Тайная Вечеря

Чёрная чёлка упала на мокрый лоб,
А у деревьев черника – по скату – вкось.
Видели свет лучезарный, пили взахлёб
Самую страстную из человеческих просьб.

Как ремешок от сандалии впился и жёг
Кожу, оставив царапину… Кровь и вино.
Только Иуда чуть раньше из сада ушёл,
Будто терзался какой-то острейшей виной.

Губы шептали так нежно, но с болью – слова
Нас утешали, мы радовались в этот день.
Было так сонно и мирно, и только сова
Нас осуждала – исполненных светом людей.

Ночь небывалая. Чудо. Молитва Отцу.
Тихий напев, заключенный в одной лишь строфе.
Мы вспоминали (все, кроме Него) поцелуй,
Вдруг Он поднялся и молвил: «Ты слышишь, Матфей?»

Чёрная чёлка упала на белый лоб.
Там у речушки – сарайчик с забором вкривь.
Вдоль – первоцвет, подорожник, дикий укроп,
Дальше межа тонкоруких усталых ив.

Пусть Он вспомнит о нас,
Да попросит святых, чтоб хранили:
«Хлор и Лавор – лошадок,
Власий – коровок,
Настасий – овечек,
Василий – свинок,
Мамонт – курок,
Зосим Соловецкий – пчелок,
Стаями, роями,
Густыми медами».