Дружище Витька Павлов

(Посвящается дочерям моего безвременно ушедшего друга)

Мы были с Витькой – «не разлей…»
И дома и за партой;
И часто видели друзей,
Склонившихся над картой.

Бродили вместе по морям,
Входили в город древний;
И было весело друзьям
Жить в маленькой деревне.

В девятом начали курить -
Отцам мотали нервы.
В десятом – матом говорить
И в «клёш» залезли первый.

И тайно пили в выпускной
(Ах, как давным – давно!)
За нашим клубом, под сосной
Из горлышка вино.

Года идут – усы растут,
И не узнать походку;
Я сдал экзамен в институт,
А Витька – в мореходку!

Пол – года или год почти
Не видели друг друга.
И наши детские мечты
Сбылись, но лишь у друга.

Он, прилетев в родимый дом,
Ко мне зашёл не сразу;
Когда же сели за столом,
То потекли рассказы:

Пока я о морях мечтал,
Спеша в ЛИАП на «пары»,
Клёшами Витька подметал
Марселя тротуары!

Я в «Висле» пиво часто пил,
И жёстко мучил печень,
А друг - Гавану посетил,
И в Риге был замечен.

Не ведал я, что значит штиль,
И что такое шторм,
А он, покинув в марте Киль,
Пересекал Мыс Горн!

Ходил в «загранку» на судах
И был в команде – лидер,
Бывал на Севере во льдах
И дважды в Антарктиде.

Имел руки особый стиль
И скорости – за двести!
Передавал и в шторм и в штиль
Шифрованные вести.

Он знал законы и матчасть,
И был радист – от Бога;
И, надо ж было так совпасть,
Когда, совсем немного,

Ещё бы пару раз сходить,
И получить в валюте,
На море глядя, покурить
На баке иль на юте,

Старпома и друзей обнять:
«Бывайте, не забудьте!»
И сердцем всё как есть принять,
И «бросить якорь» в бухте.

Но вот судьба – прощай Союз,
Распродан «СевМорФлот».
И тех, кого готовил ВУЗ,
Ждёт сложный поворот.

Спешат спецы, сменив тоннаж
И компас вместе с лагом,
Отдаться в мелкий каботаж
Под иностранным флагом.

А сердцу больно: «Как же так
Могло произойти,
Что вдруг исчез Российский флаг
С торгового пути?»

Он задавал вопросы мне
И ждал на них ответ,
И не поверил, что в вине
Ответов этих нет.

И я ему тогда «лепил»,
Что: «есть, чему гордится,
И что полно ещё и сил
И опыт пригодится.

Ты же здоров, ты доказал,
Что ты не танкер ржавый»,
А он в ответ тогда сказал:
«Обидно за Державу»!

И год за годом волоклись,
Как постная диета,
А сердце и душа рвались
Долой из кабинета.

Рюкзак за плечи, в свитер влез,
Попуткой – до вокзала…
Но не сравнить притихший лес
С волной в четыре балла.

В бору - невозмутимый вождь,
Хотя и мокрый вдрызг…
Но не заменит пресный дождь
Морских, солёных брызг.

И, лёжа ночью в шалаше,
Что было – не забыть,
И так тоскливо на душе,
Что хочется завыть!

Тоска жрала его весь год,
Созрел душевный бунт;
И он, как старый пароход,
Хлебнул и «лёг на грунт».

В тот день, когда посыпал снег
Мы Витьку провожали;
Толпа родных, друзей, коллег
От холода дрожали…

Стояли молча, в тишине,
Как будто у причала;
И только чайка в вышине
Стонала и кричала.

А для меня он не ушёл,
(Коль помнят – будешь жить);
Быть может, вечером пошёл
С соседом покурить?

А может быть, собрал свой кейс
Тихонько, без скандалов
И улетел в последний рейс…?
Дружище Витька Павлов!