кулинария имени Линдгрен

Осень говорлива – чёртов дождь:
«Бу-бу-бу», не спать и не проспать.
Осень так натачивает нож,
Что разделать всякое – спроста.
Вспомнишь и забудешь: раз – ломоть.
Влюбишься – отринешь: номер два.
Время, нескончаемая плоть,
Ни жива – немая – ни мертва:
Притворится кем-то – вроде дней –
Ни стыда, ни горя, ни добра.
Время – ни пророк, ни лицедей:
Всё ему: «Пора!». Но: не пора.
Осень обнажает гул сердец,
Режет на бифштексы всё и вся.
Время – не боец и не гордец:
Кто-то, подпирающий косяк.
«Ха-ха-ха!», – над теми, кто успел
Выпить море, зная наперёд,
Что мужик с мотором улетел,
А вернётся – сказочно соврёт.
Окна затвори, малыш, взрослей!
Хочется варенья? Мя-со-жри!
Осень с каждой ночью – только злей.
Правду говори ей: ври да ври!
Мол, щенка и торта – дай-подай!
Питерские крыши – не Стокгольм.
Время спит – стоячая вода.
Осень срубит – чистый алкоголь.
Под бочком любой из фрёкен Бок
Причастишься будто бы любви.
Ну а после – стар и одинок.
Ляг на сердце. Только не дави…
Осень доберётся до зимы,
Да и сляжет ливнями во льдах.
Глупость – человечество отмыть:
Сытое, погрязшее в грехах,
Стойкое – на лжи да на крови,
Летнее – нагое – без царя…
Так что, режь нас, жирных, и реви,
Богу снедь гурманскую даря.