоны раненных, крики "ура"...

Спохватились о нём только в среду,
дверь взломали,  в избёнку вошли
и застыли – на них Грибоедов,
улыбаясь, смотрел из петли...

Он глядел голубыми глазами,
треуголка упала из рук,
был на нём весь залитый слезами
императорский серый сюртук.


II   As-dur

Схоронили его за погостом,
там, где летом бушует бурьян.
На могильной табличке - всё просто:
даты и "Грибоедов Степан".

Но с тех пор в барнаульском колхозе
наступили тревожные дни:
где был прах погребён водовоза,
всем мерещились ночью огни,

НЛО над могилой летали,
голоса доносились извне,
бабы голые вальс танцевали
- пьяный конюх видал - при луне...

Голоса говорили на идиш,
А потом перешли на иврит…
Впрочем, спьяну, чего не увидишь? -
конюх - бабник и антисемит!

Сторож кладбища вскорости спился,
и куда-то пропал его пёс,
а намедни опять объявился
и в зубах треуголку принёс.

Раз, кузнец, перебрав с кумом браги,
мимо дома степанова шёл, -
поскользнулся, упал, и в овраге
карту Аустерлица нашёл.

А ещё, с бодуна,  утром рано
в гараже, где стоял старый ЗИЛ,
тракторист видел призрак Степана -
тот кому-то верёвкой грозил.

Вслед за тем, машинисту комбайна   
стал являться во сне водовоз, -
говорил про какую-то тайну,
что с собой он в могилу унёс.

Да и всем, с того-самого марта,
часто  снился покойный Степан,
дым сражения, тень Бонапарта,
треуголка, сюртук, барабан...

Только в мае закончились беды, -
в аккурат, там, где Стёпа лежал,
проступившую надпись "ПОБЕДА"
на табличке пастух прочитал.

В изумленье присел на пригорок,
до краёв свой наполнил стакан,
призадумался... Дней - ровно сорок,
как преставился бедный Степан!

"Чудеса, - хмыкнул он, - да и только!"-
Выпил, крякнул, на травку прилёг
и ... уснул, - разморило, поскольку.
Вот и всё... А теперь -

эпилог :

Кто сейчас возит воду на ЗИЛе -
неизвестно, а гипнотизёр
умер в мае на собственной вилле…
Как, - не знает никто до сих пор.

Разумеется, слухи ходили...
И едва не случился скандал,
когда  из дому  гроб выносили -
изнутри, вроде,  вальс заиграл...

И ещё случай был нехороший
на погосте: псих ряженный - он
треуголкой махал, бил в ладоши,
пил из горлышка «Наполеон»,

вальс танцуя, кивал на могилу, -
глядь, - а там, на одном из венков
надпись странная вдруг проступила, -
псих хихикнул, и с тем «был таков!»

То ли он укатил на "победе"
(кто-то вспомнил и номер её),
то ли, вместе с венком - на мопеде...
Может - правда, а может - враньё.

Сплетни, как всем известно, живучи,
неизбывна людская молва!
Слухов - кучи, «свидетелей» -  тучи, -
впрочем, всё это - только слова,

ибо, скрыт от нас промысел Божий,
Чьи неисповедимы пути...
Рок никто отвратить свой не может,
никуда от судьбы не уйти!