Елизавете

Глупец.
Я убедился в этом лишний раз.
Опять вскочил на те же грабли.
С губ сорвали;сь о чувствах пары фраз,
но для тебя они, как морю – капли.

Я знал в душе, каков исход грозит.
Твердил себе: «Не суйся снова в омут!
Неужто ты опять вообразил,
что в этот раз всё будет по-другому!?»

Но я надеялся до самого конца.
А вдруг? А может быть? А если?
Хотел касаться нежно твоего лица,
обнять покрепче, быть с тобою вместе.

Зачем ты этот мнимый шанс дала?
Ведь я предупреждал, пророчил!
Быть нелюбимым – у меня талант.
Не меньший, чем писать такие строчки.

Ах да! Я был как запасной вариант.
Ты как-то намекнула в диалоге.
Как будто неудачник Д’Артаньян.
Нет, не один за всех – один из многих.

Я не в обиде. Я не злюсь. Всё в норме.
Сойдемся в том, что не легла душа.
Меня ты, может, больше  и не вспомнишь.
Забудешь этот след карандаша.

Но я хочу сказать тебе спасибо.
Я на мгновение забыл, что одинок.
Теперь пора обратно мне – в трясину.
И мир тихонько уплывает из–под ног.

Я буду помнить наше первое «свидание».
Благодарю за нежность и тепло.
К твоим устам прильнуться сильное желание,
я рад, что в жизни места не нашло.

Теперь сказала, что выходишь замуж скоро.
А я то что? Что я могу сказать?
Скорей бы вам кричали «Горько!!!» хором.
И не пришлось тебе решение менять.

Тебе всегда желал я только доброй доли,
и это не изменится вовек.
Цени себя, и не играй чужие роли.
Я верю – ты хороший человек.

И вот настало время нам прощаться.
И мне, письма не нарушая правил,
на этот раз позволь же подписаться –
не знаю кем тебе я был – Безгласный Павел.