Дядя Юра

Здравствуй, незнакомый дядя Юра.
Познакомиться при жизни не смогли.
Стыдно: ведь де-факто и де-юре
Ели мы хлеб-соль одной земли.

Жизнелюб, ты с парашютом прыгал –
В красоту уральскую шагал,
Рисовал, зачитывался книгой
И жену Тамару обнимал.

Ты кормил детей своими сказками:
Для добавки раскрывая рты,
Дочь просила снова Златовласку,
Сына ждал Добрыня-богатырь.

В выходной проснешься спозаранку,
В сапогах - по ягоды-грибы.
В рюкзаке – скатёрка-самобранка,
Вышитая нитками судьбы.

Ты родился в третьем миллиарде.
С той поры нас стало целых семь:
Племена растерянных бастардов
В поисках наживы топчут степь.

Сколько их, натруженных и праздных!
Сколько их появится еще:
Каждый третий в нищие помазан,
Каждый пятый – бобылем крещен.

Пополам согбенные фигуры,
Всяк стоит с протянутой рукой.
Чтобы всех насытить, дядя Юра,
Помощи не хватит никакой.

Были живы – мыкались впритирку,
Умножалась в мире суета.
На тот свет – с негаданною биркой,
Ну а здесь – все та же теснота.

На кладбищенском некошеном подворье
К небу тянется кленовая финифть.
Каюсь: сочинял я отговорки,
Чтобы лишний раз не позвонить.

Память – что корзиночка худая:
Потеряешь – зарастет травой.
Думаешь, посмертно забывают?
Нет, прижизненно. И это не впервой.

Над курганом бродит конь каурый -
Ищет пожилого седока.
Спи спокойно, добрый дядя Юра:
Твоего посторожу конька.