в пылу напрасных упований-

О сколь мечты являли мути,
на воздыханье мнимой мне!
На пыл души и девы груди,
являлись в адовом огне...

Но не всё на свете вечно,
в волнении пламенной крови.
Жизнь проходит скоротечно,
в надеждах веры и любви.

Дремля чувством равнодушно,
напрасно пламенем пылать.
Пытаясь холодно, бездушно,
оттенки страсти глянцевать.

Я всё забыл, что между нами было.
Что, вам судьбой обязан был.
И, что, любви достойным слыл,
и, что давно пошёл на мыло.

К чему страдания будить,
в душе сомнением пленённой?
Любовь возможно-ль рассудить,
самой судьбою сотворённой?

Как влечён я вашею красой,
красой достойной обаянья.
Лаврой венчанной косой,
беспристрастного сиянья.

Вы мечтам надежд так милы были,
очертанья ваши мнились вновь.
Но время шло и во мне остыли,
и страсть, и нежность, и любовь.

О, как, ласкал я прядь волос,
и ваши нежны алы губы.
Но, время шло, возник вопрос:
"не мы-ль в наречии стали грубы"?

Докучны праздность и покой,
брожу бездыханно туманный.
От невольной трапезы такой,
ловлю я миг любви желанной.

И мой милый ангел воздыханий,
обольщённый чувствами желаний.
Лишённый скромности влечений,
вниманьем сладких упоений.

Интимных мест пытливых взору,
и всё, что явствует позору.
В нише нравственных удел,
через призму мнений разглядел.

Но нет любви, уж тех желаний,
в проказах давних юных лет.
Истомлённых недугом страданий,
как испитый временем букет.

И льётся мыслей мелочных поток,
вожделённым чувством ликований.
Страстей тернистых островок,
в пылу напрасных упований.

Сладок миг любви признания,
казалось счастье светит мне.
Являя признаки страдания,
на ревность явствуя вполне.

Я вас любил, лелея пыл,
как если-б вы любили.
Но, пыл убыл я вас забыл,
как буд-то вовсе и не были.

Но только ты мне была одна,
в устах улыбчивых приятна.
Когда пьёшь любовь до дна,
так доверчиво понятна....

она...
И я тебя тогда хотела,
увлечь юнца на грех...
Мила мечта для тела,
как страсть любви потех.

Но милый друг, любовь пройдёт,
печаль тоску не гложет.
Сойдя одной другой взойдёт,
невинной жертвою умножит.

Вы вновь готовы лицемерить,
любовь восторгом воспевать.
Боже мой! Кому же верить,
устав на совесть уповать?