Я хохочу!

 
Немудрено завыть в тоске,
а я пою с весёлой миной;
невзгод, что ягод в туеске,
набитым спелою малиной.
Я никого не обману,
друг с другом мы давно уж квиты:
зачем порушили страну
с которой судьбы были слиты?
Зачем во власти столько их,
(ужели это божья данность?)
которых не приемлет стих
за подлость, алчность, за бездарность?
От идеалов – прах да пыль,
что правдой было – стало ложью:
Так вот о чём шептал ковыль,
в жару склоняясь к бездорожью!..
Так вот о чём стонал курган
по-скифски, и спалось мне скверно;
шёл в Донузлав плавучий кран
из Севастополя, наверно.
По тарханкутским буеракам
охотничью сбивали прыть.
Как выла по ночам собака
в селе Кузнецком! Не забыть!
К покойнику?  К беде большой?
К землетрясению?  К цунами?
А всё я не могу душой
принять, случившееся с нами.
Что ж, ХХ1-ое столетье,
мне этой правды не избыть, –
горжусь,  что умудрялся петь я
там,  где хотелось бы завыть
Я душу защитить хочу:
пою, притворствую, играю
и хохочу. Я хохочу
и слёз, смеясь, не вытираю…