Сутки. Часть 4

Глава IV    ЗЕНИТ.

Прости, прости.
Не мог, не мог я придти.
Знаешь, знаешь,
Время, время и дела,
Но без тебя, без тебя
Я измучился, прости.

Уйди, уйди.
Дела свои доводи,
Знаешь, знаешь
С черноты и до бела,
Я без тебя, без тебя
Не скучаю, уходи.

Прости, прости.
Люблю, люблю и уйти
Я не могу.
Зачем, зачем, как скала
Тверда, тверда, холодна,
Я измучился, прости.

Уйди, уйди.
Любить, любить погоди,
Я не хочу.
Зачем пришёл, не звала,
Дорога к милой трудна,
Не скучаю, уходи.

Прости, прости.
Брани, ругай, но прости,
Я виноват.
Ругай, ругай он без зла
Твой голос, голос мне твой
Шепчет нежное, целуй.

Уйди, уйди.
Гляди, гляди – не гляди,
Ты мне не брат.
Ругать, пилить не пила,
Так что ж стоишь ты смурной?
Стой, стой, но целуй.

Дочка у меня в служанках
У Марии за рекой.
У вдовы, чтоб лихоманка
Забрала её с собой.
Где он стыд у бабы этой?
Вот тебе и госпожа,
Пьёт вино, поди, всё лето,
Тьфу, поджилки все дрожат.
Как приехал наш-то Вронов,
Не усадьба, а притон
У Марии вместо дома –
Сплюнул в сторону Платон.
Куролесят, как напьются.
Лешка, тот ложится спать
Или во дворе плюётся,
Если начинает рвать.
А она, нет слов, злодейка
Всё с Савелием в постель.
Вот тебе, Ефим, семейка,
Вот какая карусель.
А каким пригожим парнем…
Мне, Ефим, его не жаль,
Пусть Алёнка в морду харкнет,
Пусть утрётся эта шваль…
Ну, так как, Ефим, поможешь
Избу обложить резьбой?
Дело рук твоих пригожих
Красотища красотой.

Я дошёл до истерии.
Всё, Алёша, кончен бал.
Можешь передать Марии –
Был любовник и пропал.
Я хожу, брожу на грани,
Тошно, Лёша, тошно мне,
Словно утреннею ранью
Жарят в медленном огне.
Не горю ещё, но тленье
В теле, как больной нарыв.
Я взорвусь, хранит терпенье
Мощный в безрассудстве взрыв.
Посмотри, могу взорваться
И плеснуть всю эту грязь,
Можешь в том не сомневаться,
В Марьи вычурную вязь.
Я по горло сыт, до боли,
Прелестью твоей шарман.
Мне на рану хуже соли,
Видеть стройный её стан.
Я не спорю, да красива,
Но ведь каждому своё.
Для дворянки – лапоть сивый,
Я же быдло для неё.
Я ей только утешенье,
Для неё лишь инструмент.
Поднимаю настроенье
Средь её кирпичных стен.
Мне ж она – колдунья, ведьма –
Взял бы сжал и задушил,
Слушая в постели бредни,
Все её слова, как вши.
Только из любви к тебе я
Столько времени терпел.
Хочешь видеть ты злодея,
Продолжай, и я созрел.
Алексей, давай как прежде
Жить, об этом я молю.
Так любил тебя я нежно,
Брат, во век не разлюблю.

Твой отец в японской сгинул,
Мать от тифа померла,
С ней легла моя Полина,
Деда внучка сберегла.
А теперь ты хочешь деда
В сраме горьком хоронить,
Чтобы духу сердцееда
Не слыхал. Охолони!
Выкинь дурь, он в душу плюнул.
Сука, продался за грош.
Погляди, каков гадюка!
Жеребец! Кобель! Хорош!
Он свои поганы руки
Хочет ждущим протянуть,
Их бы сей продажной суке
Взять да шашкой рубануть.
Не реви по нём, дурёха.
Сгнил твой милый на корню.
Он, как и подлец Алёха,
Жмётся к бесову огню.
Помер, кончился Савелий.
Хоронить, так хоронить.
С грустным внученька весельем
Сердце к жизни возродить.

Погоди уходить ты, Алёнка,
То спешит, дорогая, рассвет.
Погляди, погляди ты в сторонку
На востоке темно, как везде.

Возродить былую прыткость,
Свежесть нежных, юных чувств,
Верный путь. Он хуже пытки
Будет платой палачу.
Если ж с ним тебя увижу,
Значит, проклят будет дед.
Я тебя возненавижу,
Прекрати свой бабий бред.
Неужель твоё сердечко
Не почуяло беды?
Аль ты кроткая овечка,
Не видать мне бороды?
Что ж ты слюни распустила.
Знаю больно, но простить…
Я обоих вас на вилы,
За поруганное мстить.
Ленка, иль чужого рода,
Или гордость растрясла,
Иль моя в тебе порода
Не бушует по углам?
Так чего ж ты? Бей посуду!
Рви одежду! Плачь и вой!
И кляни его Иуду,
Взвейся ведьмой над собой!
Гомони, бранись, ругайся!
А на утро только встань –
Умывайся, упивайся
Новую вдыхая дань.

Погоди уходить ты, Алёнка,
То спешит, дорогая, рассвет.
Солнце, вроде слепого котёнка,
Где-то есть, ну а здесь его нет…

Скоро восемь. Скоро встреча.
Что сказать? О чём просить?
На войне в атаке легче?
Господи, меня спаси!
Господи! Помилуй, Боже!
Как смотреть в глаза себе?
Той, которая тревожит?
Грустно лгать своей судьбе.
Да, ну ездил, пил с Марией,
У неё я ночевал.
Но на сердце синий иней,
Но в груди девятый вал.
Не был в близости с Марией
Выходец не из дворян.
Поцелуи ей дарил я,
Но ведь был мертвецки пьян.
Пьян до умопомраченья,
Но обязан всем ему
Алексею. Мир, спасенье
Дал он брату, не войну…

Говори мне о чём-нибудь Савушка.
Мне с тобой хорошо, хорошо.
Будешь дедушкой, буду я бабушкой,
Не разлучит нас жизнь ни за что.

Вон луна уже над лесом.
Сколько ж времени прошло?
Звёзды ярким в небе весом
Давят сердце на излом.
Не нашёл тебя посыльный?
Или в месте ты другом?
В свежести ночной простыльной
Отгоняешь страх рукой?
Ты не можешь ошибиться
На поляне, как всегда.
Надо, надо торопиться.
Где же ты? Пошла куда?
Я сказал тебе неправду.
Лгал тебе, напрасно лгал.
Ложь она подобна граду,
Спал я с ней, Алёна, спал.
Это чёрт меня попутал.
Парень я, ведь я ж мужик
И в её попал я путы,
Стоит ли о том тужить?
Мимолётную ошибкой
Солнце тмит собой Луна.
Пусть больней свербит паршивке,
Я ж с тобой, она – одна.
Я с тобой, прости я глупый.
Ты мой луч, мой солнца свет.
Где же ты моя голубка,
Поднимается рассвет?

Говори мне о чём-нибудь Савушка.
Мне с тобой хорошо, хорошо.
Мы с тобою два маленьких камушка
В нашем чувстве большом-пребольшом.

Русский чувствует натурой
Слов затейливую фальшь.
В прошлом мог ты быть фигурой,
В будущем же просто шваль.
Он, которую отбросив,
Не заметит, глядя в даль.
В даль манящую, как россыпь
Звёзд на небе, только вдарь –
Из головки лезут мысли.
 Вдарь головку кулаком,
Где мозги давно закисли,
В сём придатке дураков
И не станешь удивляться,
Если он тебя прижмёт.
Бесполезно противляться,
Ярость ясности сомнёт.
Тактику менять в сраженье,
Вот задача для вождей.
В русло направлять броженье
Повелением вожжей.
Кто, как развлеченья блюдо,
Долго будет в дураках?
Путь от обезьяны в люди
Вместе шли мы на ногах.
Кто-то сразу, кто-то после,
Кто–то может быть потом
Был ослом, чуть дальше – ослик.
Дальше, дальше и Ньютон.
Опьяненье, буйство, буйство.
Глядь, как стёклышко, он трезв.
Нужно тонкое искусство,
Чтобы дальше в петлю лез.
Лез, того не замечая,
Что влезать не хочет он,
За себя лишь отвечая,
Вот он жизненный закон.
Если хочешь, чтобы олух
Оставался им всегда,
Не гнушайся, путь к престолу
Требует ума труда.
Так работай раб желанья,
Брат твой на полу-черте
Полу-веры полу-знанья,
Ключ к успеху в простоте.
Безупречны рассужденья,
Правильно намечен путь,
Но, как призрак наважденья,
Им я, им я стопорюсь,
Стонущая дрожь похмелья
Мне наводит в сердце грусть.
Жалко, жалко мне Савелья…

В чём же дело, Лёша? Струсь!

Каждый вечер, как стемнеет,
Я забытый всеми волк
Жду, надеждою взлелеян,
Жду её. А будет ль толк?
С кем не посылал записки?
Сколько ждать я не устал?
Может, бросят кость мне в миску?
Может, волка ждёт кинжал?
Без ножа уже зарезан,
Лапы шлёпнулись в капкан,
Ей лишь шкура для отреза
Не годится в сарафан.
Даже ножками не топчет,
Не пинает барахло.
Шкуру судороги корчат,
Нет для шкуры нежных слов.
Сколько раз ходил к калитке?
Только деда я дразнил.
Как медведь к медовой плитке,
Яд обратно уносил.
Рой свирепый деревенский.
Глупо, грубо мужичьё.
Добивай другого с треском,
Не моё, тогда ничьё.
Стоп! Отвергнут всей толпою.
Я то думал только ей.
Шут с еловой головою,
Им я – сатанинский змей.
Змей я? Змей! Пора змеится.
Вечность милостыни ждать.
Не дождаться, не добиться,
Только жалким змеем стать.
Нет, пора ползти отсюда.
Жалить встречного, кусать.
От замызганного люда
Нужно хвост востро держать.
 
Осень мчит, роняя листья
По дорогам мокрым вслед,
Вслед ступням своим небыстрым,
Вслед, танцующим балет
В небесах, летящим птицам.
Моросящие дожди
Вслед алеющим зарницам.
Мчит, зарниц уже не жди.
Неглубокого жди неба,
Каждодневный жди туман,
Жди несобранного хлеба,
В мокрой слякоти буран.
Снег придёт, пройдёт, растает.
Вслед закапает вода.
Жди, так поздно рассветает,
Даже солнца не видать.
Всю природу раздевая,
Осень кутает людей,
Сонно рот свой разевая.
Днём, как ночью, не видней.
Осень мчит, роняя скуку
По дорогам за собой,
Знаешь где она по стуку
Мелких капель за тобой.

Жалобно струна отпела.
Пить, Алёша, едем пить!
Черпанув конец из тела,
Вытянем клубок за нить.
Обмакнём горбушек будни,
Опостылевшую хмарь,
В чан с вином. Пусть бубен бухнет!
Кнут коней упруго вдарь!
Едем, едем, Лёша, едем!
Пить, Алёша, едем пить!
Наливаясь жарким бредом,
В бубен, Лёша, в бубен бить!
Целовать хмельное тело
С жарким паром на губах,
С алчностью белее мела,
С холодом к горячим лбам.
Подносить и не неволить,
Распуститься без узды.
Не держать безумной воли,
Без ухабов нет езды!
Пьём! Соскучился по тостам
И по петлям женских уз.
Едем, Лёша, едем в гости,
Сбросим надоевший груз.
Я, Марию, в это верю
Повеленье с высока,
Как охотник там за дверью
Вознесу за облака.
То, что будет, не бывало
С ней до нынешней поры,
Упоенье до отвала,
Как полёт с крутой горы.
Сил дремавших не сжалею,
Подарю ей эту ночь.
Что же ты? Скорей. Скорее!
Едем пить, отсюда прочь!

Не спеши, всегда успеем.
Мне ль себя не торопить?
Я ж без водки зеленею,
Чтобы быть, мне надо пить.
Но опомнись, брат, опомнись
И горячку не пори.
Хочешь ехать псом бездомным?
Быдло – я ли говорил?
Удушу, противна ведьма,
Я ей нужный инструмент,
А теперь орешь, поедем!
Ханжества, каков момент!
Бросила в дерьмо Алёнка,
Для волнующих услад,
Мол, вернусь к той работёнке,
Как-то ушки почесать.
Хочешь падалью и быдлом
Кочевать короткий век?
Стой прямее, как не стыдно.
Не собака – человек!
Я не поп нравоученья
С паперти тебе бубнить,
Чтобы кончились мученья,
Нужно низость победить.
Чтоб возвысится над вышкой,
Я нашёл тебе предмет.
Покорить того, кто выше.
Дивна цель? На вот портрет.
Имя – талисман. Уверен,
Что оно добавит сил.
Сей предмет, зовётся Вера.
Баронесса. Угодил?
Молода, стройна, красива.
Муж – майор в боях погиб.
Недотрога та спесива,
Все поганки, она ж – гриб.
По манерам – не Мария
И фигурой не чета,
Но дают дары другие
Алые её уста.
Дарят скромность и смиренье,
Тишину, покой, уют.
Книги будят в ней волненья,
Кровь пурпурят, слёзы льют.
Старым преданна обрядам,
Истине до нет простой,
Траурным она нарядом
Облачила лик святой.
Сохраняет мужу верность.
Старому тому коню,
Кто сгубил младую нежность,
Золотом, купив родню.
Нагулявшись, этот воин
К стылому прижал огню
Девочку помимо воли
Той, но мать, сказав “Велю”,
Начертала дочке кодекс
Правил вымерших давно,
Ведь в её боярском роде
Вечно всё предрешено.
Так поставь ты ту дворянку
Ниже собственных колен.
Сделай в тихом доме пьянку,
Спутай сердце, душу в плен.
Покажи, на что способен
Землепашец, крестьянин.
Дай почувствовать особе,
Кто есть быдло, господин.
Парень ты довольно видный.
Нужен трепетный подход.
В образ вникни безобидный
И гляди ей жадно в рот.
Всё чего б она касалась,
Перед ней боготвори.
Вот она заулыбалась,
Вот твоя она – бери!
Не спеша, но вдохновенно
Окуни её в разврат.
Станет крестьянин надменным,
А она – собачкой, брат.
Покажи издёвки силу
Тем, кто это не питал.
А пока к Марии, милый.
Едем пить, учить устал.