У викингов

Черный даккар режет поверхность гладкого моря. Надо мной квадратный парус. Я слегка приоткрываю глаза и смотрю через ресницы, как же не хочется вставать. Надо мной флаг с черным вороном. В легком ветре ворон хищно выворачивает свои когти. Я среди викингов и сейчас мы пишем 1065 год от рождества христова. Мимо проходит брат великого конунга, кидает на меня взгляд и хитро улыбается. Даже удивительно, как он не похож на своего брата. Его брат, великий конунг очень тяжелый человек, я с ним не лажу. Вчера за ужином он разлил в кубки своего вонючего пойла и произнес типичный для него тост, типа мы победим всех, а если эта дерзкая девчонка будет мне перечить, то я обрежу ей косы и укорочу ее длинный язык. Остальные викинги одобрительно закивали, он же великий воин. Иногда правда он изменяет текст и это звучит приблизительно так - я обрежу этой противной девчонке волосы, чтоб она была похожа на человека и научу быть почтительной. Его викинги при его речах всегда кивают в согласии. С ним же невозможно иначе разговаривать. Он вообще зафиксирован на моих волосах, мне что, в шлеме теперь надо спать? Просто удивительно, что я до сих пор жива. Я эту жизнь себе не выбирала, просто так получилось. Мне все время везло, у каждого ведь свой путь, а моя удача в руках Одина. А что касается моих кос, так это сам конунг и виноват.
Это было пару лет назад и я тогда ходила с незаплетенными волосами. Тогда пришло мое время выходить замуж. Надо так надо, за пару месяцев я начала подбирать одежды, а где-то за три дня мне велели заплести косы. Вот где начались мои мучения. Служанки нагрели чан с теплой водой и принесли в мои покои. У меня сразу возникли сомнения в необходимости этого мероприятия. Я пощупала воду мизинцем.
- Горячая вроде.
- Садись, Людегирде!
Меня макнули с головой в чан с водой и схватили деревянные гребни.
-Ой, как больно! А тянуть волосы то зачем! Только не дергайте, ой не надо. Может вообще их не надо расчесывать! Они может вообще не расчесываются, но кому от этого плохо, если я их подвяжу веревкой. Нет, я так замуж не хочу, у меня слезы уже текут из глаз. Для замужества возьмите мою сестру, она их любит расчесывать, я знаю. Ей замужество точно понравится. Ой, ужас какой-то и когда это только закончится...
Под мои причитания мне все-таки заплели косы.
Мы так были заняты моей прической, что даже не заметили, как на побережье высадились викинги.
Поле все было усеено трупами, мне связали руки сзади и затолкали какую-то палку под спину, чтоб я не могла особенно пошевелиться. Викинги раправлялись не торопясь с пленными и тренируя свое мастерство, отрубали им головы. Дошла очередь и до меня. Высокий викинг помахивая топором пошел в мою сторону. Самый настояший великан, закрыв собой свет он наклонился надо мной. Я непроизвольно бросила взгляд вбок на его грязные сапоги и скривилась. Мою гримасу правда он понял по своему.
- Ты наверно что-то нам хочешь сказать?
- Ну конечно хочу, я всегда хочу что-то сказать, если можно, не хватайте мои косы жирными и грязными руками, я их только сейчас вымыла и расчесала.
Викинг непроизвольно глотнул воздуха как рыба выброшенная на берег. Среди других викингов возникло замешательство, в глазах их предводителя появился интерес.
- Твое имя?
- Людегирде из рода Рюгердов.
- Она может стоить целого состояния, сказал в задумчивости старый викинг.
Конунг усмехнулся.
- Скажи Людегирде, ты можешь себе представить, быть отныне в моем услужении?
Я молча кивнула.
- Сколько ты будешь платить мне за работу?
Теперь была уже очередь конунга краснеть лицом и глотать воздух как рыба.
Да нет, я уверена, они и не хотели меня убивать. Я выросла с пятью братьями, если хочешь ударить - ударь, угрожать не надо, угрожают только трусы. А моя удача всегда в руках Одина.
Ветер, надо мной ворон на флаге лениво шевелит своими крыльями. Я не жалуюсь, мне живется неплохо, особенно когда я заслужила доверие самого конунга.
Это было полгода назад и был обговорен набег на северное побережье, где местный барон отказался платить налоги центральной власти. Когда мы только там высадились, то увидели, что нас там ждали. Слева и справа стояли дружины по вооружению и численности гораздо превосходящие нас. Нас ждала полностью бессмысленная бойня и это было видно невооруженным глазом. Весь день воины с обеих сторон кричали друг на друга, били мечами по щитам, в общем показывали свою мужественность.
Боже, какая потеря времени, я бы лучше дырки на своей нижней рубашке залатала, на нашем даккаре тоже полно работы, мусор надо убрать да и борта надо бы укрепить.
- Нас ждет смерть - так начал свою речь вечером конунг. Мы все встретимся в садах Валгалы, но мы перережем этих собак.
Я откашлялась.
- Твое слово, Людегирде.
- Что если мы назначим переговоры и притащим бочонок нашего пива?
- Вести с ними переговоры? Но о чем?
- Если подмешать туда сулему или сок бледной поганки, то все будет очень просто.
Наступило молчание.
- Ты надеюсь понимаешь, что придется пить всем и в живых тогда никого не останется?
- Не совсем, великий конунг, разрешите мне объяснить?
Говорят, что жертвуют всегда наименее ценным членом экипажа. Решили, что кто предложил этот план, тот и проведет его в исполнение...
По дороге пылила повозка нагруженная чем-то тяжелым и с ней рядом ехала верхом на коне, судя по одежде знатная дама.
Дама это я, крестьяне это переодетые викинги и мы тянемся по чужой земле в сторону наших врагов.
- Кто такие? Нас останавливают и обыскивают.
- Мы заблудились, - отвечаю я. На меня кидают жадные взгляды.
- Иди к столу, выпьешь с нами?
- С незнакомыми вместе не ем и не пью.
Викинги хохочут и хлопают друг друга по спине.
Происносятся хвастливые речи и разливается брага. Ничего особенного, я как всегда киваю и преданно смотрю в глаза их предводителю.
Глаза потихоньку у всех стекленеют и они застывают в самых немыслимых позах. Ну и что теперь делать? Я ползу на четвереньках под стол. Надо как-то спрятаться, пока не придут наши викинги.
Под громадным столом уже лежит один воин. Как бы мне только подлезть под него. Боже, какой тяжелый. Если брат конунга меня сейчас не спасет, то у меня от такой тяжести будут трещины в ребрах...
Ветер, черный ворон на флаге в такт моих мыслей шевелит крыльями.
Это последний поход, больше я не хочу. Пусть мне выплатят мою долю и я куплю себе десять или двадцать деревень и займусь чем-то полезным.
Например буду разводить рыбу или займусь тканями. Наши ткани все ужасные, полугнилые, найму людей, организую производство, у меня много денег.
Мимо проходит снова брат конунга и улыбается.
Я знаю, он пойдет со мной. Наверное он мне нравится, если я так много думаю о нем.
Черный узкий даккар режет гладь моря и уходит за горизонт. Это мой последний поход, моя удача в руках Одина.