В парке... Окончание

Жданович Николай Николаевич - поэт, прозаик и журналист

(Переводы с белорусского, окончание)


У парку

Мой сын малы глядзіць здзіўлёна.
Як, пакружыўшы спакваля,
Спадае ліст барвовы з клёна
І заціхае ля камля.
І ў той цікаўнасці малечай
Я адкрываю навіну:
Зямлю далоньмі дрэвы  лечаць,
Каб дужаю была ўвясну.
Каб не палохалася сцюжы,
Заакіянскіх халадоў,
Каб вечна тут жылі ў дружбе
НАДЗЕЯ, ВЕРА і ЛЮБОЎ.
Каб не было жыццю разрыву
Ва ўсе наступныя часы:
З зярнятак – каласіла ніва,
З атожылкаў – раслі лясы.
Наш кожны крок ва ўсім наўкола
Хай варты будзе пахвалы…
Чарговы ліст ляціць да долу
І – усміхаецца малы…
***

В парке

Мой сын взирает удивлённо,
как догорев почти дотла,
слетает лист багряный клёна
и затихает у ствола.
И эта детская беспечность
мне открывает новизну:
листвой деревья землю лечат,
чтоб крепышом встречать весну.
Чтоб не боялась лютой стужи
заокеанских холодов
и пребывали вечно в дружбе
НАДЕЖДА, ВЕРА и ЛЮБОВЬ.
Чтоб в жизни не было разрыва,
навеки мир бы не исчез,
из зёрен – колосилась нива,
из поросли – вставал бы лес.
Пусть каждый злого не приемлет,
чтоб стать достойным похвалы…
Вот снова лист летит на землю,
и - улыбается малыш…

***


Трыпцiх

Калі ў тваім голасе сум, -
Наўзрыд маё сэрца плача.
Малюся тады за ўдачу
Учынкаў, пачуццяў і дум.
... І, дзіва, скрозь церні турбот
Праб’ецца квяцістасцю мая
Святое прызнанне “кахаю”
Як лепшая з узнагарод.
***

Ты блізкай мне стаць не змагла:
Душу расхліснуць не схацела.
Гарачая знічка зляцела
І долу – згарэла датла.
Дзе ж той таямнічы выток,
Што нашым дыханнем сагрэты?
Пагляд твой прасочыцца Ў Лету
Скрозь легкіх пачуццяў пясок...
***

Магло б парушыцца, не збыцца
Што ў марах мы пабудавалі...
Ды, слава Богу, сонца спіцы
Залоцяць воблакаў каралі,
Нібы знячэўку зноў уранні
Пральецца твой чароўны голас.
І сэрцы ўсцешацца каханнем,
Жаданняў хмель закружыць голаў.
***


Триптих

Когда в твоём голосе грусть,
то сердце навзрыд моё плачет.
Молюсь я тогда за удачу
поступков, желаний и чувств.
…И, чудо, сквозь дебри забот
пробьётся цветением мая
признанье «люблю», как святая
награда небесных высот.
***

Ты близкой мне стать не смогла
и душу раскрыть не сумела.
Звезда с поднебесья слетела,
в подножье – сгорела дотла.
Где счастья блаженный исток,
что нашим дыханьем согрето?
Твой взгляд просочился и в Лету
сквозь чувств легковесных песок.
***

Могло б нарушиться, не сбыться
то, что в мечтах смогли построить,
но, слава Богу, солнца спицы
позолотили туч покои.
И невзначай опять с зарёю
прольётся твой волшебный голос.
Сердца утешатся любовью,
желаний хмель наполнит колос.
****


* * *
Усё б нам нішчыць ды крышыць,
Нізводзіць каралёў у пешкі.
Самім здурэць ад гэтай спешкі.
А лепш бы думаць, як пражыць,
Каб незнарок не патушыць
Святло дзіцячае ўсмешкі.
* * *

****
Нам всё сметать бы и крушить,
меняя королей на пешки.
Самим сходить с ума от спешки.
А лучше б думать, как прожить,
чтоб невзначай не погосить
смех детский радостный безгрешный.

***


Сентыментальны верш (продолжение)

Пускаюся па моры адзіноты
У плаванне ужо ў каторы раз,
Сабраўшы скарб няхітры свой употай
З тваіх халодных позіркаў і фраз.
Ты выбачай, праводзіць да прычала
І ў гэты раз цябе не папрасіў:
Мужчыне, ведай, неяк  не прыстала
Дзяліць самоту, што ў сабе насіў.
...Адольваючы сінія абшары
Ад мітусні далей і галасоў,
Праз час пачну я настальгічна марыць
Аб завадзі шаўковых валасоў,
Аб ціхай завадзі, дзе дрэмле шторм      
Шматбальны,
Дзе рук вязьмо насуперак бядзе
На плечы мне, бы круг выратавальны,
Збавеннем легкакрылым ападзе…
***

Синтементальное стихотворение (продолжение)

По морю одиночества пускаюсь
я в плаванье уже который раз,
собрав тайком добро, что мне осталось
от холода твоих обрывок фраз.
Прости меня, что проводить к причалу
и в этот раз тебя не попросил:
мужчине, знаешь, как-то не пристало
делить тоску, что в сердце проносил.
…Одолевая синие просторы
вдали от суетливости колёс
я с настольгией заскучаю вкоре
о шелковистой заводи волос.
О заводи, где дремлет шторм
стобальный,
где пе;ревязь двух рук взамен невзгод
на плечи мне не в мыслях, а реально
крылатым избавленьем снизайдёт…
***

Мацi

Спужаў маланкай-тэлеграмай.
Бялізну мыла ты.
Прасіў:
«Ты нас сустрэнь ля весніц, мама.
Прыеду з сябрам. Дата. Сын.».
Ты зразумела ўсё адразу.
У слове «сябра» ты знайшла,
У што не верыла ні разу
І з чым даўно ужо жыла…
Змахнула пот з ілба хусцінкай
І гэтак выбегла на шлях.
З вачэй скаціліся слязінкі,
Даспелі новыя ў вачах.
Чакала, узрушаная весткай,
Бы птушка – стрэлам з нематы.
І вобраз будучай нявесткі
У думках малявала ты.
***

Мама

Встревожил срочной телеграммой.
Белье стирала ты.
Просил:
«Встречай нас у порога, мама.
Приеду с другом. Дата. Сын».
Тебе понятно стало сразу.
В том слове «друг» ты то нашла,
во что не верила ни разу
и с чем давно уже жила…
Смахнула пот с лица косынкой
и на дорогу впопыхах.
Из глаз скатились две слезинки,
доспели новые в глазах.
Ждала, взволнованная вестью,
как птица – выстрел немоты,
и образ будущей невестки
предугадать пыталась ты.

***


Час мяняе звыклыя погляды

Час мяняе звыклыя погляды,
Час гісторыю поўніць датамі.
То казалі: усе пад Богам мы,
Сёння кажам: усе пад атамам.
Запякаецца боль Чарнобыля
Як малітва на вуснах веку.
Ды нязменнай усё адно была
Чалавечнасць у Чалавеку.
Неспакоем, тугой аб родным
Апякае той боль шточасна.
Боль Чарнобыля – боль народны,
Боль Чарнобыля – мой уласны.
Дык няхай жа у сілу кратную
Ён абернецца неўзабаве.
Вісне бусел над кінутай хатаю…
Жыццё правіць.
***

Время взгляды меняет привычные

Время взгляды меняет привычные,
время жизнь заполняет датами.
“Все под Богом”, – твердили вечно нам,
оказалось: все мы – под атомом.
И молением – боль Чернобыля
на устах запекшихся века.
Неизменно одно, особое:
человечность в самом Человеке.
Непокоем, тоской по Родине
душу рвёт мою, словно хищник.
Боль Чернобыля – боль народная,
боль Чернобыля – моя личная.
Верю: силою многократною
очень скоро она обернётся.
Аист крылья над брошенной хатой
вновь расправит…
И жизнь - вернётся!

Май-июнь 2017года.
***