Сутки. Часть 6

Глава VI      КУРАНТЫ.

Счастье рядом. Неужели
В нём оно заключено.
Ангел мой, мой бог – Савелий,
Светлое моё вино.
Пить его и не напиться.
Жажду эту не унять.
Нет его, и мир дымится.
Рядом – солнышко опять.
Чем же парень белокурый
Свёл с ума меня совсем?
Где приличья? Стыд натуру,
Нет, не трогает ни чем.
Уговоры безразличны.
Грех, распутство, горький срам…
Лишь бы был мой симпатичный,
Мой хороший, всё отдам,
Что имела и имею,
Чем могу к себе прижать.
Как я дико сатанею
И хочу детей рожать.
Милый, милый, что за гадость –
Этот жизненный устой.
Трудно вечно прятать радость,
Рвусь, как узник, за тобой.
Кто писал судьбы законы?
Я люблю – вот мой закон.
Но любовь рождает стоны,
Крик любви – экстазный стон.
Что же делать? Бесконечно
Не могу я так любить.
Ночь, она так быстротечна,
Нужен день боготворить,
Угождать ему, заботясь
Обо всём, чтоб он желал.
Тело, разум, дух и плоть я
Возложу к его ногам.
О, безумство! Я – безумна.
Он один, он мой оргазм.
Я во всём благоразумна,
Остальное всё маразм.
Муки ревности задушат.
Где он? С кем он? Почему?
Крик срывается наружу –
Всё и вся ему, ему.

Плёнка белая из снега
Тянет нудностью своей,
Тянет от равнины беглой
Отвернуться поскорей.
И, закрыв глаза, смеяться
Дико и до тошноты
И от боли растворятся
В окруженье пустоты.
Ветер, след твой заметая,
Унесёт надрывный крик
И опять лежит пустая
Плёнка белая внутри.
А с наружи белизною
Стойкий ужас наводя,
Снег смеётся над тобою,
До отчаянья ведя.
И, упав, раскинув руки,
Охлаждаясь от тоски,
Чувствуешь, как бледны муки
От того, что сам раскис. 

Всё что быстро поддаётся,
Быстро портится на вкус.
Что к тебе так жадно жмётся,
Гадко, как змеи укус.
Наперёд всегда известно
Будет что, что быть должно.
Пытка мозга – мук телесных
Хуже в сотни раз. Смешно,
Как собачка привязалась
Вера, чёрт бы всё побрал.
Ей меня всё время мало,
Вот он сказочный финал.
Претить стал до исступленья
Мой язык интеллигент,
Ищет сочных развлечений,
Брани на простой ноге.
Сколько ж не был у Марии?
С просьбой, Алексей, к тебе.
К ней, развеемся, к ней ринем,
Из покоя в пьяный бред.
Подурачимся, напьёмся,
Женщину в руках помнём,
Ту, которая ругнётся,
Песни пошлые споём.
Поругаемся до драки
О политике, судьбе
И в постель, срывая накипь,
В упоении балдеть.
Полно блеется ягнёнком,
Если в шкуре спрятан волк.
На морозе яркой ёлкой
Дух бунтарства не замолк.

Как, однако, изменился
Мой целитель, мой l’ amour.
У кого ж он научился:
C’ est. la vie, madam, bonjour! 
Стал изысканней, чертёнок.
Вежлив, дьявольски галантен
Ухитрился мне во всём он,
Лести проявить талант.
Как, замучившейся бабе,
Ликом гордость показать,
Тут от вида в теле слабость,
Пелена томит глаза.
Ждёшь начала, не дождешься.
Ночь кунается в разгар.
Через силу пьёшь, смеёшься,
А внутри сплошной пожар.
Издеваются, пройдохи.
Закатили в доме пир.
Истомили сердце вздохи,
Топчут в грязь, терпи, терпи.
Но божественно терпенье,
Знаешь к чьим придёшь рукам.
Упоительно мученье.
Издевайся, жду я, хам…

Дрожь волнами дыбит тело.
Радость наполняет грудь.
Вся до пяток пропотела,
Не спеши, нахалом будь.
Чёрт, бродяга улетаю…
Подожди, не тронь, умру.
Мама! Мама!! Таю, таю…
Подожди, постой, ну, тьфпру…
Боже, я ещё живая?
Дай вздохнуть, дай отдохнуть.
Что не так? Где я плохая?
Таз повыше изогнуть?
Боже! Всё! За мной блаженство…
Догоняй его спеши…
Дай рукой моею женской
Всю тебе лишь накрошить.

Распадаюсь я на части.
Нужен здесь и нужен там.
Женщины одной все масти,
Как бы не менял места.
Трезвым абсолютно взглядом,
Не могу на них глядеть.
Только пьяный с ними рядом
Забываю жизнь и смерть.
Знаешь, брат, к Алёне тянет,
До затменья в голове.
Как дитя медовый пряник
Тянет, тянет. Дай совет.
Не могу остановится,
Я во сне всё к ней иду.
Начинаю торопиться,
Просыпаясь, сна я жду.
Жду, чтоб снова позабыться,
Сигануть в водоворот,
Чистым трепетом омыться,
Жить, как в песне, без забот.
Дни ж мои по расписанью:
У Марии завтра быть,
К Вере к часу на свиданье
Сего дня я должен плыть.
Не могу, раз дал я слово,
Не придти, иль обмануть.
Так и дальше будет. Снова,
Как уверенность вернуть.
Я ж не в силах отказать их
Просьбам, жалобным мольбам.
Так недолго разорваться,
Хорошо, что пополам.
Рвут на части неустанно,
Ну, а я давно устал
От себя, как-то не странно.
Мне совет, какой бы дал?
Чтобы возле оглядеться
Нет и часа, чёрт дери.
Тянет в доме запереться,
Что-то тягостно внутри.

Математика сильнее
Остальных любых наук,
Ей подвластны в исчисленьях
Мысли, чувства, тело, дух.
Слабость в точных выраженьях
Не позволит ей закон.
Весь расчёт, что без сомненья,
К формуле РАВНО сведён.
Как считал своё наследство?
В нём решение задач.
Применял какие средства?
Ход поступков обозначь.
Из своих экспериментов,
Опытов, что ты дерзал,
Сделай выводы с моментов,
С тех, что разум доказал.
Сумму всесторонних действий
Приравняем, видно, к трём.
К трём причинам тошных бедствий,
Округлённо мы берём.
Разность просто преотлична –
Ты на всех всего один.
Изумительная личность,
Господь Бог трижды един.
Умноженье неизбежно.
Каждый абсолютно день,
Не питая вожделенья,
Ты слоняешься, как тень.
Трёх на одного поделим.
Одного верней на три.
Минус Лена без постели,
Я плюс, пью у двух, смотри.
Будет правильно решенье,
Если груз свалился с плеч.
Из всего коловращенья
Корень нужно нам извлечь. 
Корень, брат, из единицы,
Во главе стоишь угла,
Каждая из трёх девица
Видит в корне корень зла.
По законам всем, Алёну,
Нам из корня не извлечь.
Единицей немудреной
Остаётся пренебречь.
Дальше, брат, дифференцируй.
d Мария по dt,
Производная на Веру
И ответ, как захотеть.
Взять ли интеграл Марии
Или Веру в оборот.
Чередуй на чашках гири,
На весах своих охот.

Крутят руки, как игрушку,
Нашу жизнь – калейдоскоп.
Смотришь в дырочку, что в мушку,
Не задумавшись, легко.
Чередуются картинки
В хаосе шести цветов,
Тех, что битые крупинки
Отражают, но зато,
Как они прекрасны, разны,
Размножаясь в зеркалах.
Крутанул и тем же глазом,
Видишь их же в тех углах,
Но узнать их невозможно –
Новая открылась грань.
В их сплетениях несложных
Сложность, как туда не глянь.
Камешек бегут строенья,
Изменяя весь узор.
Видишь новое в теченье,
Лишь в покое видишь вздор.

Вера, чистое созданье,
Переварит мой уход.
Неизбежны ей страданья,
Неизбежен сей исход.
Что мне в ней? Прошла потеха.
Утопила душу власть.
Хватит дьявольского смеха,
Хватит разевать мне пасть.
Я же щедрый по природе.
Так зачем другим вредить?
Кто во мне, как дьявол бродит,
Идиот, дурак, бандит?
На кого обижен волком?
На кого копил я зло?
Сам того, не зная толком,
Шёл туда, куда несло.
Ночь морозом не застудит.
Легче шаг, всё хорошо.
По-другому жить я буду,
Вон звезда, а вон ещё.
Что за тени за амбаром?
Кто уводит лошадей?
Воры!? Не позволю даром
Обворовывать людей.
Эй, постой гнилая сволочь,
Получи-ка вот сполна!
Мало?! Выйдет кровь вся горлом
Изо рта. На, сука, на!

Сзади ухнули прикладом.
Засветился солнцем мрак.
Искры глаз, обильным градом,
Шелушат сознанья злак.

Как приходит мир в сознанье?
Голову бьёт кровь свинцом.
В опрокинутые сани,
Опрокинут сам лицом.
Выплывая из затменья,
Топишь снег горячим лбом.
Тело – жаркие поленья.
Ты – Савелий? А кругом?
Мутный взгляд округу мутит.
Люди в пламени костра.
Лес. Поляна. Квас хлебнуть бы.
Недалече до утра.
Утро, Бог мой, что за утро
У грабителей в плену?
Сплюнул кровь. Верёвкой спутан.
Потянуло спать. Засну.
Сон?! О, дьявол наважденья
Я хочу, чтоб этот сон
Завершился пробужденьем
В этом мире, а не в том…
Но о ком жалеть дано мне?
Да и сам то я при ком?
Кто добром Савелья вспомнит?
Кто взгрустнёт над бугорком?
Раз пришёл к концу, так стоя,
Надо встретить этот миг,
А не, как собака, воя,
Не скулить перед людьми.
Пусть бандитское отродье
Жажду кровью утолит.
Мною эти благородья
Поперхнутся, их стошнит.

Говори мне о чём-нибудь Савушка.
Мне с тобой хорошо, хорошо.
Мы с тобою два маленьких камушка
В нашем чувстве большом-пребольшом.

Оклемался, голубь сизый?
Посмотри сюда, петух.
Ты в руках у светлой Лизы.
Лиза – атаман, мой друг.
Как же ты, голубоглазый,
Мог помеху нам чинить?
Шлёпнуть мы могли бы сразу,
Во дворе б валялся гнить.
Но для Лизы, белокурый,
Надобно того узнать,
От твоей слуга культуры,
Ты скажи, в чём, чья вина?
Как же ты, собой рискуя,
Кинулся один на гуж,
На кого так негодуя,
Православных славный муж?

Мразь, заткнись! Заткнись, бандитка!
Не своё – чужое грабь.
А моё, моя калитка –
В мир иной, кончай играть.

Шустрый, ишь нетерпеливый.
Жизнь торопишь прекратить.
Дурачок, совсем сопливый
И тебе ль так говорить?
Ты ответь, чему причина,
За чужое за добро
Не жалел себя, скотина,
И сейчас суёшься в гроб.
Или не узнал землячку?
Иль в глаза туман попал?

Будет теребить болячку,
Ждать конца с тобой устал.
Помню я тебя, не дёргай
Дикой рожей на до мной,
Что в шинели с гимнастёркой,
Станешь разве ты другой.

Хорошо, Савелий, вспомнил.
Дезертиры слово ждут.
Так за что ж иль любы кони
И пускай тебя убьют?
За добро, которым Вронов
Сможет от войны спасти?
Либо белою вороной
К барышне в постель свести?
Что молчишь, слепая сволочь?
Что ли проглотил язык?
Ладно, я оставлю полночь,
Сам услышишь волчий рык.
А пока продажной твари
Из бандитских наших рук,
Мы ему подарим, парни,
Завтрашних терзаний, мук.
Милый голубь, сизокрылый,
Руку положи на пень.
Ни к чему она, родимый
И вперёд, да будет день!

Как они смотрели ясно
Лизины глаза в упор.
Взмах и сквозь родное мясо
В дерево вошёл топор.

Говори мне о чём-нибудь, Савушка
Мне с тобой хорошо, хорошо.
Будешь дедушкой, буду я бабушкой
Не разлучит нас жизнь ни за что…

Настю пожалей, сыночек.
Выздоравливай скорей.
Не тоскуй так шибко очень,
Улыбнись, меня согрей.
Чем подавлен? Я отваром
Трав лечебных напою.
Мазью по рецептам старым
Быстро рану заживлю.
Как же эти нечестивцы,
Чтоб их всех разорвало,
Воры, грязные паршивцы
Родились, чтоб делать зло?
До чужого, ишь, охочи,
Не имея своего.
Не горюй, не хмурь ты очи,
Всё пройдёт не через год.
Через месяц будешь также
Полон сил и суеты.
Мазь она все раны смажет…
По руке не мучься ты.
Мой хороший, мало ль люду
Без чего-нибудь живёт.
Не горюй, молись покуда,
Всякому дан свой черёд.

Бегай, прыгай, лети.
Задыхайся, пыхти.
От меня чтоб уйти…
Чем теперь заплатить?
Что придумать? Как крутиться?
Чей источник торжества
На до мной опять глумится.
Руки, руки оторвал!
Я, мой мозг и снова ноги,
Сколько надо исходить,
Чтоб опять придти к дороге,
Чтоб к кормушке угодить?
Ни к чему теперь калека.
Сколько в нём сгниёт труда?
Я ль подобье человека?
Выход из всего всегда!
Мне ль с тобой не побороться,
Там посмотрим кто кого,
Кто последним засмеётся,
Кто кого спихнёт ногой?
Видишь... видишь, вот дверь.
Расстоянье отмерь,
Посмотри и заметь
Я, а рядышком смерть.

ЭПИЛОГ.

Снег скрипел под сапогами.
Чёткий, как секунды, скрип,
Разграниченный шагами,
Сжатый в равномерный сгиб.
С пятки на носок сгибаясь,
Разгибаясь, пьёт ногой,
Музыку, собой рождая.
Шаг – глоток, один, другой.
Пьёт без жадности, степенно,
Равномерно весь свой путь.
Шаг за шагом пьёт надменно,
Не желая, отдохнуть.
Пить дорогой, не напиться.
Каплями струится след.
Где родник? Где ж та криница,
Утолительница лет?
Лет хожденья по потёмкам,
Шишки, набивая лбом.
Где запрятана та ёмкость?
Влаги! Нет? Застыла льдом!
Кровь огнём не вскипятится,
Слабоват древесный жар.
Для проклятий кровь струится,
Без угля в груди пожар.
Сердце в грудь, но грудь без сердца
Даже пулей не проткнуть.
Можно в кровь добавить перца,
Чтобы специи вздохнуть.
В лёгких места нет для специй,
В лёгких облаками месть.
Вдох – нравоучений, лекций,
Выдох – ядовита смесь.
Ум сшибает этот запах
С неокрепших, хилых ног
И молитва, веры клапан,
К чёрту угодит на рог.
Каждый сам себе хозяин.
Он глазами лес обвёл:
У костра стою, а я ли?

ЗДРАВСТВУЙ, ЛИЗА. Я ПРИШЁЛ.

Хорошо, когда знаешь начало.
Лучше, если известен конец.
Но конец – это снова начало,
А начало – чего-то конец.