В ДХШ

В ДХШ - Детская Художественная Школа, куда принимают желающих получить подготовку для поступления в художественный вуз. В основном это желают видеть родители и они своих  чад приводят в данную школу, иногда абсолютно не принимая во внимание, что некоторые из них не хотят стать художниками и не понимают, что это, вообще-то, тяжелый труд. А дети тяжелый труд не воспринимают, как данность.
 
 Преподавательский состав в школе разнородный. Живопись вели такие, кто сам не мог называться живописцем. Краски грязные, мрачные, полное незнание материалов. По-видимому, эта преподавательница была для директора школы родственницей или дочерью приятельницы или кого еще. Но то, что она не имела права работать в этой школе - было видно сразу. Молодая, неприветливая, заносчивая и надменная. Другие чаще пили чай в своих закутках, оставив детей на произвол судьбы, дети баловались и не работали, так как не понимали, как дальше рисовать и что делать. Они скучали и не понимали такого равнодушия со стороны учителей.
 
 Не хочу хвалить себя, но я не покидала аудиторию, когда начинались занятия. Каждый ученик был обойден не раз и внимательно, пока подробно с ним не переговорен, не обдуман по поводу методики ведения композиции и рисунка. Соответственно, на просмотре работ детей, почти все выполнили задание на "отлично" и "хорошо". Многие работы были отобраны для методкабинета школы.
 Трения начались с директором школы, когда она, вдруг, от кого-то узнала про мою методику. Моя методика заключалась в том, что рисующий обязан рисовать то, что он видит со своего ракурса. Рисовать и менять композицию только потому, что так удобно - для меня показалось неприемлемым. Исчезает правда жизни. А директор  на педсовете вдруг выступила с монологом, что рисовать надо так, как удобно и красиво для композиции, то есть произвольно переставлять мысленно предметы, а не слепо копируя натуру. Но позвольте, это же начинающие рисовальщики и и нельзя переставлять так, как переставляет уже опытный художник по усмотрению, согласно его задумке и идее композиции.  То есть, детей еще не научив рисовать,  как держать карандаш, не научив видеть перспективу линейную и тональную, методам штриховки, учим лгать? Позже выяснилось, что это американская методика. То есть надо позволять вести детям, как хотят, меньше их учить, вообще не учить, пусть варятся в собственном соку. Никаких азов не давать, не открывать им секретов и не ставить задач для достижения цели научиться грамотно рисовать и мыслить композиционно.  Менять композицию так, как удобно, даже, если этого нет в реальности. То есть не всем рисующим видны те или иные предметы и их все равно надо рисовать видными так, как будто рисующий сидит и видит все. Это была неправда и заведомая ложь. Я сказала, что это отход от правды жизни и реализма и не дается основная база знаний. Мне ответили, что моя методика архаичная и не современная и не имеет право на существование. Это касается методики и базы знаний.
 Я замечала, что завуч, по имени Анатолий, набирал уйму детей, садил их плотно в ряды в аудитории, причем эти занятия были платными. Слышался шелест денег. И завуч хорошо понял, что школа является своего рода местом для зарабатывания денег за счет детей. Некоторых детей было по-человечески жаль потому, что они изначально не имели художественного дара, эстетически были глухи, не было врожденного чувства прекрасного. Преподаватель не учил их, как держать карандаш, кисточку, как начать и вести работу до конца. Они шумели, кричали, выскакивали с мест, стоял гвалт и ор. Я такого не понимаю. В аудитории должна быть сосредоточенная рабочая тишина. Все дети увлечены работой и выполняют хорошо понятое задание. Учитель только во время подходит и в затруднительный момент помогает выйти из создавшегося  положения и работа идет благополучно и планомерно - такого я не замечала у других. Директор сама вела урок рисунка в первом классе, открывала класс, запускала детей, иногда это делала секретарь, директор могла вообще не придти на занятие и дети были предоставлены сами по себе. Это была не учеба, а мучение для них. Директор занятой человек, она то на совещании в Департаменте, то еще где-то по хозяйству и так далее.
 Я понаблюдала все это и поняла, что общей концепции нет, задачи не ставится никакой и школа является своего рода приманкой родительских кошельков и ничего другого. Это было настоящее болото в образовании. И я уволилась. Мне неинтересно стало. Становиться объектом разборок о "неправильной" моей методике я не захотела.
 И так почти повсеместно во всех художественных школах. Возможно, где-то не так. Я прошла по нескольким школам и заметила, что там засилье старых преподавательниц-пенсионерок, которые зацепились за место и не пускают никого моложе себя, замучают судами любого администратора. Они почти все скандалисты, сварливые и недовольные всем и всеми.
 Я стала вести занятия на дому у детей, предварительно договорившись с родителями, чего мы хотим добиться от детей. Приходилось ездить на другой конец Москвы. Зато для детей это была художественная школа, так как мы занимались рисунком, композицией и живописью, декоративно-прикладным искусством, знакомились с новыми материалами, осваивая те, которые были уже, попутно знакомились с произведениями великих художников. То есть работали руки, глаза и мозг. Ребенок ощущал глину, фарфор, фаянс, пластичные материалы, ткань, бумагу, инструменты. Ребенок расширял возможности творчества и развивался умственно. Если у ребенка были зачатки пространственного мышления, то мы занимались тем, что строили дома и дворцы, организовывали интерьеры, ставили спектакли с персонажами. То есть ребенок был занят разнообразными интересными делами. Кроме того, мы не забывали погулять на свежем воздухе в парке. Возможно, такое не должно входить в обязанности учителя, но доверительная связь и контакт с ребенком был полный. Надеюсь, что из таких детей могут вырасти абсолютно творческие личности.