В Донском монастыре

В Донском монастыре

В Донском монастыре так тихо
шуршит осенняя листва,
ведь с ней московская шумиха
не знает кровного родства.

Столпы истории расейской
покой здесь вечный обрели –
поэтам и чинам армейским
с лихвой хватило тут земли.

Нарышкины и Трубецкие,
Лев Пушкин и Иван Шмелёв –
сыны и дочери России
и даже пасынки её.

Ключевский здесь и Чаадаев
покоятся под сенью лип
и декабристского восстанья
герои смотрят с древних плит.

Жуковский здесь – крылатый гений.
И Сумароков и БовЕ –
как корни разных поколений
переплелись в бессмертной тьме.

И по расстрельному приказу
доставленные, словно в тир, –
здесь дагестанский вождь Коркмасов,
и Тухачевский, и Якир.

И залатав разрыв великий
иглой тернового венца,
Иван Ильин здесь и Деникин
во имя Сына и Отца.

И все сословья примиряя,
чтоб стихла кровная вражда,
прилёг здесь Солженицын с краю
под сенью русского креста.

И бравый ротмистр Колюбакин
лежит под мхом тут вековым…
И горько надо бы заплакать,
Отчества глотая дым.

Но от рассеянного света
в глазах ни скорби нет, ни слёз...
Моя душа светла, как эта
листва, летящая с берёз.

И в ней покоится такая,
как эта осень, благодать –
необъяснимая, святая,
с какой не страшно умирать.