Книга 3 Судьбы

Уставшая смерть
И смерть ходила по пятам, простынку белую таскала,
Не поспевала за тобой, так пару раз она отстала.
Ты с полудетским ветерком вскочил на бронь хмурого танка
И полетел на встречу той, что ждать устала с спозаранку.
Кровь залила тебе лицо, огонь окутал всю машину,
Ты попытался люк открыть, махнул, давай, мол, командиру.
Он головой лишь покачал, «вперед» - сказал, и танк рванулся.
Второй снаряд его встречал, из боя он так не вернулся.
И погибали так солдаты, но с поля боя не ушли,
Домой летели телеграммы, да вдовы еле-еле шли.




Потирая руки.
Да где же ты, весенний дождик, уж больно нужен на поля.
Пусть пропиталась бы по больше родная всем сыра земля.
Чтоб иногда сменить культуру, не до конца с земли тянуть,
Теперь на влагу вся надежда, да уродится что-нибудь.
Глядит на небо арендатор, а банк с ухмылкой на него,
То, что посеял, мы получим, да не в убытке от всего.
Качает головой природа, как больно жалко ей простых,
Такая наша вся порода, и груз машин, увы, пустых.



Бурелом
За счастьем нужно гнаться, когда сам молод, полон сил
И знаешь направление дороги, кто ждет тебя, кому ты мил.
На случай не надейся, он лишь рождает только лень,
Вперед по бездорожью с тобою рядом, может, тень.
Ты проложил тропинку к мечте своей скорей,
Не надо остановки, закрой быстрее дверь.
Пусть силы на исходе, чуть-чуть ты потерпи,
Не делай вид, что, вроде, что можешь, укрепи.
И чем хорош поступок, тем будет как трудней,
Достичь во всем спокойствия, спустя немало дней.


Радует глаз
Зеленое поле, словно сукно,
Трава поднялась, гляжу я в окно,
А снег он в овраге еще остается,
Настанет весна, и кому что дается?
Кто тяпку берет, кто на тракторе в поле,
Пошла колгота, мешается горе,
А люди ее меж собой разберут,
И так не заменит крестьянский весь труд.
Почёт и хвала, да только не вам,
Кто нефть все качает, да строит не БАМ.
А вам от простых – низкий поклон,
Пусть трудности будут всегда под уклон.


Привет с «особого режима» Владимиру от Павла
Здравствуй, Вова – куст терновый!
Мулька дома, но скупа,
Для меня давно не ново,
что ты скромен на слова.
Что, уйдя от словоблудий,
замечал уже не раз.
Словом точным, как орудьем,
бьешь не в бровь, а сразу в глаз.
Но не будем отступаться,
от тюремных наших трон.
В тайну слова углубляться,
да и сам я не Изон.
Потому - по существу –
все мешки твои на базе,
Вышел Сидор, ну зараза!
Форы даст и естеству.
Из того, что зеки шьют,
сумка, словно парашют,
Пусть сейчас в ней будто пусто,
но не повод, чтоб тужить,
В нее можно бы «капусты»
пять «лимонов» уложить,
Но оставим те «лимоны»,
неучтенный номинал,
Тем, кто сочинил законы,
маскирует криминал.
Нам же, друг, смерившись с долей,
всей душой приняв урок,
Достичь воли, только воли,
не в займы и не глоток.
Чтоб поднявшись утром ранним,
не тревожа сон детей,
Выйти в мир многоголосый,
полный солнечных лучей.
Друг, прости меня, отвлекся
в круговерти этих дней,
Шмоны, быт, опаска, флокса –
знаешь сам процесс затей.
Но сейчас, когда смеется,
всем чертям назло весна,
Твое сердце к воле рвется,
и рубашечка тесна.
И уже не за горами
твой счастливый звездный час.
Вот финал проклятой драмы –
завтра ты уйдешь от нас.
Упадут к ногам оковы,
попадешь ты в мир иной,
Хорошо тебе знакомый,
долгожданный и родной!
Пусть забот не хватит пальцев,
будь один, твори, дерзай…
Помни битых им «китайцев»
и меня не забывай.


Сумма не менялась

Шкипера в машину по пути домой,
Едем да по рельсам, от сирены вой,
Пересел в карету, а затем вот воз,
Побыстрей доехать и закинуть трос.
Я с телеги в сани, вот и кабинет,
-Где тут секретарша? – А у них обед.
– Вас я всех уволю! Чая мне быстрей! –
И пошли движенья плавных кораблей.
Гавань наша тихая, да причал огней
Манит все величием красотой своей.


Долгожданная ночь 13. 06. 15.

Благодарю тебя за ночь, её я не забуду.
Ты предложила закусить? Да нет, к чему, не буду!
Какой прекрасной ты была в созвездии близнецов
И не ходила, а плыла, и я приплыл быстрей гребцов.
К себе тебя я прижимал, хотя все знал, ты не моя,
Но честно, лишь любви желал, и у тебя семья своя.
Её не стоит разрушать, вы много лет все вместе,
Но есть у каждого свой груз от одного до «двести».
Так много лет блуждал во тьме, подобие мотка,
И был я долго подо льдом, все ждал быстрей того глотка.
Да, я вздохнул за все года, для многих тут внимание,
Пусть в вашей жизни меньше бед, а больше понимания.


Не перепутай

Из князей да в грязь - руку протяни,
Помоги чем сможешь, а в себе уйми,
Будет много пользы, если у руля,
Дай ему возможность, предоставь коня.
Из грязи в князи - лучше отойди,
Благородства нету – стороной уйди.
Власть и день – вот его девиз!
Тут лишь приближенные, а у них каприз.
Локти покусаешь, если им помог,
Ждёт тебя не милость, ждёт тебя Острог.


Вегетарианцы

Поломанная ветка и яркое пятно,
Стрелял охотник метко. Куда? Да все равно.
Тот заяц был мишенью, его мне очень жаль.
Так хищника не жалко, любая она тварь.
И метр до оврага, но зайца не спасло,
Как дробь ложится кучно, его и занесло.
Сапсан уже гоняет, лиса не отстает,
Охотник помогает, да волк - он не жует.
И сжалилась природа, да стал матерый он,
Лису теперь съедет, и занял волка «трон».
Сапсан его боится, охотник на чеку,
А заяц веселится, медведя по боку.
И стали травоядные посты не соблюдать,
Теперь им нужно крови, чтоб мясо заедать.



В стороне власть

Кутузовская миля и вечный долгострой.
Их сколько по России? Ты, власть, глаза открой!
В кредиты лезут люди, квартиры продают,
Никто не застрахован, мечты лишь раздают.
И строят «пирамиды» не в солнечной стране,
Затем, идёт банкротство, а власть, вся в стороне.
На горе обездоленных и на крови простых,
Дела не станут важными в квартирах всех пустых.


Посвящено Сергею Ноговицыну

Здравствуй, Сергей! Узнаю не по лицам,
Рано забрали твой талант, Наговицын.
Песни с душою ты мог сочинять
И для людей их потом исполнять.
Светлая память будет всегда,
Проходят недели, пройдут и года.
На могиле не буду, а в церковь схожу,
Такими людьми я всю жизнь дорожу.
После тебя - пустая дорога, лица людей и большая тревога.
Жизнь - она всех далеко раскидает,
Ты был талант! И тебя не хватает!



Баржа увезет

Наклонив колосья, пшеница налилась,
Да урожай хороший, и баржа завелась.
Перевозить ей нужно в страну другую хлеб,
Оттуда лишь консервы - своих же у нас нет.
И грузятся доверху объемные суда,
Стоят в нейтральных водах и ждут звонка, куда?
Матрос совсем молоденький, стоит он у руля,
Смотрел на море Чёрное, и где она земля?
А баржи, как машины, им нужен поворот,
Друг друга обгоняют, чтоб накормить народ.


Океан – то море

Из похода вернулась подлодка,
Поросёнка берет капитан,
Их трепало, и билась селедка
За бортом, где суров океан.
Сходили по трапу матросы,
Белизна только лишь от стекла,
И держали ту лодку все тросы,
Да не чуяли руки тепла.
Та команда бывает семьей,
И тельняшку отдаст там любой,
Ну, а если ты думаешь в море,
То постой там, где бьется прибой.


Погосты


На закате солнца я любовь не встретил,
Не глядел в оконце, уходил как ветер.
Голова белеет, борода растет,
Лист он пожелтеет, а метель сметет.
Все всегда по кругу встанет на места,
Да бывает долго, и трудна верста,
Кто с тобой попутчик? Он обут в галоши,
Человек тот добрый и во всем хороший.
С ним легка дорога и не труден груз,
Жаль, что время сжато, да не видно муз,
Холмик ямкой станет, как земля садится,
Путник не отстанет, если пригодится.
Не сажай деревья на погостах днем,
Их когда-то спилят, станут они пнем.
А траву и скосят, успокоит глаз,
Тут пока живые, там ведь ждут и нас.



Я и А

Зашифрую свои я стихи
и уверен, кто их разгадает,
Он поймет, что одни репяхи,
не заслуженно в жизни страдают.
И спиралью все я закручу,
что не видно там будет подсказки,
Вероятнее, сам иногда промолчу,
потому что поближе народные сказки.
Богатырь наш герой, и добро побеждает,
А у нас конь хромой и в овраге его доедают.
Шутовской колпачок я как шапку надену,
Пусть бубенчик звенит, вы лежите, я вас не задену.
Веселиться мы будем, где есть лебеда,
Дураки иногда, а придурки всегда.


Тайна зверей


Теремок в лесу очень аккуратен
и живет зверье, как один опрятен.
Бархат на ступеньках, дверь у них резная,
дальше не зашел, и не видно края.
По пути берлога – думал, погребок,
и глядел так строго Мишка, как скребок.
Дал попить компота на дорожку нам,
мы ему ведерко - улыбнулся сам.
Про дупло на дереве у совы спросил,
Да, на всякий случай, когда полон сил.
Где берете воду? Чем за свет платить?
Что ты, успокойся! Прекрати шутить!
Мы же только звери, и инстинкт у нас,
но одно устройство - далеко до вас,
Что ж там за устройство? На него взглянуть,
если только можно. Можно отдохнуть.
Тайна у зверей за семью замками,
и живут при ней, да не упрекали,
Ну, а у людей ноги сильно мажут,
Все глядят за зверем, вдруг они что скажут?


Во хмелю несчастья

Было у царя много всех детей,
Три лишь на виду, остальных трудней
Сосчитать по пальцам, да на пару дней
Он сравнится с зайцем, даже посильней,
Дочки тоже были много от царя,
Он их и не видел, может оно зря?
Служба да работа, трудится, как раб,
Отдохнуть охота, и устал от баб.
Ты не пей, не надо, посмотри на иней,
Он всегда проходит, ты лишь станешь синий.
Малого вам надо, а оно уж где?
Бросит все на свете, да и быть в нужде.



Пшеница и черемуха

Революция в тесте рождалась всегда,
Кто хотел бы поесть, но вопрос: что? Когда?
И ковался металл, да горело горно,
А мечи остывали им кого - все равно.
Как лавина сметает все на пути,
Полетели уж стрелы - никому не уйти.
Дожидаясь обеда, сидит воронье,
Да какие там лица, они все про свое.
Начинается с поля, и пшеница растет,
А такая уж доля, где другое цветёт,
За оградкой закончится эта борьба,
Все бывает у многих, ну, скажи - не судьба?


Совет отца

Помидорный рассол спасает от похмелья.
Зачем так много пить? На то оно веселье!
А утром голова, ну, точно, как набухла.
И встал уже едва, губа - она припухла.
Вот ты вытворял – смеются над тобою.
Куда бы провалиться, ты бьешь себя рукою.
Ты выпей, но не много, себя сам пересиль.
Трудна она, дорога, бывает много миль.
Оттуда не выходят, и нету там дверей.
А люди заезжают, да станут на зверей
Похожими в поступках, им только лишь глотнуть,
Потом оно не важно - поесть и где уснуть.
Держи себя в руках и много не глотай,
А если можешь - брось, да к ней не привыкай.


Гринпис

Соболиная шубка, и играет мех,
Да кружит голубка рядом, как на грех,
Голубь не почтовый, только так на вид,
Соболь был хороший, и не прячь ты стыд.
Похвались, чем можешь, здесь кого купить,
Человек как глина, можно все слепить.
Норковая шапка, лисий воротник,
Кто ж теперь твой папка? Шустрый тот старик?
Он в меха оденет, подарит «рыжье»
И не прячет денег, что ему бабье?
Всё трудом ведь честным, в мозолях те руки,
Нужно где-то тратить, если скоро муки.
Вечного здесь нету, он на то и шар,
Там за все ведь спросят, у кого ведь дар.
Что ты с ним наделал? И помог кому?
Без нужды не трогай, зверя на Дону.
Много лицемеров, у кого занять?
Головы отрубят, на их место пять.



Близким

Романтики заснеженной дороги,
искатели далеких берегов,
Как вас сегодня не хватает,
пустая жизнь любых кругов.
Я б с радостью примчался к вам
и на любом вокзале встретил,
Но где-то вас я потерял,
прошел и так вот не заметил.
Стоит моя пустая роща,
 а я один по ней хожу,
Куда уж можно проще,
как сильно сам по вам тужу.

Зажигают

Зажигают люди фонари у дома,
сено поджигают, чтоб горело снова,
Жгут они в движениях купленных машин.
- Подвези в больницу? Что ты, нету шин!
А сынок по кругу учится водить,
начал с мотоцикла, что, права купить?
Среднюю машину, дабы цену знал,
можно грузовую, но пока он мал.
Не сажай людей, то добро не мелом,
весь наш капитал, на крови он сделан,
И хватили жадно воздух те детишки,
чтобы сладко жить, да зачем им книжки.
Папка души продал правнуков давно,
там ты тех не кинешь, кто ты? Не оно?
Чтобы ровно ехать, чтобы мягко спать,
так ведь не бывает, нужно что отдать?
Можно поскромнее, только не для вас,
эта авантюра в глубине у нас,
Все сидит в засаде, случая как ждет,
не буди ты лихо и беда пройдет.
Если ты по пояс, начал увязать,
есть еще надежда, можно завязать.
Если ты по шею кровью от сирен,
ждет вас всех плохое до семи колен.


Вино бывает уж без смысла

«Глык» и «бух» - два брата близнеца.
Никто их трезвыми не видел, не знали братья и отца.
Их смысл один, одна идея, чтоб кто-то им налил с утра,
Они при этом, не потея, лежали как бы у костра.
Да, по началу их жалели, для без разницы весь день,
Но этим люди навредили, вселили в тело только лень.
С кровати братья не вставали, здоровья тратили вино,
Поэт великий удивился бы, взглянув на них - куда оно?
– Я прославлял вино для пользы, чтобы гармонию найти,
А пить его совсем без меры… Зачем куда-то им идти?
Они не поняли поэта, для них понятно лишь вино,
А что без пользы даже лето, и круглый год одно кино.


Савана

Улыбку дарит та змея,
нектар целебный в том укусе,
Достойна ли любви она?
Кто разберется в данном вкусе?
Глоток воды в пустыне важен,
когда ты долго так не пил,
Пустой колодец, нету скважин,
ведро все глиной залепил.
А зубы в плоть воткнутся жертве-
не избавление от мук,
Она была во всем здорова,
и от копыт был только стук.
От мяса лев не отказался,
он на траву не перешёл,
И где-то там у водопоя
он смерть свою в воде нашел.


Сон

В постели муж у ней любовник, и им не нужен сеновал,
Ломались сразу боковины, как будто был девятый вал.
Он на руках по дому носит, в постель он кофе подает,
Пускай траву ее не косит, на рынке шмотки продает.
В квартире все у них в порядке, совсем идиллия вокруг.
Яйцо на кухне строго всмятку, такой достался ей супруг.
Её работа не волнует, ей нужно мужу угодить.
И вдруг она опять проснулась. Какой он сон, и как ей быть?



Глаз алмаз

Зоркие глаза, вроде бы, мельком,
Крылья он расправил смотрит за зверьком.
Как же ты узнаешь? С этой высоты
И не промахнешься, да охотник ты!
Если человеку крылья бы даны,
он летал без визы из любой страны.
Вот сырую пищу не дано нам есть,
да и без одежды, но вопрос: где сесть?
Крыльями не машешь и к тому ж летаешь.
Человек ты, значит, что изобретаешь?
Птица благородная печень не клюёт,
Все слова народные - песни нам споёт.


Отдых на рыбалке

На рыбалку я пойду, принесу улов,
Вместо удочек возьму так с собою плов.
Посижу на берегу, погляжу на воду.
Никогда я не ловил ничего и сроду.
Мне приятно посидеть, о своём подумать,
Поплавок тот без крючка, и не может клюнуть.
Рыба видит рыбака, может, поиграет.
А ко мне зачем ей плыть? Так оно бывает.
Плов поел я не спеша только на рыбалке,
Ну, а если за столом? Всё всегда как в танке.
Вот что значит у воды - аппетит хороший,
Целый день не ухожу, снял свои галоши.
И забыл я про семью, даже про проблемы,
Время как же там летит, нет, видать дилеммы.
Чтобы голову ломать, а затем и руки,
На рыбалке можно спать да не делать трюки.
Отдых - каждому он свой, может, с шашлыками,
Мне приятно посидеть где-то за буйками.
Нет народа, нет друзей, и врагов не видно,
Хорошо как самому, не бывает стыдно.
А зачем тебя искать? Человек свободный,
Захотелось мне поспать. В вещмешок походный,
Разложил я у воды старую газету,
Почитаю те труды, как проснусь, то где ты?
Разбудила меня лодка, от мотора рев,
И сидит одна молодка, а зачем ей клев?
Что ей ближе принц аль конь? Может не узнаю,
Мне сейчас не до нее, а она по краю.
Камыши летят вокруг - мощный моторяга.
А она идёт на круг, там лежит коряга.
Как обычно то бывает. Вёслами греби!
И стеклянный разбивают, тут хоть отруби.
Угостил я девку пловом, а она на счастье,
Дарит пару карасей, мне они несчастье.
Попросила подвезти. И не ближний край?
Так повёз её домой, ну а с нею рай.
На рыбалку не хожу, не тоскую снова.
Как мне с нею хорошо. Ты не врешь ведь Вова?



Деревенские проблемы

Резиновые пальцы, банальные слова,
Крутились шестеренки, покошена трава.
Засохшие деревья - им очень много лет,
Они не плодоносят, без разницы рассвет.
Заброшенное поле «паруется» не год,
Сплошные лисьи там норы и не один проход.
Ухоженное небо, летевший самолет,
Ему не заблудиться, труднее, может взлёт.
Домик муравьиный, холмик на лугу,
Пухом тополиным занесен - в снегу.
А вода стекает, камыши растут,
Что-то мелковатый Яружанский пруд.
«Циркачи» при деньгах, пирует то сальто.
Хватит нам надолго данного асфальта?
Спасибо вам большое, проложил дорогу,
Мог бы на себе к своему порогу.
Хоть ты мне родной, я за справедливость,
Сделал очень многое и попал в немилость.
Без асфальта жили по уши беда.
Кто теперь проложит?  Эти ль господа?
Им стянуть рубашку только не с себя,
Да удобней с шкурой. А с кого? С тебя!
Так растет амброзия, мне о ней писать.
Раньше о березах можно как сказать.
Вышла вся романтика, как в сачке вода,
На моей тарелке – скромная еда.
Да здоровый образ лишь на склоне лет,
Да зачем он нужен, если столько бед.
За водою едем - под горой родник,
Вроде бы, не старый, а в душе старик.
Продали паи, деньги нам отдали.
А теперь верни? Где таких видали?
Сами ведь несли и не на плохое,
Чтобы что-то сделать, дело хоть благое.
Нету тех людей, дома под замками,
Да зачем вы так низко как упали.
Можно по-хорошему, но теперь увы,
Все мы нагрешили, не всегда правы.
Кто теперь поможет землю на платину?
Каждый в стороне и все за скотину. 
Хорошо бывает новое пальто,
Вы на все взгляните, сами мы-то кто?


Золотые руки вместе с головой

Мастерство на практике не дано постичь.
Я работал сварщиком, класть умел кирпич.
ПТУ закончил, а точнее год,
Да глядел на кабель, удивился рот.
Завари железо? Электрод так взял
И поднес к детали - по размеру мал,
Как бы, по размеру нужно подбирать,
Где варить удобней? Нас учили врать.
Пару лет в колхозе, разный здесь размер,
Молоток с собою, а в кармане мел.
Может, я конструктор? Тяга к чертежам,
Был бы тот инструктор, что он мне сказал?
Сел я на машину, на тебе - мираж,
Так бежит ко мне целиком гараж.
Не успел нажать на главную педаль,
Поглядел директор и вручил медаль.
Может я на трактор? Там себя найду.
И по бездорожью с цепкою пройду.
Бабушкин ровесник тракторок у нас.
Ух ты, антикварный! Газону сейчас!
Выехал из «отряда», колесо за мной,
И упало рядом, может, я больной?
Да за что мне взяться?  Чтоб в руках ковалось,
Я к чему не прикоснусь, все всегда ломалось.
И сижу я в кабинете, подписал указ,
На далекой той планете ждут таких вот нас.



Свобода

У свободы выбор есть - множество дорог.
Находился, где присесть? Сяду на порог.
Я свободен на словах и в мечтах ведь верно,
Ущемлён в своих правах, как-то оно скверно.
Долг свободу не простит, обнулять не станет,
Вот тебе и первый шаг, красота всех манит.
Можешь всё ты говорить, и свободен в этом,
Ну, а где сам будешь жить? Круглый год – не летом.
Разошлись слова с делами и, охотно говоря,
Убедились, что свобода может быть лишь за моря.
Зверь бывает тот свободен, на природе что живет,
Нет ни в чем ограничений, прикажи - он не споет.
Тащит груз с собой свобода, трудноватый её путь.
Вроде, все и для народа, а за выбор ты забудь.
Слёзы с потом у свободы - это лучший вариант.
Пусть на улице невзгоды, погоди ты, аспирант.
Ты учился и не в школе, знаешь цену всем словам,
Лучше все пусть на приколе, а свобода, но не вам.



Рябой

Полосатая роба на «медведе» том,
вырубил делянку, не построил дом,
И из школы сына не могу встречать,
где-то оступился, дни лишь отмечать.
Деревья не сажаю, только их рублю,
Хозяйка заболеет, и тогда посплю.
Однотонным цветом мой «апартамент»,
Я письма дождался, что прислал мне кент.
Плохо жил на воле не умел дружить,
Здесь совсем другое - день быстрей прожить.
Ну, а если дружишь - как попал сюда?
тебе не дозвониться им уж никогда.
Чем же эту дружбу нужно поливать?
Если будет трудно, их не забывать.
Пишут, бедолаги, и звонят кругом,
только им не рады, да от них бегом.
Что ж уж как ворота широки сюда?
А назад вот тесны, тут она беда.
Да этап заходит, как он открывает?
А уже потом год свой каждый знает.
Зарекаться всем на стоит,
быстро можешь ты упасть.
Только кто тебе поможет?
Руку сунет в эту пасть?
Сел ты молод, вышел стар,
здесь и банька, вот и пар.


Первый раз

Ах, эта песня, этот плачь, чужие жалко нервы,
И я ходил так взад-вперед, смотрел, кто будет первый?
Стоял солист, гармонь была, рубаха до колен свисала,
Я поглядел, а он запел, жена потом его сплясала.
Какой упрямый человек, он ждал овации из зала,
Да тот простецкий гармонист сказал: идем, но эта слава.
И хохотал уже весь зал, тот третий был по пояс красный,
Стоял, как будто постамент, а этот день его несчастный.
Пришлось жене спасать их всех, ведь он из этого народа,
Она выходит на поклон и так назад, тот не подвижен, что порода.
И всё пошло наперекос. Давайте занавес опустим.
Он первый раз на сцене той, а может кошечку запустим?
Спасла девчонка вечер всем, цветы несет она в подарок.
И человек увидел их, «спасибо» ей сказал вдобавок.
Достичь в себе тот результат, он даже подвигом зовется,
Заставить сделать первый шаг, и постепенно все куется.


Монисты

Мне звон монет все режет слух,
но холодит мою он душу.
И лучше буду к ним я глух, себя уж вытащу на сушу.
Прожить по скромному стараюсь,
я мало видел теплых мест,
Но и к другим не подбираюсь,
такой по жизни мой протест.
За всё придется рассчитаться:
и что ты ел, и как сам пил.
Я это помню всю дорогу,
да так хожу, чтоб не забыл.
Кружить, качать, кидать, прогнуться –
лишь на земле дешевый путь,
Потом придется так согнуться?
И не дадут тебе уснуть.



Идея на крови

Холодный пистолет, бездушные все пули,
И падал человек, сидевший на том стуле,
И кабинет дворца, начищенный до блеска,
Стучащие сердца, одно пробито резко.
Чернило полилось под гору документов,
И угасавший взгляд не понятых моментов.
Здесь нету лабиринта, холодный сплошь расчет,
И кучер поджидает, он получил свой счет,
Да полетела рама, и звуки от стекла
Влекли уже внимание, а кровь еще текла.
И высота не важна, главнее, как упасть?
Со сломанной ногою куда теперь пропасть?
Бежали офицеры, глядели сторожа,
Смотрел на них убийца так строго, не дрожа.
Законченная жизнь, законченное дело,
Достал он пистолет и нажимал умело.
А конь, что ожидал, затопотал ногами
И уходил он в даль, да все теперь кругами.
Не гнал его хозяин, он вожжи отпустил,
Кто думал, что не выйдет? А кучер все грустил.
Пробит мундир на вылет, и офицер упал,
Другой не разбирает, стрелял, да и попал.
Пробила руку пуля, а пистолет у ног,
Другою не достанет, да он никак не смог.
«Сестра» идёт повыше, где мыслей «дом» бывает
И голова на снег, а кровь так остывает.



На всякий случай

Поставьте вещи близко у порога,
а дорожите тем, что не сопрут,
Когда приехал и трудна дорога,
вопрос: а рады вам как тут?
На случай, вдруг они не ждали,
и, мягко скажем, соль на хлеб,
Вот вещи, что вас ожидали.
Ты уходи, избавь себя и их от бед.
Зачем тесниться на диване?
Куском за дело попрекать?
И утирая слёзы в ванне,
уйти туда, где хлеб найдется во что макать.
Нужда, бывает, всех сближает.
Нам стоит жиром обрасти.
Потом тебя не провожают,
да одному тебе нести.
Готов в дорогу чемодан,
а если что - ты налегке,
И закрутился, как кардан,
да добрый дом не на замке.



Дели находку ты на суше

Волна качала мою лодку,
да не учел один нюанс –
Когда ты делишь ту находку,
важнее сохранить баланс.
Ведь за бортом не много шансов,
когда вокруг одна вода.
И силы тоже на исходе,
и как грести, да и куда?
А страх - плохой наставник вечно,
и он внутри тебя сидит,
Да жизнь мелькнула быстротечно,
а смерть всё пристальней глядит.


Благородные люди ушли

И жизнь - она за праздник, да смерть его за честь.
Не нужно откланяться, скажите всё, как есть.
Перчатка - она вызов, но кто её кидал?
В душе он благородный, таких я не видал.
А здесь лишь только сзади толпы ты один.
Какие же вы люди? Подобие скотин.
Сдаёте вы людей, «крышуют» вас погоны,
Пройдет немного дней, появятся вороны.
И закружат весь род, не будет вам прощенья,
Остынет блюдо то, для вас то угощенье.
Аид котел растопит, он ждал меня давно,
Не будет вам прощения,да как то все равно.



Кто приедет, когда плохо?

Сочная трава у нас в деревне. Скотина будет вся здорова.
Она читает лишь газету, и падал бык, ползла корова.
А волки подошли к загону, им нужно голод утолить,
Переглянулись меж собою, кого тут есть и как доить?
Нарвали травки у дороги, раскрыв припрятанный мешок.
Скотина даже не жевала, запели песню: дай дружок!
И весь сезон кормили волки, да набрала скотина вес,
Вдруг появился здесь директор, достал с машины он обрез.
–Разделим всё мы справедливо. Волки попрятались в кусты.
Вот так и сдали всю скотину, а волкам кинули хвосты.


Бескорыстное добро

Ты много сделал, Прометей - огонь сам людям дал.
Наказан за поступок сей, не отойти от скал.
И птица благородная клевала печень ту,
Наутро была новая, а ты еще в бреду.
А с утренней зарею – мучения, и в ночь,
Змея смотрела с камня, хотела ведь помочь?
Орёл не подпускает, он зрением наделен
Довольно так отменным, да в общем, и силен.
Глоток воды хотелось, а шёпот все слабей.
Потрескавшиеся губы: «О, Зевс, не мучь, убей!»
Ты сделал очень много, с судьбой не флиртовал.
И на мученья долгие себя пожертвовал.


Дешевые поступки

Человек дешевый в машине дорогой,
Крутые только яйца от страуса весной.
Простецкая одежда и внятные слова,
Приятная беседа, не куплены права.
Дешевый тот поступок, дешевые уста,
И так не благородный, да жизнь его пуста.
Молоденькие девочки, и каждая - с ценой.
Ты вышел из машины, они к тебе: «Он мой!»
Дешевые друзья, и сам ты ведь дешевый.
Кого нам развести? Да он такой кушевый.
Крутой тот автомат, который забирает,
Кто не усел упасть, а он не разбирает.
По ком они поминки? Вот тут мы по цене.
Важнее лишь поступок. Каков он? В стороне.


Бережливость и жадность

Изобрел я сапоги, но не скороходы,
И куда теперь беги? Сплошь везде невзгоды.
В другой город я уехал, аж за тридевять земель
И чем дальше уезжаю, тем труднее на похмелье. \
И иду я, где по кругу, может, срежу по прямой?
Говорил так в жизни другу: сам в колодец, ты со мной?
Но не прыгал в колодец, от меня умнее он,
Опускает мне веревку, вот такой холодный сон.
Износились сапоги, голенища нету,
И кричишь сам: помоги! Что искать по свету?
Нужно счастье уберечь, как в руке синицу,
Но всегда один момент - жадность душит птицу.


Поражение и слава

Обвешенная Слава медалями в бою,
И жизнь такая – браво! Как гордо все в строю.
А горечь поражений, пробитая насквозь,
Кровавей всех сражений, но ноша, да ты брось!
Победу подхватили, давай её качать,
Пройдёт немного времени, и станете скучать.
Кто спас от пули этой, тебя закрыл собой,
Не выдержали нервы его последний бой.
Война бывает с кровью, и ясно, где твой враг,
Моргай поменьше глазом, разрывы - ты в овраг.
Поддержка и прикрытие - всегда они нужны.
В то время укрытия на поле так важны.
И в мирное так время, как битва тут идёт,
Вот это пострашнее, не ясно, кто падёт.
Он был тебе приятель, а стал затем врагом,
Ты вовремя подметил, глядишь теперь кругом.
На воду дуть ты станешь, но это не спасет,
Когда-то так устанешь, уснешь - не пронесет.
За дело погибают не многие на посту,
И вброд не переходят такие по мосту.
Кто узнает победу, тот знает цену ей,
И разведет на крыше красивых голубей.
Признавши поражение, глаза сверлят сапог,
Идут затем движения, одну из двух дорог.


Лентяям-старикам


Когда тебя достали, что ты стар, немножко намекни о малом весе.
Он не идёт к чарующим ее глазам, в огромном зале даже и принцессе.
Исчезнут все те блюда, что любил. Забудешь вкус родного шашлыка.
Терпи, желудок, эту «радость» из одного большого слова старика.
Не разменялся на еду, видать, и вправду так достали,
Купил ты штангу на беду, кричали ноги: мы устали.
Качал ты пресс по много раз, и штанга от груди летела,
Так поднабрался разных фраз, одно то слово, что задело.


Возможности и желания

Не было возможности мне купить коня,
не было желания, даже у меня.
Не было возможности посидеть в лесу,
не было желания застрелить лису.
Не было возможности полететь на юг,
на было желания одного из двух.
Не было возможности получить мандат,
Не было желания, мне смотреть на смрад.
Было бы желание. Нужно заставлять,
И найдешь возможность жить, да не вилять.


Отчаянье

А были ли те крылья у любви?
Куда они деваются с годами?
Ведь прав француз, сказавший «се ля ви»,
не жизнь такая - мы такие сами.
Горит костер и щелкают дрова,
что нужно в этой жизни Еве было?
Порой бывают лишние слова,
проклятый змей, ведь убедил –
сама поела и Адама угостила.
Остались о тех крыльях лишь каркас,
да он уже так быстро там ржавеет.
Ушел за горизонт и твой качающий баркас,
и контуры его совсем слабеют.


Декабристкам

Жену-декабристку хотели иметь:
пойдет за тобою не станет жалеть.
Прекрасно готовит, с утра все на стол,
любимый проснулся: попей, вот рассол!
Наглажены брюки, сверкает рубашка,
ботинки чисты - не сидела букашка.
С утра как наводит порядок в дому:
метет и стирает, да все по уму.
Рыболовные снасти в рядок собрала.
«Пойдешь на охоту? Болит ведь спина!
На земле не сиди, на ветру ты не стой,
обедать захочешь - сам топни ногой,
И я прибегу - огонь разведу, обед разогрею,
тебя покормлю, да даже согрею.»
«Да, быстро домой! Гараж не достроен,
раствор наведу - к закату построен.»
Бредешь ты домою, а с виду - как болен.
«Любимый, прости, ну, сам ты доволен?»
«Да вот на гараж не хватает замка…» -
зеваешь устало. Не жизнь, а тоска.
Я мог бы и дальше, но стыдно писать,
А мы декабристы? Что можем сказать?
Конечно, хотелось забот и тепла,
Но сам прояви ты, ту ценность сперва.



Три выбора

Рыбе удобней в воде находиться,
Птица летает, на землю садится.
А где человеку найти свой уют?
Там будет комфортно, и песни поют.
Месяцами в воде на подлодке живут,
По небу летают, у них свой маршрут.
Цвет неба и моря бывает один,
Да есть у нас выбор и тайны глубин.
Спуститься на дно иль по небу летать,
Но третий нам ближе - кого-то катать.
Мечтами живет старик и ребенок,
Мечтал же тот конь и стал жеребенок.


Награда дьявола за труд

Плыло куда-то горе и встретило свое,
Они переглянулись, как в зеркале - мое.
Увидеть, как бы, брата, а может быть сестру,
Один в один с тобою. Куда плывешь? К утру.
И встали горе рядом, да ужас был в глазах,
Они, обычно, взглядом, моргнут - и все в слезах.
А тут тебе такое подобие себя,
оно и не моргает все смотрит на тебя.
Ведь, горе, все плохое приносишь ты в дома,
А если вас уж двое? Нужны ли тут слова?
Не стало горе схватку с собою проводить,
Они объединились, старались все схватить.
Хорошего не стало - с корнями вырывать,
Уже идёт к плохому, ему ли открывать?
Беду схватили горе, да горла добралось,
Но мы же не плохое,от куда все бралось?
И началася схватка - быстрей тебя сожрать,
Да кровью бы напиться, а что осталось - рвать.
Но дьявол здесь вступился, он их разъединил,
Да раз я оступился, и стал так свет немил.
Подобное с подобным не может воевать,
Для этого другое найдется, что жевать.
И вылечили горе, да сняли швы с беды,
Теперь их и не трое, куда такие лбы.
Добро ныряет в реку, кто б воздуха ей дал,
Потише, вдруг услышит, и будет нам скандал.
Один несет ей ночью старик поесть добру,
Назад он не вернулся, догнали по утру.
И вылезло добро, взглянув на всех людей:
Для вас я ведь старалась, а в вас один злодей.
А Дьявол засмеялся. Добро – его награды,
А кто ему помощник? Его добыча гады.


Люди и оркестр

Забыл трубач свою трубу, и стал весь воздух сжат,
Он не играет на другом, вернулся сам назад.
А скрипка надрывалась и плакала при всех,
Струна так оборвалась, но в зале не был смех.
Достойные собрались, с понятием, молчат.
Струну враз заменили, трубач занял свой ряд,
И заиграл оркестр, седеет дирижер,
Такого он не слышал, ведь многого прошел.
Спасибо инструментам, да тем, кто поиграл,
Вот это понимание! И встал весь дружно зал.



Востоку

Евреи умные, индийцы сильные,
дороги твердые, у нас лишь пыльные.
Еда японская, культура древняя,
а мудрость высшая, да с виду средняя.
Стена кирпичная, а кладка прочная,
да медицина там уж больно точная.
А поднебесная – страна огромная,
живите дружно вы, гоните темного.
И мудрецы у вас, которых цените,
да сохраните все, во что вы верите.
Опасность будет со всех сторон,
была бы твёрдость в вас, и не качнется трон.
Здоровый буду, то напишу
и даже как-то я подскажу.


Спортсменам

Боксерская груша, удар и уклон,
не надо гордиться, сам сделай поклон.
На деле покажешь - в бою прояви,
словами не скажешь, докажешь в крови.
Как сладок успех и победа - отрада,
ты выиграл бой, твоя вот награда!
Усилие нужно, придет мастерство,
да годы труда, не к чему хвастовство.
Ты вырос за «грушу», поставлен удар,
соперника ловишь, по кругу упал.
И ринг для тебя весь разбит на этапы,
вот здесь посильнее помогут канаты.
Он выше по росту, рука впереди,
тут маятник нужен, ты бей и иди.
Для каждого бой, он бывает последний,
но как проиграть, если в деле не средний?
Не нужно стыдиться, когда ты упал,
Сам честно ведь бился, но как он напал?
Больничный тебе ненадолго прописан,
Но ты ведь боец и в ринге не списан.
За то, что выходишь на бой, как Спартак,
Вся слава тебе, пусть где-то не так.


Предрассудки

Собака выла как зараза,
видать предчувствуя беду,
Не оступился я не разу,
ну что ты псина? Да иду.
Зачем ты воешь я не верю,
или поверить не хочу,
Когда придет, тогда уж поздно,
поставить мне кому свечу?
Я за ворота – удивился:
пять ведер женщина несет,
Да ладно, были б они с грузом,
в одной руке и все трясет.
И кошки начали с котами
перебегать дорогу мне,
Котята тоже поглядели,
давай быстрей, не в стороне.
Я подходил к другому дому
и вдруг увидел впереди:
Сидела девушка на стуле,
а мне сказала «проходи».
Видать, и кошки да собаки,
и в этих ведрах пустота –
Все к одному. Во что ты веришь?
О ком она забота та?


Дороги у порога.
Мухортовой Л. В.

Двери открывали школу, и какой знакомый коридор,
По бокам мелькали классы, на пороге жизненных простор.
Много лет промчали незаметно: кто учил и с кем сидел?
В памяти храниться будет долго, а кому-то, может, не предел.
И однажды как-то в магазине честно улыбнулся от души,
Встретишь человека ты родного, а душа попросит - напиши.
Подарив листочек со стихами, эту радость как мне передать?
И слеза скатилась на рубашку, я читал, закончил и опять.
Мне добра она желает, низко в пояс поклонюсь,
Ведь у каждого проблемы, говорить не нужно, улыбнусь.
Дар - бывает он проклятьем,день прожил,но это не года.
Эту жизнь они не замечают, в другом мире интересней им тогда.
Да, отвечу на внимание, не могу в хорошем уступить,
Вдруг на горизонте будут тучи, позвони, решим, как нужно поступить.


Природные запасы - достояние не всех

Дай, природа, мне богатства, укажи запас,
Там ведь люди все живут, а под ними газ,
Что, исчезнет городок? Никель есть в глубинах,
И зачем такой вопрос - все ведь на турбинах.
Оперировал хирург, удаляет жилы,
А вода не стала течь, у нее нет силы.
И исчезнет городок, люди проредятся,
Будто там мосол зарыт, за него ведь драться.
Заграничные машины привозили трубы,
И давай вокруг пилить - женам надо шубы.
Но надолго нам ли хватит этого добра?
Онкология выходит из глубин с утра.
Убеждают депутаты, хорошо, как вам,
Бросят несколько мешков, да зачем им к нам.
Ну, а тут идет дележка, сват и брата подключил,
Да давайте, все сносите, кто-то крикнул и включил.
Буровая установка пробивает быстро грунт,
Многотонные машины увозили шустро фунт.
Вновь запретная здесь зона, не ходи и не летай,
И набрали этих снова - двухметровых «самурай».
На подбор богатыри, словно витязи из сказки,
Удивился бы поэт, да какие у нас краски?
Говорим одно, другое, все смешаем на холсте,
А народное с собою забираем и в кресте.
И упал я б на колени от стыда перед людьми,
Сколько вам еще ведь нужно? Жадность ты свою уйми.
Не живут второю жизнью и с собой не заберут,
Вы оставьте и потомкам, а они уж соберут.
Может, будут поумнее и не станут хапать,
Так они и заживу, сохранят не лапоть.


Градус порока, да разве измеришь?

Всю любовь мою ты посрамила, как корова съела все цветы,
А потом несчастная запела, подпевали дружно так коты.
На людей глядишь, как на бутылку, и навскидку скажешь ты объем,
Так граненый верхом наливают, а тебе без разницы подъем.
Если бы та жалость, да на пользу, о которых страстно так поешь,
Но оно тебе уже не нужно, допевай до койки - и уснешь.
А «коллеги» с нашего аула потянулись дружно все на звук,
Хорошо, что в доме нету стула, бубен исполнял бы только стук.
Не болезнь всех вас ведь погубила, а желанье быть всегда хмельной,
Допивалась красная рябина, я жалею только, кто больной.
Рад бы что-то сделать, но не может, забирают силы от него,
Тут вот видно точно не помогут, на поминках вспомните его.
Если бы дошла от вас молитва, значит, были в чем-то ведь правы.
Вы живете, ничего не надо, дома даже нету и травы.
Так стоит не тронута «иголка», а «верблюд» всё ждёт её пройти,
Да слова бывают и без толка, где бы мне похмелье тут найти?


Скворец без песни

Последнюю песню исполнил скворец,
затем улетает на юг, молодец.
И где-то в пути, поближе к морям,
его вдруг не стало, но был он упрям.
Он больше пяти знал ведь колен,
кому переда или дал он взамен?
Истратил не весь от природы запас,
да как он все пел и радовал нас.
Природа не терпит вокруг пустоты,
на место его прилетели скворцы.
И разный мотив исполняет «братва»,
его заменили, а вспомнят? Едва.











СОДЕРЖАНИЕ
Уставшая смерть
Потирая руки
Бурелом
Радует глаз
Привет с «особого режима» Владимиру от Павла
Сумма не менялась
Долгожданная ночь 13.06.15
Не перепутай
Вегетарианцы
 В стороне власть
 Посвящено Сергею Ноговицыну
 Баржа увезет
 Океан – то море
 Погосты
 Я и А
 Гимн прошлому и настоящему
 Тайна зверей
 Во хмелю несчастья
 Пшеница и черемуха
 Совет отца
 Гринпис
 Близким
 Зажигают
 Вино бывает уж без смысла
 Савана
 Сон
 Глаз алмаз
 Отдых на рыбалке
 Деревенские проблемы
 Золотые руки вместе с головой
 Свобода
 Рябой
 Первый раз
 Монисты
 Идея на крови
 На всякий случай
 Дели находку ты на суше
 Благородные люди ушли
 Кто приедет, когда плохо?
 Бескорыстное добро
 Душевные поступки
 Бережливость и жадность
 Слава и поражение
 Лентяям старикам
 Возможности и желания
 Отчаянье
 Декабристкам
 Три выбора
 Награда дьявола за труд
 Люди и оркестр
 Востоку
 Спортсменам
 Предрассудки
 Дороги у порога. Мухортовой Л. В.
 Природные запасы, достояние на всех
 «Градус» порога, да разве измеришь?
 Скворец без песни