Александр Никулин

Мой каменный престол не поменяю
На чудеса афонских сладких зорь...
Но как стяжать святыню? - Не вменяю
Земле цареубийственный позор.
Здесь самый тяжкий крест - и самоцветы,
Которые не видишь никогда...
Пусть будут баснями неверными воспеты, -
Я положу здесь все мои года.
Отвечу за непрожитое слово...
Алеет на осинках сарафан -
И я хотя бы на минутку, снова
Забудусь, чтоб закончилась строфа.
Но образ поэтический поблекнет,
И память угасает, вянет лес...
Что там отсвечивает впереди - не снег ли?
И мой костёр - последний к небу всплеск.
(крест на Оленьем камне  - памятник Царственному мученику Алексею. - Примечание автора)
NB. Олений камень на реке Чусовой.

Весна.
(моим детям)
Снег подтаял. Обнажились
Перед нашим домом сходни.
Где вы, птички, что служили
Утешением Господним?
Средь зимы - холодной стали, -
Где во льду окна  - ни щели,
Нежный клюв свой разбивали,
Поднимая нас с постели.
И душа моя спросонок
Дивный стук тот различая,
Встрепенётся - глас их тонок -
Им, небесным, отвечает:
- Птички милые, Бог с вами,
От одра болезни стылой
Вы к добру меня призвали
Осторожной Божьей силой.
Я теперь весну почуял,
Я теперь надежды полон...
Вот вы слышите - лечу я
Над широким зимним долом.

* * *
Из «Висимской тетради».

Когда к нам не приехал Ланин -
Мы на покос ушли. Светились из-под ног
В неяркий день подкошенные травы;
Мы опоздали - по другим местам
Уже стога повсюду подымались,
И обмелели речки; пескари
Поблёскивали; ветер был холодный,
Чтоб мы не забывали, где живём.
К нам не приехал друг старинный наш...
Кто нам расскажет тайну спящей краски,
Когда она под кистью оживает,
Пленив неуловимые черты,
Кипение овса опережая,
Когда спешишь, из леса возвращаясь,
Через поля по глинистой дороге,
Прощаясь с дивным детством навсегда.
К нам не приехал друг, а даль близка.
Мне снится корка солнечного света,
Когда склонившись в полдень у ручья,
В тени деревьев золотые ветви
Обозреваешь, недоумевая,
Живём мы в этом мире или нет?
Он не приехал... Лошади так странно:
От пут, что на ногах, как есть драконы
По улице моей пустой скакали,
А после мутным взглядом, точно рыбы,
По сторонам несмело озирались.
Лишь с опереньем сказочным петух,
К нам в тихий двор с испугу заскочивший,
Ковёр травы огнём своим украсил
И топот этот возгласом затмил.
Потом коров на пастбище погнали,
Нарушив думы, щёлкали кнуты,
На все лады гремели колокольцы,
Ленивый стук копыт сопровождая,
Дробя покой и сердце без вины.
Кто скажет: почему он не приехал?
Зачем качались сонные цветы?
Зачем хотелось, чтобы стал повыше
Среди хвои кладбищенских деревьев
На крыше одинокой церкви крест,
Сверкающий иной раз на закате,
Когда в него последний входит луч?
(Лето 1985 г.)