вещун желанной славы-

Люблю Александровы стихи,
в чувствах нежных вдохновений.
Плывут лёгким облаком они,
какой задумчивый в них гений.

О, ты! - Вещун желанной славы,
постясь на лёгком росчерке пера.
Плёл стихи под стать забавы,
как-то факто! - Слова и вина.

Не ты ль, осмысленно внимал,
ночной сонет в открытом море?
И в вечных негах пребывал,
утопивши в кружке горе....

Тогда какой-то дух тебя томил,
над божьим плодом благословенья.
Ты молился минуя траты сил,
сердечным словом откровенья.

Твой блестящий ум на суть учтивый,
в правых нравах горделивый.
Ты честью чист и чтишь законы,
коварств судьбы познав препоны.

Не твоею-ль верой я воспитан,
умиротворённым ангелом печали,
библейской мудростью пропитан,
на аксиомах истиной морали?

Ты, как воздух чист, лучист прозрачен,
как, ясный светлый небосклон.
Твой образ мной на нём означен
и на поклон меня неволит он.

В основу истины священной,
ты строгих правил не вменил.
Мой верный друг бесценный,
творишь в избыток чувств и сил.

Ты творишь на милость вдохновения,
порой пристрастного влечения,
неволя волю неукротимых дум,
предав мечтам свой ясный ум.

И ты кумир, сии громкой лиры,
в ослеплении ревности святой.
На преньях мнений и сатиры,
возымей почтеньем надо мной....

И чтя уроки жизни строго,
в этой жизни всё на бис.
Рефлекторной памятью былого,
на некий склонен компромисс.

В кавычках приличий затая,
на скорбь отличий от тебя.
На сколь смущений утая,
возомнил поэтом я себя?

На искусства классики чудес,
уж вам позарится и бес.
Как лестно было всем творить
и мир уместным словом покорить.

Насколько-ж тягостны сомнения,
в моей способности мышления.
Уж куда их много набралось,
честь на разуме пришлось?

А сколько время нам являло,
в забытой памятью глуши?
И бывалым опытом влияло,
на лестную заповедь души;

"Кто шею тянет пред судьбой,
то виясь поклонами дугой.
Уж сойдёт плебеем в упокой,
неутешно грешен и пустой".

Но, мир велик, заблудших где-то,
и я душою силюсь их понять.
И чтить поэтов сего света,
и верных долгу восхвалять.

Что, мне почести, слава, свобода,
вольность мышлений, укоры высот?
Как, нету предела высот небосвода,
где, всевышних лишь святость влечёт.

Как лестно было-бы душе,
кохаться в божьей колыбели,
где бывали многие уже,
под святою аурой у цели.

Но видно, нет иного мне пути,
на блажь надежды, что найти.
Как мило было-б всех вернуть,
на свят христова помянуть.

И я славил бы вас на скользком том троне,
импульсивной страстью любовью упоён.
В злато-солнечной наречённой короне,
на божью милость судьбой вознесён....

А я, в безупречно стройном стиле,
в величии чистой красоты.
Сколько раз почил в могиле,
вожделённый маревом мечты...

И был зарыт без почестей былых,
на высокий титул верховых.
И лил потоки слез нежданных,
родовых наследников избранных.

Но в минуты хлопотной кончины,
на случай казусной причины,
у крайней жизненной черты,
мои изменились вдруг мечты.

И, что удача мне в придачу,
в надменной вольности потех.
Быть может зря я силы трачу,
когда, на пустых репризах,
мне так явствует успех?...

Уж ныне аббревиатурная культура,
в амурном прейскуранте слов.
Толь, морочит олухов цензура?
В т.д. и т.п. а вернее скажем дура.
Велика-ль хвалы моей улов?....

А сколько нас, в красе являли свету,
по ТВ и по тому-же Интернету?
А сколь поэтов на всю планету,
в стенгазету дополнили к сюжету?

Но, не век томиться мне в аду,
бродить в красой пылающем саду.
Когда латынь поныне не в ходу,
в неровен час, навлечь себе беду.

О, святых наместник, ты поэт!
Прости за лестный этикет.
Окропи водою мой скелет,
забавный вышел-бы дуэт.

Но воскр-есть в гробу убого будет,
на помин души весь свет забудет.
И сойду на тяжкий божий гнев,
от ласк, любви, волнений дев.

Уж бывало всяко и двояко,
на веру совести мне жить.
Порой вменяло мне однако,
смыслу здравому служить.

И на дум высокое стремленье,
пока еще рассудок не потерял.
Не долго думав в намеренье,
я решенье верное принял;

"В тебе узрев я божий дар,
душевный жар стремлений.
Готов повысить гонорар,
на радость творческих везений".

И пусть труды лоснятся пОтом,
я готов, ещё повысить квоту.
Коль не станет, уж в заботу,
стать твоим мне полиглотом.

Мне-ж не в соблазн корить себя,
когда мил на мысль прельститься.
На то была-б чужда нужда моя,
на труды чужие не польститься.

А.С.....
Но, милый мой, постой, постой,
прими во имя нашей дружбы.
Мы не чтимы в риторике пустой,
в заботах напрасной лживой службы.

Уж, ресурсу всякому в пример,
когда ума на меру не хватает.
Сославшись на чужой манер,
на нет надежда лишь вздыхает.

Уж кому величие не в бич,
что вместо яблока кирпич?
Не в потеху видимо сойдёт,
если на мысль несчастного падёт.

А, сколь коронованных стремилось,
на святой олимп великих мастеров?
Но с судьбой считаться доводилось,
на бесплодном промысле трудов.

Молоть бесмыслицу к примеру,
твоему соответствует манеру,
иным именитым подрожать
и на, что попало, зря писать.

Уж пустой риторикой похвал,
как вижу, многих любовал.
И на лести кажется зевал,
коль на честь неловок стал.

И в присущих мне примет,
я готов держать ответ.
Не по унылой слуху пестроте,
но по ответной остроте.

Так, в глуши душевного порыва,
иной, в даль глаза уставя, ждёт.
Когда ангел объектива,
под крыло своё возьмёт.

Невольная страсть - напасти вровень,
время беспристрастное сотрёт.
Но, кто же в том, скажи виновен,
если тухлый дух и муху не влечёт?

Но, не плач в предверии удач,
на авось удачи - эко занесло!
Безумству речи нужен врач,
пустое рвенье не наше ремесло.

Но всё пройдёт и тяжких дум,
покорных отроку мышления,
уймёт порочных мыслей шум,
на паче чаяния забвения.

Чем мог помог, но бог ты мой!
на библейских темах ораторий.
От меланхолий до аллегорий,
на искусстве мудрости святой,
сам воспой, блистая чистотой.

Бесценен дар, природы щедрость,
гарант талантов, мудрости оплот.
Мечтам надежд, желаний дерзость,
полнЫ мышлений вольности высот.

Муз бальзам испей желаньем,
минутам счастья посвятить.
Восторг наполнив трепетаньем,
святых безудержно любить.

Не мы ли барды верные рабы,
на лирных звуках наслажденья,
пытали мимолётный дар судьбы,
на мирном поприще творенья?

И нам певцам, поэтам слова,
досужим прозаикам стихов,
славу нам дарить готова,
муза поэтических основ.

Но фортуны блеск уйми холодный,
оставь печаль, властитель дум!
Иди дорогою свободной,
куда влечёт твой ясный ум.

Не будь ленив в своё призванье,
в блаженство истины творить.
Как сладко сердца трепетанье,
в признанье высшего явить.

О сколь в былых уроках много,
ошибок трудных видел свет.
В сплетенье судеб прожитого,
всплывёт на память многих лет.

На здравый взгляд забавны грёзы,
в учтив мотив являли слёзы.
На дозу яда в плоть души,
лишь на трезвость мысли хороши.

Не уповай на рай вселенной,
безумным роком тщетного желанья.
Уйми надежды милостью смиренной,
на восторгах с высшими свиданья.

Утешься мой друг, к чему нам печали?
Вспомни, как ветры нам песней звучали.
Не чуждые страсти нам тайны шептали,
как откликом скалы им эхом отвечали.

А сколь нежданных напряжений,
на наши души сирые пришлось?
Вожделённых духом приключений,
делить в невзгодах довелось.

Не пеняй на тупость содеянную глупость
и на чувства не чуждым на грубость обид.
Лиха палата ума, не лишённая на скупость
и в ином пиите на красноречии язвит.

Слова, слова, не в них ли сила,
что на долю воли нам вменила,
на вожделённость мысли нам влиять
и определённость цели проявлять!?

На тщедушных мира не глумись,
оплошной формою ваянья.
На покорных муках поклонись
и твори на долю покаянья.

Храни себя во дни гоненья,
от мнений пылких мудрецов.
Сведи на небыль заблуждения,
чрезмерны пафосы их слов.

Строгое время непокорных минут,
мечты своенравных не чтут.
Но, минуя витии на мысли влекут
и лёгкой рифмой на встречу бегут.

Диалогам слога не было срока,
им покорна иная хмельная прыть.
Но, заповедано богом, как зеницу ока,
беречь то, что единицею быть...

Ещё умами дедовских времён,
во славу мудрости польщён.
Обычай святости храня,
мир был создан для меня.

И тверда моя слава, кумирам броня,
им не позволю над нею глумиться.
И до толе на долю, будет воля моя,
во сиянии славы всевышним явиться!

Светлым взорам, добрый глаз,
но, не атланту быть талантом.
И гранённый лишь алмаз,
в лучах сияет бриллиантом.

Как, под мерцанием сводов намерен иуда,
на диком скифе шкуру дубить.
Так, мы зримы наречьем чтимого чуда,
на зудах забавы изумруды гранить.

В смысле музы мысль слепа,
на праздный ход желаний.
Без рефлексий чувства и ума,
в дань заманчивых мечтаний.

Да, мечты поэтам не помеха,
беспорочной вольности утех.
Иным-же поклонникам успеха,
лишь себя выставить на смех.

Ещё когда-то, помню в старь,
когда, кустарь ковал из злата.
ОбитовАнны буквы на букварь,
на алтарь судьбы в лучах заката.

Но теперь, уж правила ины,
на былой обычай старины,
блюсти творцам не стало.
И с какой не глянешь стороны,
лечить недуг, уж проку мало.

На печальные встречи лояльны мечты,
отрадных приданий приватной судьбы.
Вожделённы далью бывалой поры,
на учтивы мотивы так признательны мы.

Мне в минутах памятны те дни,
давно ль минувшей встречи?
И, ты, - соперник мой сродни,
на бранном поле речи....

Эх! мечты, мечты - милы поэтам,
как, любовь на свете этом.
Верь! Придёт пора заветам,
воссиять на лаврах силуэтом...

Но мила мечта на божий рай,
пустой надеждой обаяя.
Найдёт на мысли невзначай,
умилённой речью умаляя.

Милый друг, - недуг пройдёт,
коль влечёт мечтой томлений,
в мир не познанных явлений,
устремлённой мыслью на полёт.

Как сладок сердцу этот час,
под пленённый мыслью карандаш!
А сколько шарма в звоне чаш,
когда любовь так манит нас?

О, милый друг! К чему печали,
не нас ли ангелы кохали?
В услугу ветреных потуг,
забудь любви былой недуг.

Утешься друг, недуг уймётся,
буйство угрюмых мыслей усмири.
Мила любовь, то плачет, то смеётся,
лишь в избытке пыток для души.

Но, веруй в истину мою,
с ней докучно я скучаю.
И незнакомку милую свою,
отныне я тебе вручаю.

Да не возмутит укор позором,
в дебют пристойного желанья.
Во времени не скором,
в час досужий покаянья....

Ты не верь сновиденьям,
заведав долгу моему.
Но, будь привержен увереньям,
не чуждых сердцу своему.

Возьми на заповедь и то,
что вниманьем не учтено.
К чему откладывать на час,
что можно выполнить сейчас?

Цени быстротечное время минут,
непокорных мечтам упований.
И фантазий броженья мигом сойдут,
на долю учтивых признаний....

Так послушай милый мой,
коль совет уму не прочит.
Носи свой крест с собой
и бог твой срок отсрочит.

Так прости счастливец молодой,
за воспалёну дерзость мнений.
Сведи на скорбный ропот мой,
невесть каких обид, сомнений.

На скромность некую опасно,
чрезмерно резвость проявлять.
И просить меня напрасно,
сумей-же чувством управлять!

Но, прошу тебя не плачь,
на своих изъянах неудач.
Прими в назиданье эпилог,
иной порок, служит, как урок.

И то, были-б мы с тобою пара,
на жребий выпало-б творить?
Но бесценен дар душой пожара,
кому попало, не мне дарить.

И ВОПИТ НАРЕЧЁННЫЙ ПИИТ:...

Да, пристрастны истины воззренья,
так притягательны на взгляд,
исторгать на мыслях откровения,
по сути оплошности и яд.

Ты, насупя брови, злобой дышешь,
однако сладко, как поёшь.
Душой пылая, жаром пышешь
и мне в залог советы шлёшь.

Соглашаясь с вашим я советом,
стремлюсь однако вас понять;
меня-ль вы видите с "приветом"
на сознанье силясь повлиять?

Обрушив шквалом злобной спеси,
на зуд морали и прочей смеси,
ты был мне мил зудеть в ответ;
"угождать мне лестью пользы нет".

Всласть вам власть, ну что же,
похоже, угожим вам не быть.
Мне-ж лукавой истины дороже,
об услугах ваших позабыть.

Слыви, слыви невольник чести,
тобой признаться я пленён.
Покинув жар тщеславной мести,
от лестной славы опьянён.

Сияй в улыбке радости приличной,
на дарах природы безграничной!
Ликуй, красуйся роскошью античной,
в благосклонность истины циничной.

Пока ты жив и всех мудрее,
твоим кумиром позволю быть,
Ложь твоя мне истины вернее,
но не дюжит ей досужей слыть.

На радость творческих везений,
надежд восторгом окрылён.
Благами ваших наставлений,
скудным даром награждён.

И пусть на лик я обезличен,
на ветхость выцветших одежд.
Но язык поэтов безграничен,
наличьем радужных надежд.

Пристрастен мир влечений,
обольщённый чувствами имён.
На вашу склонность огорчений,
я на тот-же статус наречён.

В ПОСЛЕСЛОВИЕ....

Но, что мне в нём, грядущим днём,
если лестных мыслей рой прольётся?
Толь, в сознании мыслящем моём,
в глуши души огнём займётся....

И не долго мучился сомненьем,
ясный ум напрасно волновал.
Воспрял саблазным убежденьем
и вампиром музы вскоре стал.

Без помпезной уймы слов,
в ком сердце жаждой билось.
На кумирах мира и богов,
всё великое творилось,

Когда мысль уму заветом,
явит суть на зуд мольбы.
Уж я успею стать поэтом,
на мимолётный дар судьбы.

Уж не жду когда меня оценят
и печаль тоской заменят.
На обузу музе я творю,
на зло надменному хмырю.

И в ренессансе странных украшений,
над барельефом мраморных колон.
Вознёсся славой добрый гений,
словно точной меры эталон....

И лишь лёгким росчерком пера,
окрылённый жаждою разврата,
благосклонной мыслью добра,
стал я жертвой плагиата.

А.С.П...
Прости меня, мой милый друг,
в признанье горьких покаяний.
О, сколь являл ошибок вдруг,
в восторгах гордых возлияний!

В пустых суждениях блуждая,
в норов жаждущих страстей,
в неловкость мысли излагая,
не в нрав душе скажу своей.

Идёт молва; "с тобой мы братья,
мы вольны птицы в пору гроз.
Иди-же милый мне в объятья,
томить мечту на долю грёз".

Но неведом рок в пороках чести,
на лести словно проповедь поёт.
Фортун наместник на скорби мести,
с мест почётных не сойдёт!

Мой приятель - милый обожатель,
драгоценных редкостных камней.
Людской бессмыслицы стяжатель,
пора бы быть тебе умней....

Коль ум глубоких дум несёт,
на взор являть живую муку.
Суждений зуд в тебе пройдёт.
в мотив желаний взяв науку.

Ты чести зуд-бы не порочил
и на высший суд её пророчил.
Когда-б ты не был верен ей,
как двуликих ликов Фарисей.

А сколько скорби в тоне слов,
не в отраду гордых возлияний?!
Акцентов в полемике основ,
без взыскательных влияний.

Тебе-б егозить, угождать,
лебезить, заискивать зазря.
Мне на мзду пытаясь дать,
что-же святость для тебя?

Как мил ты был на пробу,
являть собой иную злобу.
Нетрудно видно отгадать,
кого решился ты пинать.

Поди поехала уж крыша,
сколь минуло с этих пор?
Но, до коих пор, порою слышу,
твой тупой назойливый укор.

В ПОСЛЕСЛОВИЕ;....

Я чист на истину лишь в споре,
но, кто устоит со мною в ссоре?
И вдруг мой друг почил на горе,
на словах хвалы увял он вскоре.

И в изящных грациях мышлений,
на счастливой ниве торжества.
Ликом сник на тщетность гений,
в филигранных позах естества.

Да, грусть снедающих не хОлит,
на бремя собственных заслуг.
И беда заблудшего неволит,
на довольство немощных услуг.

Но, безумцем слыть кому охота,
бесплодным даром докучать?
Вот то-то будет им забота,
на божью милость уповать.

Как лестно тешиться надеждой,
на божью милость уповать!
Но, как-бы лапотным невеждой,
"пятой ахиллесовой не стать"?

А сколько трепетных волнений,
на блаж надежд являл мучений?
На причастность истины сомнений,
угас, увял наш дивный гений...

И если мысли не в порок,
на прощении торжествуют.
И в урок - недолгий срок,
рассудок отрокам даруют.

А сколько свет являл гибридов,
ядовитых видов всех обид?
От симбиоза двух подвидов,
до приличий всех на вид.

Да, была-б незыблемая власть
и славы роковая страсть,
но одна беда в напасть,
под их влияние попасть...

Говоровский Леонид Иосифович.
Санкт-Петербург. 2017 год.


ПРИВЕРЖЕН - являться неизменным
сторонником кого, чего-либо.
Преданный, верный, расположенный,
склонный, привязанный к кому, чему-либо.

НАЗИДАНИЕ - поучение, наставление.

РЕНЕССАНС - архитектурный стиль эпохи,
отличающейся обилием рельефных украшений
в расцвете чего-то.

ВЕЩУН - предсказатель, предвещатель.

ГЕНИЙ - высшей степени творческой одарённости.

СОНЕТ - лирическое стихотворение, произведение
состоящее из нескольких строк.

ВНИМАТЬ - слушать с особым вниманием.

ПАСТИСЬ - быть, находится где-нибудь
часто (на подножном корму).

НЕГА - полное довольство, удовлетворение
желаний, внутреннего наслаждения.

ВЕЩИЙ - умудрённый опытом, постоянный
эпитет литературных персонажей.

КУМИР - кто является предметом обожания,
восторженного поклонения.

САТИРА - в искусстве - способ проявления
комического, порочного, отрицательного
явления.

ИМПУЛЬСИВНО - совершаемый под влиянием
непроизвольного импульса, (побуждения).

НАРЕЧЁННЫЙ - официально объявленный,
признанный таковым.

ВОЖДЕЛЁННЫЙ - страстно ожидаемый, желаемый.

АББРЕВИАТУРА - сложносокращённое слово,
образованное из начальных букв или
слогов словосочетания.

ОРАТОРИЯ - крупное музыкальное произведение
для хора, солистов-певцов и оркестра на
драматический сюжет (для концертного исполнения).

ЛИРА - музыкальный символ поэтического
творчества (в Италии, Турции денежная единица).

МУЗА - в творчестве поэта стихотворчество,
(в версификации мифологии - покровительница
науки, искусства, богинь и т.д.).

РИТОРИКА - красноречие, ораторское искусство.

ШАРМ - обаяние, очарование непринуждённых
отношений.

БЕСПРИСТРАСТНЫЙ - чуждый пристрастия,
предубеждения (справедливый, непредвзятый).

МЕЛАНХОЛИЯ - мрачное, угнетённое настроение,
уныния, тоски, депрессии.

АЛЛЕГОРИЯ - искусство средневекового
возрождения (барокко), классицизма,
воплощение идеи в художественных образах.

ЗАВЕТ - наказ, наставление, завещание,
данные последователям или потомкам.
То, что вошло в традицию, установилось
с давнего времени.

ДЕБЮТ - первое явление, выступление
на каком-либо поприще.

ЛОЯЛЬНЫЙ - хранящий верность существующей
власти, порядку. Основанный на корректном
отношении к кому, или чему-либо.

ЛАВР - в поэтическом употреблении как символ
победы, награды. (от деятеля Афин Фемистокла).

ИМПУЛЬСИВНОЙ - порывистой, совершаемой под
влиянием непроизвольного импульса поступка.

ГОНОРАР - денежное вознаграждение за работу,
иную услугу по договору, обоюдному соглашению.

КВОТА - доля, часть, норма чего-либо
допустимого для каждого участника соглашения.

СИМБИОЗ - соединение двух разных видов.

ПОМПЕЗНОСТЬ - внешняя роскошь, эффектность,
пышность, элегантность, изящность, изысканность.