Пушкин и Витвор

Пришла осенняя пора
На смену дням погожим.
Лил дождик целый день вчера,
Сегодня будет тоже.

Решил немного погулять,
Пока погода дремлет.
Стихийна у плаксивой стать,
Не ясно, чёт иль нечет.

До озера дошёл пешком,
Спокойное Онего.
Шашлычным веяло душком,
Но не было, жаль, денег.

Гуляли дети в "городке",
Был слышен смех оттуда.
С букетом красных роз в руке
Шёл парень, веря в чудо.

Решил вдруг к Пушкину зайти,
Давно с ним рядом не был.
Зашёл в ротонду по пути,
Печальным стало небо.

Прошёл немножечко вперёд
К родной библиотеке.
Там вечных дум круговорот
Вещает век от века.

А в скверике стоял Поэт,
Смотря небесным взглядом.
Исходит негасимый Свет,
Побыть хочу я рядом.

Скамеек много, постою,
Уважить Мэтра надо.
Давно, быть может, Он в Раю,
Стихи души услада.

Вокруг нас нету никого,
Шепнул Заклятье тихо.
Но...не случилось ничего,
Опять вмешалось Лихо.

Шепнул Заклятие опять,
Но чуточку погромче.
Но время убежало вспять,
Уплыл по Лете Кормчий.

Хотел домой я повернуть
И вдруг услышал:"Сударь!
Про свой на миг забудьте путь,
Убавьте Вашу удаль.

Кто Вы,  без слов понятно мне -
Потомок Черномора.
Сгорите в Адовом огне,
Ревнитель Договора.

Я с детства сказкой окружён
И знаю ход событий.
Придёт сначала страшный сон,
Предчувствием добытый.

В Ваш дом Архангел прилетит,
Сменив свою личину.
Он всё про Вашу знает Нить,
Про магии картину.

А дальше будет Страшный Суд,
Чистилище душ грешных.
У Вас поступков злостных пуд,
К Добру закрыты вежды"

Мне стало вдруг не по себе-
Ответить что Поэту?
Поведать о своей Судьбе
Иль сказку спеть о Лете?

"Стою я здесь немало лет,-
Продолжил тихо Пушкин,-
Купил бы в прошлое билет,
Да выпил б воли кружку.

Хотелось мне поговорить,
Но камень ведь безмолвный.
Навек стихов связала нить
И я неугомонный.

Спасибо Вам за колдовство,
Теперь скучать не буду.
Веселье ждёт на Рождество,
Открою двери в Чудо.

Вот бы ещё и погулять,
Недолго, часик только.
Бурлит поэта бурно стать
И на душе прегорько"

Ему в ответ: "Минуток пять
Спокойно Вы постойте.
Я время обращу всё вспять,
На чуть глаза закройте"

Поэт кудрявой головой
Кивнул мне:"В Вашей воле".
Заклятья потекли рекой,
Чуть вздрогнул я от боли.

"О-го-го-го, э-ге-ге-ге!-
Кричал из поднебесья -
Мне снилось это в дивном сне,
Как птиц прекрасна песня!"

"Как Вас зовут?"-меня спросил,
"Витвор", - ему ответил.
Так не хватало пары крыл,
Чтобы лететь, как ветер.

Как  хорошо, что нет людей,
А то пришлось бы плохо.
Боятся колдовских затей,
Деяния Солохи.

Поэт, немного полетав,
На землю опустился.
Послышалось вдруг громко:"Гав"
И вскрикнула девица.

Она выгуливала пса
Породы неизвестной.
Торчит из сумки колбаса
И пахнет сдобным тестом.

И деве Пушкин говорит:
"Сударыня, не бойтесь!
Я не пришелец, а пиит,
Творю во славу Солнцу!

Читали ли мои стихи,
А сказки доброй няни?
Года прошедшие лихи,
Печёт дуэлей пламя.

Витвор, спасибо, удружил,
Теперь живой, как прежде.
Лет на пятьсот мне хватит сил,
Проснулась вновь Надежда"

Девица, мэтру подмигнув,
Промолвила:"Приветик!-
Как видно, знала "много букв"-
Не Ваше о "Квартете"?

Иль может славный Айболит
Стал личностным героем?
Про Немо написали хит?
Гюго прочла запоем!"

Понурил голову Поэт,
Не ожидал такого.
Известен был на целый свет,
Задела за живое.

"Не слушайте, - шепнул ему,-
Таких невежд премного.
Живут в компьютерном бреду,
К безумию дорога"

Девица, снова подмигнув,
Автограф попросила.
Смешно поэт насупил бровь,
Шепнув:"Святая Сила"

Сказала псина громко:"Гав!"
Немного вздрогнул Пушкин.
Немало видел он собак,
Но этот сын был сукин.

Девица, подмигнув опять,
Шепнула вдруг Поэту:
"Двуспальная Вас ждёт кровать,
Восьмое чудо света.

Там снизу водяной матрас,
А сверху пух лебяжий.
Зайдите ровно через час...
Получите усладу"

И псины дёрнув поводок,
Ушла, виляя тазом.
Шепнул мне Пушкин:"Не ходок
Я по таким заразам"

С улыбкою ему в ответ:
"Таких у нас навалом.
Вы видели её портрет?
"Косит лиловым глазом""

Вернувшись вновь на постамент,
Сказал Поэт печально:
"Как жаль, недолог был момент,
Движение случайно.

Не можете ли дать мне век?
Узнать хочу побольше.
Другим стал ныне человек
Или такой, как прежде?

Читают что сейчас у вас?
Стихи, как раньше,  в моде?
Мазурка правит или вальс?
Прошли века, не годы..."

Ему с улыбкой отвечал:
"Живите, сколь хотите.
Наука ныне правит бал,
"Учёности" мы дети.

Компьютер книгу заменил,
Знакомства в Интернете.
На поиск тратим мало сил,
Всего там девы света.

Мазурка больше не в чести
И балом вальс не правит.
Полны политикой стихи,
Не жалят острым жалом.

Остался прежним человек,
Невежества побольше.
В наш псевдо просвещённый век
В карманах многих гроши.

Как прежде, завистью полны
К Руси другие страны.
Прошло великих две войны,
Но земли вновь желанны.

Без денег не прожить никак,
Огромны ныне цены.
Как раньше, виноват дурак
Во всех земных проблемах.

Историю не любят все-
Пытаются подчистить.
Не ждёт  тебя большой успех,
Коль ты не из "речистых".

Вот я прозаик и поэт,
Пишу стихи и сказки.
Есть в прошлом негасимый свет,
Он служит мне подсказкой.

Политикой не увлечён,
Запачкаешься только.
Приснится сразу сон дурной,
Душе вмиг станет горько.

Живу один и не богат,
И не имею власти.
Мне каждый человек, как брат,
Кипят иные страсти"

"Вы пишете? - сказал Поэт,
Немного удивившись -
Поэзия есть горний Свет,
Она Предтеча Жизни.

Стихи и проза - пал и лёд,
Творить не каждый может.
Писать не стоит натюрморт,
Коль ты плохой художник.

Рифмовка не готовый стих,
А только заготовка.
Знавал рифмовщиков лихих:
"Трава-дрова"...неловко.

Поэт не друг, невольник Муз,
Такая вот картина.
Коль творчество тяжёлый груз-
Несчастная детина.

Творишь как в кузне ты кузнец,
Покой и сон не зная.
Мучениям придёт конец-
Пополнишь стаю чаек.

И будешь с неба восклицать,
Судьбу кляня злодейку.
Поэта творческая стать
Не пастуха жалейка.

Ударный, безударный слог,
Единство строк и рифма.
От ямы дум ты недалёк-
Печальная картинка.

Стихи-души земной полёт,
Рождение и Тризна.
Искусника награда ждёт-
Прославится при жизни.

Поэту слава как пинок-
Приходит вдохновенье.
Поэт как карточный игрок,
Он верует в везенье.

Ударит Муза кулаком
Иль мило поцелует.
Накатит, словно снежный ком
Иль бесом станет всуе.

Чёт, нечет, пан или пропал-
Гадание на гуще.
Не будет скромный мадригал
Без знаний правил лучше.

Писать стихи не лес валить-
Топор пером не станет.
Поэзии сверхтонка нить-
Творить не сможет Каин.

Творца весьма недолог век,
Богами путь отмечен.
Поэт обычный человек,
Но творчеством он вечен"

Послушав Мэтра, покраснел,
Ведь я простой рифмограф.
Стихи мои ужасный перл,
Судьбы камедиограф.

"Писать не буду, верьте мне,-
Сказал Поэту тихо, -
Гори всё "творчество" огнём!"
Воскликнул Пушкин:"Лихо!

Стихов я Ваших не читал,
Судить о них не буду.
Талант не знаний капитал,
Возник из ниоткуда.

Себя не стоит проклинать,
Творите коль Душою.
Поэзия отец и мать,
В Чистилище Судьёю.

Поверьте, сам я не Творец,
Звёзд с неба не хватаю.
За равноправие борец-
Ответственность большая"

Поэт, немного помолчав,
Себя ударил по лбу:
"О, Боги! Триста раз не прав!
Писал себе в угоду!

Мечтал Эзопом в детстве стать
И люд потешить басней.
Над миром посмеяться всласть,
Презрев саму опасность.

Но сказки няни посильней
На душу повлияли.
Герой-бывалый добродей,
Защитник храбрый слабых"

И снова Пушкин замолчал,
Из глаз катились слёзы.
Ко мне перенеслась печаль,
Былые вспомнил годы...

Внезапно вечер наступил,
Пора и восвояси.
Я сам себе вдруг стал не мил,
Душа рвалась на части:

"Зачем Поэта оживил?
Доказывал Всесилье?!?!
Даровано немало сил,
Всё вылилось в бессилье.

Да, Пушкин с детства мой кумир,
В почёте у бабули.
Поэзии мне дал эфир,
А я как мелкий жулик..."

"О, сударь, - молвил вдруг Поэт, -
С собою буду строже.
Мне дорог Солнца горний свет,
Но честь куда дороже.

Ниспосланы самой Судьбой,
Грехи ждут искупленья.
Займусь с невежеством борьбой,
Отбросив все сомненья"

И Мэтру я решил помочь
Бороться с неизбежным.
На город опустилась ночь,
Правилом незалежным.

Сказал Поэту: "Сударь мой,
Пойду за Вами следом.
Невежеству объявим бой,
Завистливым наветам.

Стеною встанем на пути
Обмана с липкой лестью.
Покуда сердце бьёт в груди,
Исполним дело чести.

Поднимем действием людей
И свергнем власть богатых.
Убьём обжорство, жадность, лень,
От "крайности из хаты".

Всю злобу победив добром,
Откроем двери Правде.
Накажем эгоизм кнутом
И трусость вмиг отвадим"

С улыбкой Пушкин молвил мне:
"Спасибо за поддержку.
Подвластен человек Судьбе,
Но мы найдём лазейку.

Былое не исправишь, жаль,
А будущность закрыта.
Прогоним прочь тоску-печаль,
Не будешь болью сытый"

Он снова встал на пьедестал
И замер, словно камень.
Признаюсь, очень я устал,
Пошёл вдруг дождик лавой.

Пешком до дома полчаса,
Промокла вся одежда.
Пылали краснотой глаза,
На сон была надежда.

В подъезд я быстро заскочил,
Открыл квартиры двери.
И на кровать упал без сил...
Пришли в движенье Тени.

"Ведьмак,нарушил клятву ты, -
Услышал грозный шёпот, -
Познаешь муки слепоты,
Души и сердца холод"

Вдруг дрожью тело сотряслось,
Любви упало знамя.
Добру пришла на смену злость,
В глазах потухло пламя.

"Отныне ты не добродей,
А сеятель коварства.
Кошмароносец для детей,
Отец обжор и чванства.

Обманом заполучишь власть, -
Продолжил голос тихо, -
Оставишь от людей лишь часть
Для Адового Лиха"

Про Пушкина вмиг позабыл,
Всё претило людское.
Опричником стал тёмных сил,
Обдал окрестность воем.

На утро в парке городском
Душа коварств желала.
Катило зло как снежный ком,
Точила зависть жало.

Вот тихо парочка идёт,
Любовью чистой веет.
На встречу им пречёрный кот
И нет его милее.

"Кис-кис", - с улыбкою Она
Он:"Плохо наше дело..."
"Ты что?!" - воскликнула Она
В ответ:"Придут к нам беды..."

Она:"Ты мелешь чепуху,
Мне чёрный кот на счастье"
Он ей:"Проклятья на слуху,
Ужасное злосчатье..."

Она:"Ты вовсе не мужик!
Трусливая бабёнка!"
В ответ:"К обзывкам не привык...
Ко мне ты так жестока..."

"В тебе ошиблась! - в крик она-
Должны тотчас расстаться!
И мама, как всегда, права-
Рассадник тунеядства!"

"Достала! Вздорная Яга!-
В ответ - Прощай навеки!"
"Пригрела на груди врага!
Свинью, не человека!

Она ему - Прощай, козёл!
Довольно! Натерпелась!"
Взглянул он зло и прочь ушёл...
Свершилось злое дело.

Я снова человеком став,
Злорадно усмехнулся.
Добро продулось в пух и в прах,
От спеси весь раздулся.

И вдруг услышал: "Добрый друг,
Что с Вами приключилось?
Я чую ненависть вокруг...
Вселились злые силы?"

Поэта голос без помех
Проник мне прямо в душу.
Проснулся добрый человек,
Прогнав вмиг равнодушье.

Я Пушкину в ответ сказал:
"То было наважденье.
Души произошёл раскол,
Сердечное затменье.

Ведьмак век Клятвою скреплён,
Со Злобою повенчан.
Нарушив, пожалеет он-
Теряет Человечность.

Людское всё-кошмарный сон,
Звериное-на радость.
Не слышит душ и сердца стон,
Добро сменял на гадость.

Коварства лютые творит,
Управы нет в помине.
Слюной гадюки ядовит,
Ему Убийца имя.

Убить за раз, что "ох" сказать,
Пощада неизвестна.
На лбу завистника печать,
Стихии мнёт как тесто.

Вам жизнь вернув, презрел Обет,
Тотчас сгустились Тени.
Но голос Ваш прогнал прочь бред,
Ушло ярмо смятений".

Поэт немного помолчал,
Сел на скамейку рядом:
"Добро-начало всех начал,
Сильнее Злобы яда.

Ужасна участь колдуна,
Но Вы другое дело.
Души Вам чистота дана,
Не властно Ада пекло"

К полудню порешили мы,
Составить план деяний.
Спасти людей из жерла Тьмы,
Сплести нить Ариадны.

"Начнём, пожалуй, с детворы, -
Сказал Поэт с улыбкой, -
К сердцам невинных путь открыт,
Забыть про них-ошибка"

Кивнув в ответ, пошёл вперёд,
Петрозаводск родной мне.
Грядущих дел моих оплот,
Из прошлого Знаменье.

Вот мама с сыном на руках,
Друг другу улыбнулись.
Прогоним из сердец мы страх,
Из душ угрюмость улиц.

"Моё почтенье", - я сказал,
Она остановилась.
Общенья опыт мой немал,
Гурьбой стекались мысли.

"В чём дело?"-бросив строгий взгляд,
Чуть-чуть насупив брови.
"Я Вам, сударыня, так рад,
Спасибо божьей воле,

Ответил ей, - всё хорошо,
Счастливой Вам Юдоли"
Горько страданием лицо,
Страдает сын от боли.

"Болеет, сердца злой порок,-
Сказала со слезами,-
То за грехи мои урок,
Молюсь пред образами"

Коснулся я его груди,
Шепнул:"Уйди хвороба"
Погромче:"Беды позади,
Ушла болезни злоба"

Был очень недоверчив взгляд,
Я к этому привычный.
То мне анафемой грозят,
То казнью всепубличной.

Поэт, улыбку подарив,
Сказал:"Поверить сложно,
Но этот сударь прозорлив,
Сама благонадёжность"

К груди прижала сына мать
И вдаль ушла поспешно.
Неверия ужасна стать,
А Правда всем потешна.

Поэт с улыбкой посмотрел,
Сказав:"Такие нравы,
Добро и ныне не у дел"
И я в ответ:"Вы правы..."

Немного дальше мы прошли,
До славного Онега.
Вода-забвенье суеты,
Волною тешит бреги.

Присесть решили на скамью,
В ногах ведь правды нету.
Стоим у Бездны на краю,
Не слушая Заветы.

"Скажите, сударь, - мне поэт,-
Как нынче с алкоголем?"
"Пьют много, - я ему в ответ,-
И плачутся на долю"

Пьянчужки две к нам подошли:
"На хлебушек не будет?"
"Не для обманщиц кошели",
В ответ нам:"Злые люди!"

"Пропьют иные всё, что есть,
От "горя" и "печали"!
Им неизвестно слово "честь"!
Ни крохи в них морали!"

Сказал в сердцах, в ответ Поэт:
"Все пьющие едины,
Сивухой горькою согрет,
Трудом не горбит спину!

В глазах затмение ума,
Во рту гнилые зубы!
Ждут впереди тюрьма, сума
И злые пересуды!

Надежды нету, Вера спит,
Страшнее нет Юдоли!
Язык змеиный ядовит,
Дурное мечет слово!"

Поднялся ветер, дождь пошёл,
Промокли мы до нитки.
Судьбы болезненный укол,
Печальны с нею шутки.

К себе я Пушкина привёл,
Поэт был в изумленьи.
"И это Ваш, позвольте, дом,
А не монаха келья?

Ужели нищ и гол поэт?
А где же Муз награда?
Коль чтите Мудрости Завет,
Достойны Вы услады"

С улыбкою держал ответ:
"Такие нынче годы.
Суров художника портрет,
Бьют по Душе невзгоды.

На славу нет надежды тем,
Кто заплатить не может.
Решенья бренности дилемм,
Иголками под кожу.

Законы жанра таковы:
"Ты хуже пишешь-Брат мой.
А если лучше, то держись,
Забвение наградой""

Поэту чаю предложил
Я с пряником вприкуску.
Включил ему советский фильм,
Отвёл он чтобы душу.

Там Шерлок Холмс, мой Идеал,
Боролся с беззаконьем.
Лицо являло чувств накал,
Метал дедукций копья.

"Живёте Вы один, мой друг?"-
Спросил поэт с улыбкой.
"Знакомых невелик мой круг,
Количество-ошибка"

Ему ответил, не схитрив,
О Лжи не знаю с детства.
Кто правду режет, не труслив,
Свободен от ехидства.

Один и сердцем, и душой,
Судьбою очарован.
Когда-то был я сам не свой,
Покой за то дарован.

Поэт улыбкой озарил,
Отпив немного чая.
Сказал:"Тот Афродите мил,
Кто любит изначально.

А как же Муза во плоти,
Хозяйка и Мадонна?
Нельзя по Млечному Пути
Идти без дивной донны.

Поэт душою видит всё,
А сердцем понимает.
Без Чувства чистого трясёт,
Печаль не знает края.

Что есть строка? Подарок Муз,
Знамение Природы.
Коль на душе поэта Грусть,
То пишет ей в угоду.

Веселье если, он бурлит
Подобно водопаду.
От Счастья всем ветрам открыт,
Коль пьяный, маскарадит.

Не может одинокий быть
Пиитом, мне поверьте.
Фантазии неволит нить,
Фантомом Круговерти"

Слова Поэта словно нож
В мою вонзились душу.
Бирюк по Сути, ну и что ж?
Тем Рифму не нарушу!

Любил...быть может, полюблю...
Какие наши годы!
Благодарю свою Судьбу
За все мои Невзгоды.

Писал, пишу и буду впредь,
Фантазия искрится.
Могу и спеть, ведь не Медведь,
А вольная Синица.

Поэт улыбку подарив,
Сказал:"Не обижайтесь,
Вы, сударь мой, красноречив,
Сто тысяч Вам симпатий.

Вот я познал всю Суть Любви,
Она есть Правда Жизни.
Не стоит клясться на крови,
Коль полон укоризны.

Дуэлям был потерян счёт,
Обид сносить не стану.
Снискал я у друзей почёт,
Враги лизали раны.

Острил, когда другие в плач,
Сражался стойко с Кривдой.
Не раз топор точил палач,
К Юдоли без обиды...

А Вы, простите, для чего
Неволите бумагу?
Стихи водою ключевой
Иль табелем о рангах?"

И вновь порезали слова
Мою больную душу.
Помчалась кругом голова,
Рассудок вмиг нарушив.

Проснулась Мюмла, злость пришла,
А Пушкин улыбался.
Права зловещая молва,
Остряк он первоклассный.

Хотелось грубое сказать,
Да Разум не позволил.
Благоразумия печать
Не пустит произвола.

Он потерял дуэлям счёт,
Я вовсе не безумец.
Пускай язык мой отдохнёт,
Пред Пушкиным младенец.

Поэт-то прав...Зачем пишу?
Чего сказать хочу я?
Подобен горе-торгашу?
На всё готов за  Имя?

Мечтает генералом стать
Любой солдат из строя.
Лишь мудрый встретит Благодать,
Хлебнув немало горя.

Улыбку Пушкин подарил
И молвил:"Нет сомненья,
Потратили немало сил
На все свои творенья.

Стихи писать, не кур кормить,
Обман не терпят Музы.
Терять не стоит мысли нить,
Расторгнутся Союзы...

Позвольте мне прочесть сейчас
Хоть что-то из творений.
Намётан на шедевры глаз,
Зерно в них Вдохновенья"

Признаться, я не ожидал
Такого поворота.
Пиитики он аксакал,
Птенец я желторотый.

Включил компьютер перед ним,
Нашёл свою страницу.
И замер, как безмолвный мим,
Боясь вдруг осрамиться.

Минут пятнадцать протекло
И Пушкин улыбнулся:
"Читать Творения легко,
Коль автор в них искусен.

Я басни Ваши прочитал...
Наследник Лафонтена.
Велик морали капитал,
В восторге неизменном"

Был лестен мне Поэта глас,
Но я не возгордился.
Не наступил мой звёздный час,
Один из сотни тысяч.

Настала ночь, заснули мы,
Умаявшись за сутки.
Волшебные явились сны,
Вселенной прибаутки.

Увидел я Волшебный Сад,
Аксакова Творенье.
Там круглый год и стар, и млад,
У Сказки в попеченье.

Мечты сбываются на раз,
Источник есть Бессмертья.
Кошмары не тревожат глаз,
Мирской нет Круговерти.

Русалка песней гладит слух,
Кот Мудрый сказ выводит.
Пегасов там пасёт пастух
И Рифмы хороводом.

Там нет Нужды, там все равны,
Окутаны Любовью...
Чудесней нету стороны,
Где Радости Гнездовье.

"Витвор, проснитесь, добрый друг,-
Услышал я Поэта,-
Какая красота вокруг,
Достойна пиетета"

Открыл глаза и посмотрел
На Пушкина с улыбкой.
Не смог испортить Пьедестал
Души его широкой.

Поэта чаем напоил
С малиновым вареньем.
Достоин всяческих похвал,
Он Гений, без сомненья.

Всего лишь восемь на часах,
А мы из дома вышли.
Терялось солнце в облаках,
Зашёлся ветер в кашле.

Через мгновенье дождь пошёл
И мы зонты открыли.
Навстречу милый старичок,
На всё лицо морщины.

Увидев Пушкина, спросил:
"Вы родственник Поэта?
Для сердца русского он мил,
Восьмое Чудо Света"

Пииту подмигнув, в ответ:
"Сам Классик перед Вами"
"Не может быть! Дуэль...Дантес...
Столетия меж нами!

Старик воскликнул, изумясь,
Ни слову не поверив -
Смеётесь надо мной, друзья?!
Не люди вы, а звери!"

И прочь пошёл, махнув рукой,
Мне стало так обидно.
Я не породы шутовской,
Душа не инвалидна.

"Ну, ничего, - сказал Поэт,-
Я б тоже не поверил.
И соблюсти нейтралитет
Нам нужно в полной мере.

Оставил несгладимый след
Поэзией своею.
Ох, мне бы в прошлое билет,
Стал б многим помудрее.

В дуэлях вовсе смысла нет,
Ребячество и только.
Встречая каждый день рассвет,
Танцует сердце польку"

Я на Поэта посмотрел...
Совсем простой он парень.
Не "звезданутый" самострел,
А труженик реальный.

За Женщину готов на Смерть,
На сердце нет завесы.
Таланта горнего пример,
Образчик политеса.

Не то, что нынешний "пает",
Наполненный бравадой.
Оставит "несгладимый" след
Среди клевретов Ада.

Совсем не знает языка,
Глаголами стреляет.
Неволит "рифмой" облака,
Кричит:"Ох, Участь злая!"

Гремит со всех он утюгов,
Сложенью обучая.
Твердит Поэту:"Много слов!"
Мол, горний критик Рая.

За ним такие же "творцы"
Таланты усмиряют.
Глумливой Лести образцы,
Убогие до края.

Как будто мысли прочитав,
Сказал с улыбкой Пушкин:
"Алмаз достоин тех оправ,
В которых многим лучше.

Не тот Поэт, кто исписал
Претолстые тетради.
А тот, кто верит в Идеал,
Даря сердцам Усладу"

"Ах, Пушкин, право, сукин сын!-
С восторгом я подумал -
Такой на миллиард один,
Неровня скудоумам!

Подвласты Лирика и Фарс,
Судьбы философемы.
Ведёт и в прозе свой рассказ,
Волшебного лексемы.

На всё имея свой ответ,
Он власти не боится.
Несёт неугасимый Свет,
Паря священной Птицей"

Прошлись немного вдоль реки,
Свернули на Октябрьский.
Навстречу шли ученики
В армейских безрукавках.

Дул сильный ветер, зябко нам,
А дети улыбались.
Их вёл заправский капитан,
Вояка без изъянов.

Увидев Пушкина, "Виват!"
Восторженно сказали.
Поэту рад и стар, и млад,
Невежество, едва ли.

"Поедемте на Чёртов Стул,-
Сказал ему с улыбкой,-
Там ведьмы держат караул,
Играет Чёрт на скрипке"

Пришли на остановку мы,
До места путь не близкий.
К Природе, прочь от Кутерьмы,
Вперёд к чудесной сказке.

Прождали ровно полчаса,
До косточек продрогнув.
Слезами полнились глаза
От пыли придорожной.

Никто Поэта не узнал-
Все к двойникам привыкли.
Стал редок интеллектуал
С Прозрения моноклем.

Автобус полный, как всегда,
Стояли всю дорогу.
Смиренье тела, не беда,
Устали, правда, ноги.

Пройдя по хлипкому мосту,
Вздохнули полной грудью.
Поэт, переступив черту,
Сказал:"Люблю безлюдье.

Когда Природы красота
Не тронута рукою,
Душе и сердцу лепота,
Всё полнится покоем"

Мы вскоре миновали сад
С экзотикой древесной.
Воды испив из родника,
Прошли вглубь чащи леса.

Дойдя до сосен вековых,
Чуть ниже опустились.
И у подножия скалы
Познали Места Силу:

Тоскливо стало на душе,
Былое пред глазами.
Тела покрыла волчья шерсть,
А рот кишел клыками.

Вдвоём подняли страшный вой,
Перепугав округу.
Вселился в тело Дух лесной,
Забегали по кругу.

Затихли птицы, ветер смолк,
Волна остановилась.
Ответил воем старый Волк,
Вонзила Злоба иглы.

Явили миру злой оскал,
Завидуя живому.
В глазах зелёных гнев играл,
Где души, мести омут.

Прошло, наверно, три часа
И всё назад вернулось.
Вновь стали добрыми глаза
И человечьим голос.

"До дрожи испугался я,-
Шепнул Поэт на ухо,-
Вещала няня мне моя
Про оборотня Лихо:

Душа томится среди Тьмы,
Тоска неволит сердце.
Боятся люди как Чумы,
Грозятся ратоборцы"

С улыбкой Пушкину в ответ:
"Я сам из Волкодлаков.
Спасает амулет от Бед:
Глаза и хвост собаки"

Запели птицы, ветр задул,
Волна пришла в движенье.
Возник из неоткуда гул,
Явив души смятенье.

"Так-так, явились? Очень рад!-
Услышали мы голос -
Поэты лучше всех наград!"
Прошёл по телу холод.

Пред нами Леший сам стоял
И мило улыбался.
Он ростом был совсем не  мал
И встреча с ним опасна:

"Не бойтесь, зла не причиню,
Вы оба мне по духу.
Ну, ладно, бросим болтовню"
И табаку понюхал.

"Весьма польщён, -Поэт сказал,
Галантно поклонившись, -
Вы леса древний аксакал..."
"Поверьте, лесть излишня

Хочу поведать Тайну вам,
Но, чур, в себе держите", -
И долго на ухо шептал,
Сплетались Судеб Нити.

Чем дальше в лес, тем больше дров-
На век старее стали.
Богат был мысленный улов,
Полна душа печали.

Умом познали Суть Вещей,
Как сердцу больно, боже!
Стал многим ближе Мир Теней
И дрожь прошла по коже.

Улыбку Леший подарил,
Сказав:"Пора и честь знать"
С Поэтом вмиг лишишись сил,
Седыми стали пряди.

Не всякий выдержит волшбу,
Об этом с детства знаю.
На раз изменит всю Судьбу,
На два отвержен Раем.

Очнулись к раннему утру,
В ушах загробный голос:
"Зачем пришли ко мне в нору?!"
И дрогнул каждый волос.

Светились жутко в темноте
Глаза Большого Волка.
Язык зашёлся в немоте,
От рук же мало толка.

Зверь рассмеялся:"Вот так-так!
Ведьмак меня боится!
Быть может, просто ты дурак?"
Вонзилось слово спицей.

"Святая Сила! Что со мной?!
Ужели стал обычным?!?!
Наказан я за что Судьбой?!?!"-
Подумалось трагично.

Оскалил зубы злобно Волк:
"Пришёл миг отомщенья!
Припомню я давнишний долг,
Не жди, дурак, прощенья!"

Я мигом оторопь убрал,
Явив всю Силу зверю.
Исчез преяростный оскал,
Раскрылись Ада двери:

"Давно уплачен старый долг!
Уйди с моей дороги!"
Но Волк с испуга не умолк:
"Какой, смотрите, строгий!

Забыл, как в камень обратил
Волчицу и детишек?!
Ты кем себя вообразил?!"
"Я был тогда мальчишкой!

По лесу травы собирал
И никого не трогал.
Не страшен был девятый вал,
Душой не недотрога.

Зашёл ты трусом, со спины,
Убить намереваясь..."
"Не вижу тут своей вины!
Ты жив! Какая жалость!"

"Хотел я волкодлаком стать,
Да не дала Волчица.
Явила мне коварства стать,
Чтоб тут ей провалиться..."

"Мы Волки, это наша Жизнь!
Ни часа без добычи!"
"Тебе бы, ирод, кости грызть!
Ублюдок истеричный!

В норе сидел бы, лиходей,
Ан нет, решил тягаться!
И получил сполна, злодей!
Сколь уж прошло? Лет двадцать?"

Волк зарычал, застыв в прыжке,
Искусство пригодилось.
Поэт продрог на ветерке,
Мне как в парилке было:

"Ну и дела!!! Как Вы его!!!
Такое только в книжках!!!"
Раздался громкий волчий вой,
Не дав нам передышки.

Волчица вышла из кустов,
Оскалив в гневе зубы:
"Смотрю я, вы из храбрецов!
Но закатите губы!

За мужа страшно отомщу!
Костей не соберёте!
Подобны мерзкому прыщу!"
Я, подавив зевоту:

"Стань тем, чем ты не хочешь быть,
Прими вид оголтелый!
Пускай твоя уймётся прыть
И ослабеет тело!"

Тотчас свершилось колдовство,
Волчица изменилась.
Явилось Зайца естество,
Он был ужасно милым.

Поэт воскликнул:"Вот так-так!
Жаль, нянечка не видит!
Да Вы, смотрю, на всё мастак!
Досталось злой ехидне!"

"О, сударь, - Пушкину в ответ, -
Всё это только игры.
Есть на Великое запрет,
Висит пудовой гирей.

Ведьмак не может пожелать
Неведомого Счастья.
Умерить колдовскую стать
И не желать Несчастья"

Поэт заметно приуныл,
Я перевёл дыханье.
Потратилось немало сил
На это Заклинанье.

"Ужели участь Ведьмака
Вам претит, милый сударь?
Душе коль тема не легка,
Вас донимать не буду"

Сказал мне Пушкин, тупя взгляд,
И я махнул рукою.
Себе в тот миг совсем не рад,
Судьба моей Судьёю.

Устало на пенёк присев,
Я разговор продолжил:
"Быть хочет даже храбрый Лев
На слабого похожим.

Судьбу свою не выбирал,
Такой, как есть, с рожденья.
Познав Начало всех начал,
Познал души сомненье.

Ведьмак не хитрый лиходей,
Искусный в чародействе.
Он видит тайнопись людей,
Предчувствуя злодейство.

Беду рукою отведя,
Достоин лучшей славы.
Но отовсюду:"Негодяй!"
Вселенские облавы.

Детей пугая Ведьмаком,
Плодят зверей почище.
Себя считая смельчаком,
Со мною встречи ищет.

И что в итоге?! Сверхмолва
Об Оборотне хитром.
И кругом ходит голова,
Как будто фант проигран.

Кричать хочу:"Постойте миг,
Невежества дитяти!
Скажите сразу напрямик,
За что мне ждать расплаты?!""

Поэт мне руку протянул:
"Я понимаю, сударь.
Повсюду Зла идёт разгул,
Невежества и Блуда.

Ведьмак ведь, в сущности, юнец,
Как почка старой ивы.
Тьма для него как леденец,
Источник лживой силы.

Кто сдался, ныне лиходей,
От злобы спасу нету.
Ужасно подлый любодей,
Противник хитрый Света.

А кто не сдался, тот, как Вы,
Влачит существованье.
Источник белой проволшбы,
Ревнивец чарованья.

Таких немного на земле,
Стеною пред разгулом.
Тоскуют сильно при Луне,
Воспрянут с Солнцем духом"

Его я слушал и молчал,
Себя в себе ругая.
Начало главное начал
В собачьем слыша лае.

Приехав в город, тут же мы
На страждущих нарвались.
Среди осенней хмурой тьмы
Их "чакры" раскрывались:

"Подайте, люди, на житьё,
Копеечку к копейке.
У нас ужасное бытьё,
Калека на калеке"

Поэт в свой кошелёк полез,
Да вспомнил, нету денег.
Но соблюдён был политес
В неловкое мгновенье:

"Найди работу, милый друг,
Не стоит унижаться.
Затянет сей порочный круг..."
"Чёрт! Хватит агитаций!

Скажи, что просто нищеброд
И прочь иди, убогий!"-
Воскликнул "немощный" урод,
Дитё идеологий.

Застыл Поэт с открытым ртом,
Забыв слова в утробе.
Прошлись как будто бы катком,
Вонзили нож меж рёбер.

А бомж давно про всё забыл
И снова за "здорово":
"Копейку дай, будь очень мил..."
"Не дойная корова!

Сказал, ударив по рукам
Пропоицу пребольно-
Всяк получает по делам,
Судьбу кроя фривольно!"

Взвыл волком этот лиходей
И прочь, чтоб не добавил.
Поэт воскликнул:"Вот злодей!
Гниение Державы!"

"Не стоит к сердцу принимать,-
Шепнул ему с улыбкой,-
Таким вот мразям потакать
Ужасная ошибка.

Они, всё что не дашь, пропьют,
Такая их порода.
Давно по спинам плачет кнут,
Пьют соки у народа"

Поэт никак понять не мог,
Случилось что с Россией:
"Ужели отвернулся Бог?!
Опять распят Мессия?!

Юродивых всегда полно,
Они Зерно Эпохи!
Но чтоб вот так, как пёс цепной,
Грызут как будто блохи?!"

Махнув рукою, он замолк,
Слова застряли в горле.
Не будет с разговоров толк,
Когда Мораль отвергли.

До кладбища рукой подать,
А там и церковь рядом.
Умерив праведника стать,
Сказал с весёлым взглядом:

"И всё ж, Вы здорово его
На место опустили.
Накажем строго одного,
Подумают другие"

Могилы первые прошли,
Навстречу нам священник.
Ушли давно младые дни,
Былого современник.

Увидев нас, застыл как столб,
На Пушкина воззрившись.
Как будто Дух с Небес сошёл,
В Поэте воплотившись:

"Не верю собственным глазам,
Свершилось божье Чудо.
В ответ всем горестным слезам,
Во устраненье блуда.

Коль Время повернуло ход,
Конец долготерпенью.
Пришёл Поэт спасти народ,
Без страха и сомненья"

Улыбку Пушкин подарил:
"Ну что Вы, полно-полно"
Душе священник дюже мил,
Не Гусь самодовольный:

"Быть может, сголодались вы?
Прошу, прошу за мною.
Едою полнятся столы,
Ниспосланы Судьбою"

Поэт за ним, я замер вдруг-
Нет-нет, мне показалось.
Царит спокойствие вокруг,
Обычная реальность.

Во двор Обители вошли,
Ворота запахнулись:
"Постойте чуточку одни"
Повсюду божья милость:

Стена к стене, ров крепостной,
Через него мост крепкий.
Обходят Беды стороной,
Уныние гость редкий.

Блестели солнцем купола,
Звон слышен колокольный.
Возникли Радости слова,
Я был весьма довольный.

Благоухал священный сад
Цветами неземными.
Остаться здесь любой бы рад,
Эдему сродни имя"

"Прошу за мною,-вновь возник
Священник "прямодушный",-
К еде пойдёмте напрямик,
Эклер вас ждёт воздушный"

Поэт за ним, я замер вновь,
Мурашки пробежали.
Волшбой взыграла рьяно кровь,
Ошибся? Нет, едва ли.

Я в городе давно живу,
Здесь не было подворья!
Опасность сжала тетиву,
Глаза раскрыли створы.

Повсюду голые кресты
И древние могилы.
Шипами колются кусты,
Я понял, место гибло.

Хотелось Пушкина позвать,
Да нет, его не видно.
Шипела вздёрнутая стать,
Ей за себя обидно.

Как мог тотчас же не понять,
Дела тут бесовские?!
Поверил в тишь да благодать,
Глаза мои слепые!

Что ж, надо Пушкина спасать,
Для Ада он как Компас.
Сберётся бесовская рать
И вмиг  на Землю с помпой.

"Любезный!-крикнул в пустоту-
Вы про меня забыли!"
Сыграю горе-простоту,
Сберечь мне нужно силы.

В ответ немая тишина,
Меня, видать, узнали.
За всё я расплачусь сполна,
Уйдут в Тартар,едва ли.

Перуна Молот сотворив,
Открыл Портал заветный.
Почуял Силы вновь прилив
И стал как тень приметный.

На призрак смотрят свысока,
Повсюду ведь могилы.
И не признает ведьмака
Волшебник прозорливый.

Прошло мгновение одно
И я почуял затхлость.
Повсюду как в ночи темно,
Вся сущность взбунтовалась.

На помощь Велеса призвав,
Стал видеть словно Сокол.
Умерив свой гнетущий нрав,
Почуял жар с востока.

То знаком добрым для  меня-
Теплом живые блещут.
И вмиг пустился догонять,
Предвидя Мрак кромешный.

Неслись мгновения стрелой,
Летел быстрее ветра.
Кипел Возмездьем разум мой,
Забыл рассудок меру.

Прощенья нету колдунам,
Воззрились на святое.
Волшбой ударив по рукам,
Поссорю меж собою.

Нельзя Пиитом рисковать,
А то бы разошёлся.
Утешу колдовскую стать,
Послав Знаменья грозы.

Увидев Пушкина, завыл,
Подобно урагану.
Во мне роились сонмы сил,
Шёл вперекор дурману.

Колдун, что встретил, замер вдруг,
Похожим став на камень.
Настала тишина вокруг,
Возник Геенны пламень.

Но что мне этот огонёк,
Как мёртвому припарка.
Я сделал пальцами щёлчок,
Вороною закаркав.

Тотчас слетелось воронье,
Собой окутав Нежить.
Кипело естество моё,
Явила Сила свежесть.

Колдун залаял, словно пёс,
Оскалив в гневе зубы.
Пред ним я кулаком потряс:
"А ну-ка брось причуды!

Твои потуги, как горох,
Сильней тебя намного!"
Вервольф в мгновение заглох,
Почувствовав тревогу.

"Немедля Пушкина отдай,-
Тем временем продолжил,-
Владеть Вселенной не мечтай,
Ничтожный из ничтожеств"

Колдун внезапно выше стал,
Зависнув надо мною.
Явив ужаснейший искал:
"Щас будешь отбивною!"

Явился Морок предо мной,
Обдав загробной гнилью.
Почуял бедствие спиной,
Раскрыла Злоба крылья.

Прошло мгновение, удар,
Но не простой, ментальный.
Из-под земли струился пар,
Попал я капитально.

Мне Морок в сердце вперил взгляд
И стало неуютно.
Своей Судьбе совсем не рад,
Глава набилась мутью.

Увидел прошлые года,
Тоска закралась в душу.
Чего ещё от Жизни ждать,
Почувствовал удушье.

Ещё б мгновенье и пропал,
Став Мороком таким же.
Да опыт в Магии не мал,
К Имписимусу ближе.

Улыбку бесу подарив,
Знак Молнии состроил.
Тотчас почуял сил прилив,
Чем колдуна расстроил.

Растаял Морок как туман,
Забрав своё безумье.
Недолог колдуна дурман,
Оскалил злыдень зубы.

Поднял он руки над собой,
Решив меня угробить.
Почуял снова зло спиной,
Под тяжестью надгробий.

Но я не дал ему творить,
Поймав в Силки Астарты.
Порвав в одно мгновенье Нить,
Побил кошмара карту.

И тут же Пушкин предо мной
Как чёртик появился:
"Вы мне ниспосланы Судьбой,
Во всех вестимых смыслах"

Пот вытер и ему в ответ:
"Доверчивы Вы, сударь.
И я хорош, как пустоцвет,
Нашла на Разум придурь.

Мне б надо сразу разуметь,
Что дело тут нечисто.
Не мозги, а окисла медь,
Поддон для зубочисток.

Пусть сам, но Вас тащу с собой,
О, Боги, дайте яду.
Неужто проклят я Судьбой?
Одни повсюду грабли"

"Ну-ну, не стоит так к себе,
Ошибки неизбежны.
Если б не Вы, то быть Беде,
Закрыты снова вежды"

С улыбкой Пушкин мне в ответ,
Глаза чуть-чуть прищурив.
Припомнил бабушкин совет:
"Нет в чайной чашке бури"

Придя в себя, пошёл назад,
След Магии  остался.
Был слишком долгим променад,
Устал, наверно, Классик.

Прошло, примерно, шесть часов,
С момента Мороченья.
Повсюду скопище крестов,
Источник удрученья.

Но вскоре выход засиял
Луною бледно-синей.
Удачным выдался финал,
Дышала Ясность в спину.

Спасён от Морока Поэт,
Хвала всему Иному.
Пускай живёт он сотни лет,
Пиитики Икона.

Вернулись к Миру к ночи мы,
Устали, как шахтёры.
Снуют повсюду дети Тьмы,
Геенны "фантазёры".

Увидев нас, подняли вой,
Оно понятно, Сила.
Весь Ужас потеряли свой,
Как будто я с кадилом.

Не любят добрых Ведьмаков
Ни Ангелы, ни бесы.
Средь них ведь нету дураков,
Шаг в шаг идут с прогрессом.

Покинув кладбище, пошли
Чрез сквер к Онего прямо.
Черны ботинки от земли,
Грязнят ступенек мрамор.

Безлюдно что-то в час ночной,
Безумно-хладный ветер.
Шёл Пушкин, весь дрожа, за мной,
Продрогли мы конкретно.

Вдруг кто-то громко прокричал:
"Замри, колдун, на месте!"
Меня тотчас же жар объял,
Стал будто бестелесным.

И вновь язык прирос к зубам
Рассудок помутился.
"Пришла оплата по Долгам!"-
Стрелой промчались мысли.

Стою, не видя ничего,
Как Пугало средь поля.
От чуждой Силы чуть живой,
Моя ужасна Доля.

"Бежать удумал, мракобес?!-
В ушах злой канонадой-
Грехов твоих не перечесть,
Закончим с клоунадой!

"Абрэ инторис ниокдам
Иргунос панто вери!""
В ушах звенело:"Аз воздам!"
Закрылись Жизни двери.

На Землю пала Темнота,
Внеся поправки Смерти.
А Некто дальше бормотал:
"Манторос игмба вертис!"

Тоска напала на меня,
Слеза из глаз скатилась.
Подобен стал я тем Теням,
Что не познали Милость.

А голос дальше продолжал:
"Умеус окто брэдис!"
Вошёл в меня Девятый Вал,
Почуял привкус меди.

"Дрожи, дрожи, враг мракобес!
Исход не за горами!!!
Во имя Вечности Небес,
Скую тебя цепями!"

Гремело дальше, Боль неся,
Мне хуже, хуже, хуже.
Всё дальше Райский светлый Сад,
Геенны Вонь всё ближе...

Поэт вдруг громко закричал:
"Arepo! Sator! Tenet!"
Тотчас исчез Девятый Вал,
Забрав с собой Затменье.

И дальше: "Rotas!",как Сигнал-
Подвижность стала прежней.
А после:"Opera!", Финал-
Мои открылись вежды.

Назад вернулась речь  за мой:
"Откуда знали это?!"
"Я часто видел Мир Иной..."-
Ответил глас Поэта.

От Чувств его расцеловав,
Пустил слезу скупую:
"Ужасен был бы мой Финал,
Спасли Судьбу лихую"

Мне Пушкин хитро подмигнул,
Мол, мы не лыком шиты.
Акулой быть среди акул,
Чтоб было шито-крыто.

Покой души себе вернув,
Сказал я очень тихо:
"Тот, у кого вороний клюв,
Не знает фунта Лиха.

От Магии любой найду
Защиту, мне поверьте.
Но если из Миров Колдун,
Жди вражеских поветрий.

Давно охотится за мной
Глава Пяти Старейшин.
Нарушив Вечности покой,
Пустил за мной умерших"

Присели тихо на скамью,
Дыханье успокоить.
Утешив надобность свою,
Обрёл я тень покоя.

Конечно, есть сильней меня,
Мудрей и прозорливей.
Но не унять в душе огня,
Характер мой порывист.

Проклятья следуют гурьбой,
Но нет меня живучей.
Любому дам смертельный бой,
Пусть даже он везучей.

Поэт молчал, уйдя в себя,
Мешать ему не стоит.
Печальна у того Судьба,
Кто пасть свою откроет.

А я сидел и представлял,
Как мы с ним  развернёмся:
"Пойдёт на Зло Девятый Вал,
Лучом пронзённый Солнца.

Вот следом стройные ряды
Посланников Вселенной.
Закроет всех Миров ходы
Печать Благословенных..."

"Очнитесь, сударь,-голос был,
Прервавший все виденья,-
Лишились, что ли, горних сил
От Дрёмы дуновенья?"

Глаза открыв, сказал в ответ:
"Со мною всё в порядке"
Усталость снизошла на нет,
Вернув кота повадки.

Вокруг всё резво осмотрев,
Привстал и потянулся.
Назад вернулся сильный Лев,
Волшба вошла во вкусы.

Весьма доволен был собой,
Нечасто так случалось.
Поэт ниспослан мне Судьбой,
Чтоб снять с души усталость.

"Давно пора бы нам поесть,-
Мне дальше молвил Пушкин,-
Готов я съесть, забыв про честь,
Хоть ножку у лягушки"

Ему улыбку подарив:
"Извольте вслед за мною.
В борьбе устроим перерыв"
Поэт взмахнул главою.

"В такое время не найти
Открытых заведений.
Найдём, быть может, по пути
Ларёк средь насаждений"

Закончил я и не спеша
Поднялся до театра.
Летела надо мной душа,
Покинув пыль футляра.

Поэт за мной не поспевал,
Былая рана ныла.
Ведь он немало испытал,
Внутри таилась Сила.

От пули был заговорён,
Металл не брал кинжала.
Не знал влияния времён,
Вкусив Талант Грааля.

И если б няня не "ушла",
На Чёрной речке б выжил...
Чудны Создателя дела
Для тех, кто к Раю ближе.

Дождавшись, к Кирову пошёл,
Там рядом перекрёсток.
Внутри жужжали роем пчёл
Идеи-переростки:

"Постичь Вселенную умом,
Мелодию Блаженства.
Идя немыслимым Путём,
Достигнуть Совершенства"

Крестом дорогу перейдя,
К ларьку пришли ночному.
Светила лампа из окна,
Шёл запах незнакомый.

Вокруг стояла тишина
И я насторожился.
Душа была утомлена,
Во рту вдруг стало кисло.

Спросил Поэт:"Случилось что?"
Не знал на то ответа.
Волшбу почувствовав пятой,
Встал тут же в лужу света.

"Ну что,-послышалось,-не ждал
Такого поворота?
Взращён ответный мой кристалл"
Напала вдруг зевота.

Поплыл в глазах весь бренный мир,
Апатия вонзилась.
Исчез мой чувственный кумир,
Пропала божья милость.

Сковала ноги цепь грехов,
Колодки Силы руки.
Пронзила мыслью ветвь веков,
Объят порочным кругом.

И снова голос:"Ты умрёшь,
На этот раз взаправду.
Вонзится Мести страшной нож,
Прервав навек браваду"

Мне стало жаль прошедших лет,
Слезу глаза пустили.
Я вспомнил Юности обет:
"Не трать напрасно Силы"

Фрагменты памяти моей
Стрелою пролетали.
Пел замогильный Соловей,
Неся к исповедальням.

Понять не мог я, отчего,
Стал снова чьей-то жертвой.
Кому презренное бельмо,
Кто враг душе отпетый?

Дорогу век переходил
Лишь явным лиходеям.
И не жалея бренных сил,
Для Ада стал злодеем.

Увы, душою кто богат,
Тот Счастье не имеет.
Вселенной сказочный солдат.
Что Сути сеет семя.

О, где же ты, Судьба моя,
Пора бы на подмогу.
Уходит из-под ног земля
И разум понемногу.

Хотелось бы ещё пожить,
Творя пред Злом барьеры.
Да, видно, рвётся Жизни Нить,
Попал я в сеть Химеры.

И снова голос мысль прервал:
"Дрожи, пришла расплата.
Прорвётся Истины сакрал,
За все грехи наградой.

Немало душ ты погубил,
Лишив тела свободы.
Скажи, себе, как прежде, мил,
Иль, всё-таки, на взводе?!"

Я  не ответил на вопрос,
Поймать пытаясь мысли.
Не к месту глупостный допрос,
Когда теряешь силы.

Прошло, наверно,с полчаса,
В бреду и искривленьях.
Вползали в уши словеса,
Тяня за хвост мгновенья.

Поэт никак не мог помочь,
От этого растерян.
Ужель последняя то ночь,
Потеря всех материй?

"За что?"- В ушах стоял вопрос,
"За всё!"- в ответ, чуть слышно.
Опасный миг нещадно рос,
Прервав Судьбы затишье.

Взрастала слабость, пот ручьём,
Хотелось лбом побиться.
В ушах гремел подвздошный гром,
Прорвало Зло границы.

"Покайся!-голос заревел-
Покайся! Кайся! Кайся!"
Попала птичка под обстрел,
Без всякого согласья.

Поэт задумчиво стоял,
Пытаясь что-то вспомнить.
Судьбы неведомой сакрал
Прервать решил укромно.

Раздался вой издалека,
Собачий, а не волчий.
Луну закрыли облака,
Как фразу многоточья.

Внезапно Ворон подлетел,
На крышку сев колодца.
И Пушкин стал стократно смел,
Сияя ярче солнца.

Он руку правую поднял
И молвил:"Esperanto!"
Исчез с души девятый вал,
Вернув мой дух обратно.

"Credendo vides!"-ворвалось
В мой мир, разрушив стену.
Кипела боевая злость,
Пустив морскую пену.

"Уйди!"-летело вдаль стрелой,
Верша Судьбу убийцы.
Назад вернулся разум мой,
Пером волшебной птицы.

Услышав:"Я вернусь опять!"
Стал вновь самим собою.
Былое возвернулось вспять,
Мне б думать головою.

Зачем врагов своих прощать,
Отплатят чёрной злобой.
Не будут вечно тишь да гладь,
Накроет крышка гроба.

Пришла заря, исчез ларёк,
Как будто не бывало.
И хлынул дождевой поток,
Исчезло злобы жало.

Поэт мне руку протянув,
Помог с колен подняться.
Вороний распахнулся клюв,
Пришли четыре старца.

Один с седою головой
И посохом дубовым.
Другой, как будто сам не свой,
С тузом в руках бубновым.

А третий в рубищах стоял,
Смотря печальным взглядом.
В руках четвёртого кристалл,
В нём молнии разряды.

Хотел поклон отвесить я,
Приветствуя Старейшин.
Рукой вернули вспять меня,
Мол,слишком ослабевший.

И молвил первый:"Заслужил
Прощенье за геройство"
И голос был для сердца мил,
Убрав на нет изгойство.

Свой посох надо мной подняв,
Воскликнул:"Сила с нами!"
Вмиг стала трепетная явь
В одну упряжку с снами.

И я увидел, что вдали
Восстали Исполины.
"Теперь вся будущность Земли
В руках твоих былинных"

Закончил первый речь свою,
Пронзив премудрым взглядом.
Приняв грядущую Судьбу,
Прочувствовал награду.

Второй, немного помолчав:
"Отныне и вовеки
Собой возглавишь ты конклав
Спасенья человека"

И туз бубновый мне вручил
С напутственной улыбкой:
"Не трать напрасно сонму сил,
Стань как осина гибким"

Тут третий тихо подошёл,
Обдав дыханьем Леты:
"Пока кипит в тебе котёл,
Найдёшь на всё ответы"

И в руки длань свою вложив,
Продолжил:"Будь мудрее.
Забудь восторженный наив,
Кинжала став острее"

Четвёртый, протянув кристалл:
"Возьми Вселенной Сердце.
Найдя среди миров причал,
Откроешь Жизни дверцу.

Когда Земле придёт конец,
Исход людской возглавишь.
Отныне ты Вселенский Жнец,
Мерило горних правил!"

Взошла на небосвод заря,
Старейшины исчезли.
И понял я, рождён не зря,
Не буду бесполезным.

Мгновенья снова потекли,
В мозаику слагаясь.
В ушах вновь пели соловьи,
Рождая в сердце радость.

Смотрел задумчиво Поэт
И я молчал, как камень.
Оставим во Вселенной след,
Сошлись вода и пламень.

Теперь с пути мне не свернуть,
Ответственность большая.
Продолжу свой подлунный путь,
Не зная Силы края.

Жрецом Старейшина нарёк,
Судьбы явив Знаменье.
Грядущий уплатив оброк,
Обрёл души терпенье.

Отныне, присно и вовек
Вести людей я буду.
И станет прежним человек,
Разбив греха посуду.

"Ну, нам пора",-сказал Поэт,
Улыбкой вдохновляя.
Исчез весь заполошный бред,
Ушёл от Жизни края.

"Пойдём туда, -ему в ответ,-
Арбой где бедность правит.
Неся Вселенной вечный свет,
Пронзая ложь и зависть"

Поэт мне руку протянул:
"Гонец Вы Провиденья!
Замедлим бедствия разгул
Без всякого сомненья.

Нам не преграда Суета
И вековечный Холод.
Жива покуда Нищета,
Жив запредельный Голод.

С собою не возьмёшь богатств,
Срок властью не оттянешь.
Почище всех волшебных яств
Оставленная Память.

Не всякий Жизнь отдать готов
Во имя Жизни прочих.
Свободен тот от всех оков,
Кто не прикроет очи"

Его дослушав до конца,
Повёл к театру прямо.
Касалась отблеском лица
Цветастая реклама.

Повсюду с нами в грешный век,
"Радушьем" обольщая.
Бежит за нею человек,
Желая мигом Рая.

Поэт немного посмотрев,
Спросил с улыбкой милой:
"И кто-тот верит в этот блеф
Бездушных заманилок?"

Не зная, что сказать в ответ,
Весь краскою покрылся.
На этот заполошный бред
Когда-то сам косился.

"Реклама двигатель идей",-
Учили нувориши.
В погоне делались бедней,
За "сыром", словно мыши.

Как будто мысли прочитав,
Поэт сказал:"О, сударь,
Ругать Вас не имею прав,
У всех свои причуды.

И даже в мой ушедший век
Реклама бытовала.
Не изменился человек,
Далёк от идеала"

Театр нас встретил немотой
И красотою кукол.
Душе моей давал покой,
Грядущего порукой.

Немного дальше отошли,
Внизу сверкала"Юность".
Гудели мысли как шмели,
Сказал мне Пушкин умность:

"Узнал я многое о Вас,
За время, что мы вместе.
Вы не живёте на показ,
Как куры на насесте.

Внутри стесненье, грусть и пыл,
Снаружи хладнокровье.
Не тратя зря всех смертных сил,
Искритесь добротою"

Лицо мне краска залила,
Гордыней не отмечен:
"Покуда есть посылы зла,
Мой разум не беспечен.

Хочу сейчас Вам предложить
Пройти немного дальше.
Продолжим разговора нить,
Пройдя походным маршем.

Там место Силы средь камней
Таинственностью манит.
Меняет нравственность людей
Посредством испытаний"

Прибавив шагу, мы пошли,
Ведя про долг беседу.
Был ветер к нам неумолим,
Ему покой неведом.

Неся осеннюю листву,
Кружил с ней хороводы.
Отличник он по озорству,
Летун рыжебородый.

Когда мы к месту подошли,
Отстал от нас мгновенно.
Внезапный жар коснулся лиц,
Случились перемены.

От центра пламени волна
Пошла гулять по парку.
Земной волшбою рождена,
Вороны стали каркать.

Мгновеньем позже раздались
Шипящие Заклятья.
Ну а потом ужасный визг,
Я вытащил распятье.

Тотчас явились к нам из Тьмы
Ужасные три рожи.
Исчадья Адской Кутерьмы,
Вокруг всё растревожив.

Одна смотрела на меня
Паучьими глазами.
В них были отблески огня
И тени временами.

Другая шёпотом мой мозг
Пыталась изувечить.
По телу ледяной мороз
Прошёл слезам навстречу.

А третья видом всем своим
Свободу подавляла.
Себя не чувствовал живым,
Дыханья не хватало.

Хотелось волком вой поднять,
Судьбину проклиная.
Попав под ледяную пядь,
Похожим став на Кая.

Поэт промолвил:"Вдругорядь
Такого не увидишь.
Нам нужен ярости заряд,
Для них он незавиден"

Тотчас три рожи на него
Воззрели в удивленьи.
Собой остаться Гений смог,
Решив принять сраженье.

"Ты что, бессмертен?!-рык одной
Прорвал собой затишье-
Ну так прими со мною бой
Или трусливей мыши?!"

Другая, смехом подавясь,
Кричала: "Он безумен!!!!
Я с ним потешусь вскоре всласть,
Познает муки мумий!"

Им третья вторила:"Дурак,
Уйди живей с дороги!
Не стоит смелость и пятак,
Будь тише недотроги!"

Но Пушкин замер перед ней,
Подняв в Знаменье руку.
Оковы стали послабей,
Души ослабли муки.

Три рожи тут же понеслись,
Сбить с ног его пытаясь.
Текла от них повсюду слизь,
Зловонная без края.

Но не смогли сломить ничуть,
Себя не узнавая.
Знаменье жгло огнём им грудь,
Судьба ждала иная.

"Ну, что, не по зубам я вам?!-
Поэт воскликнул смело-
Пора платить по всем долгам,
Припомнив даже мелочь!"
 
Три рожи замерли на миг,
Глазея злобным взглядом.
И ужас вновь в меня проник,
И пот полился градом.

"Ужели час мой подошёл,
Ужели в Бездну рухну?!-
Роились мысли роем пчёл-
Нашло на рифы Судно?!

Нет, нет! Постойте! Так нельзя!
Я нужен, нужен, нужен!!!
Ужель беду не отразят
Мне те, кто с Богом дружен?!"

Вновь Мгла закрыла Неге взор,
Вновь Сила ослабела.
Душе объявлен Приговор,
Лицо белее мела.

Нет, нет! Нельзя идти за Край,
Покуда сердце бьётся!
Поднялся вдруг собачий лай,
На миг мигнуло солнце.

Чуть не упал, помог Поэт,
Шепнув:"Ну-ну, держитесь"
Во мне проснулся снова Свет,
Души моей спаситель.

Три рожи подлетели вновь,
Схватить меня пытаясь.
Мгновенно охладела кровь,
Печаль сменила радость:

"Ты что, подумал, избежишь
Расплаты за измену?!
Уйдёшь туда, где дремлет тишь,
Явив мифологему?!"

"Дурак, отъявленный дурак!
Мы вечно рядом где-то!
В твоей душе царит бардак,
Прощайся с ликом света!"

"От нас не стоит убегать,
Пощады век не будет!
Несёшь изменщика печать
И не мечтай о Чуде!"

Не чуял я ни рук, ни ног,
Язык отнялся тоже.
Ужели Жизни всей итог
Поставят эти рожи?!

За что неволят смертный дух?!
Измену где отрыли?!
Разнёс бы их и в прах, и в пух,
Начистив б каждой рыло.

"Ты что, забыл про Договор,
С тобою заключённый?!
Владеешь Силой до сих пор,
Как Адом одарённый!"

"Покуда Зло творишь одно,
Не трогает Геенна!
Но если взял Добра Руно,
Готовься к серной скверне!"

"Не стоит нас увещевать,
Глухи к твоим потугам!
Тебя раздавит Ада пядь,
В оплату всем заслугам!"

Поэт пытался оградить
Меня от этой своры.
Но чуял я, что рвётся Нить,
Уйду за ними скоро.

Дыханьё спёрло, немота,
В глазах от боли искры.
Поглотит злая темнота,
Закончены все игры.

Пустились рожи в дикий пляс,
Смешками осыпая:
"Ты не уйдёшь на этот раз,
Достиг попыток края"

"Готовься к пыткам неземным,
Пескарик неразумный.
В Аду прощенья нет таким,
Исчадьям полоумным"

"Ха-ха, потешимся мы всласть,
Твою терзая душу.
В Геене наша будет власть,
Боксёрской станешь грушей"

Поэт пытался помешать,
Но силы убывали.
Не снять отступника печать,
Спасусь теперь, едва ли.

Три рожи, кончив хоровод,
Меня в зацепы взяли:
"Тебя конец ужасный ждёт,
Клеврет земной морали!"

Смирился я, расслабив ум,
Пусть будет то, что будет.
В ушах пропал ужасный шум,
Пришло Мерило Судеб.

Погибнуть если суждено,
Покину мир с улыбкой.
Познавший Счастия Руно,
Не кличет Жизнь ошибкой.

Поэт сдаваться не желал,
Пуская в ход Заклятья.
Он в Лукоморье побывал,
Волшбы примерив платье.

Взлетали руки, грозен взгляд,
Слова покрепче камня.
Рождая благости заряд,
Пылало Сути пламя.

Но рожи скалились в ответ:
"Уйди с дороги, смертный!
Нето познаешь Ада свет
В агонии предсмертной!"

Дыханья шёл ужасный смрад
И плоть кромсали зубы.
Ужель Судьбу мою решат
Геенны пересуды?!

Я взвыл от боли, чувства прочь,
Конвульсии пытали.
Уйти дано мне в эту ночь,
Минуя Рая дали.

За все грехи проставлен счёт,
Спасение туманно.
Утянет в Ад греховный гнёт,
Взамен небесной манны.

Покинув тело, я летал
Среди Миров Вселенной.
Потушен жизненный напалм,
Стал духом вмиг смиренным.

Поэт борьбы не оставлял,
Смеялись громко рожи.
Катился Зла десятый вал,
Судьбу мою итожа.

И вдруг Создателя рукой
Все беды прекратились.
Душа вернула свой покой,
Пришли обратно Силы.

"Покойно, сударь, Зло ушло",-
Услышал тихий голос.
Повсюду стало так светло,
Почуял страшный голод.

Поэт мне руку протянул,
Помог с земли подняться.
Остатки мора ветер сдул,
Страстей вернулся панцирь.

Ужели следом завсегда
За мною нечисть будет?!
Не плещет стылая вода,
Пройдя Мерило Судеб.

Быть может, в сторону уйти,
Пустив всё на промашку?!
Забыть все беды по пути,
Пройдя сквозь промокашку?!

Поэт с улыбкой посмотрел:
"Вам, сударь, полегчало?"
И боль осталась не у дел,
Мне снова мира мало.

Ему улыбку подарив,
Я молвил:"Вот спасибо!
Вы вскрыли нечисти нарыв,
Сместив несчастий глыбу!

Премного Зла свершил за век,
За то расплата будет.
Безгрешен тот лишь человек,
Кто чтит Мерило Судеб"

Немного дух переведя,
Повёл Поэта дальше
Стал слышен мерный стук дождя,
Убрав остаток фальши.

Дыханье новое пришло,
Забылись все тревоги.
Гнало вдаль ветра помело
Все напасти с дороги.

Хотелось петь мне Соловьём,
Кричать Мартышкой громко.
Исчез с души подвздошный ком,
Сместив печали корку.

Поэт с улыбкою смотрел,
Доволен был собою.
Как прежде, он ужасно смел,
Век борется с Судьбою.

Немного снова постояв,
Сказал ему со вздохом:
"Как много тратим бытия
На сотни горьких охов.

Решать бы надобно Судьбу,
Стоим, Пути не зная.
Ошибок шумную гурьбу
С апломбом совершаем.

Повсюду кажутся враги,
Не лица, морды, рыла.
Несут куда-то две ноги
От Жизни всей постылой"

Поэт немного помолчал,
Любил других послушать:
"Мир для меня страстей накал,
В нём  правят наши души.

Я был Ириньею взращён,
Для матери негоден.
Людей познал со всех сторон,
В удаче и в невзгоде.

И мой дуэльный пистолет
Решал Судьбу нахала.
На лесть и ложь ответив "нет",
Вмиг чуял злости жало.

Стихи творил не абы как,
Гонясь за славой мутной.
А так, чтоб понял и дурак
Мой весь рассказ лоскутный.

Кляли земные короли,
На крест вели Голгофы.
Ростки Познания взросли
Набатным громким вздохом.

И я, признаться, не боюсь
Опять пойти на поле.
В кустах, трясясь, не схоронюсь,
На встречу мча Юдоли.

За словом будущность людей,
Оно Правило дела.
Чем больше праведных идей,
Тем жёстче будет тело"

За разговором обошли
Вокруг мы Бор озёрный.
Вдали гудели корабли
С душою беспризорной.

Под нами пропасть разрослась,
К себе маня ужасно.
Попав под злобы её власть,
Вмиг сгинешь безвозвратно.

Не раз смотрел без страха вниз,
Спускаясь без страховки.
Манил к воде прохладный бриз,
Не выжил б без сноровки.

О месте гиблом слухи шли,
Премного душ исчезло.
Кого забрал изгиб петли,
Кого утопло тело.

Бывало, призраков орда
Пугала до безумья.
Текли в Грядущее года,
Пришло благоразумье.

Не всякий сможет ночь пробыть,
Своей рискуя Жизнью.
Тонка здесь Ариадны Нить,
Скорбит в печали Тризна.

Ведьмак лишь знает, власть Луны
В Трёхкаменье сильнее.
Туда пришли с Поэтом мы,
Исполнить чтоб затею.

Лишь смелый духом проведёт
Здесь ночь средь размышлений.
Душа, отправившись в полёт,
Избавит от лишений.

И Соль Вселенной поглотив,
Миров познает сущность.
Вкусив веков аперитив,
Решит вопрос насущный.

Пришло Знамение Луны,
Шепнул Поэту тихо:
"Сейчас возникнут три волны,
За ними следом Лихо.

Три рожи снова нам явят
Свои права на Вечность.
И Время понесётся вспять.
Уколет бессердечность.

Затем поднимется земля
И с шумом понесётся.
И рожи, сильно веселясь,
Собой закроют солнце.

Дрожать не стоит, не беда,
Видали и похуже.
До нас поднимется вода,
Жару вмиг сменит стужа.

Возникнет медленно Проход,
Стеной кирпичной рожи.
Трубить не станем мы "отход",
Крича от страха:"Боже!"

По центру встанем и молчок,
Секунды ожиданья.
Когда закружится "волчок",
Послышатся стенанья.

То рожи станут нас просить
Впустить к себе навечно.
Тотчас порвём меж нами Нить,
Забыв про человечность"

Поэт кивнул и произнёс:
"Воистину, волшебно.
Я буду сказки этой гость,
Презрев Ума сомненья.

Ах, жаль, Иринья не со мной,
Нам помощь б оказала.
Пришла бы со своей Сумой,
Сна скинув покрывало.

Не чаял, сударь, никогда,
Что с Ведьмаком сдружусь я.
Считал всегда, от них беда,
Окрутят до безумья.

А ныне сам таким же стал,
А может, был им прежде?
К несчастью, опыт дюже мал,
Прикрыл мне Разум вежды.

Тогда считалось ведьмовство
Искусством для убогих.
Верхи кричали:"Шельмовство!"
И прочь скорее ноги.

Сейчас же, вижу, всё не так,
Чертей повсюду кодлы.
"Вещать" пытается дурак,
Не видя в этом подлость.

Верхи пытаются волшбой
Добыть и власть, и деньги.
Ползут с покорной головой
К шутам на четвереньках.

И те готовы им "вещать"
Желаний исполненье.
Визжит в экстазе хитром стать,
Прервав души движенье.

На Ваш не принимайте счёт
Вы, сударь, исключенье.
Несёте самый тяжкий гнёт,
Забыв о самомненье"

Его дослушав до конца,
Сказал, лицом краснея:
"Не достаёт ещё венца
С алмазом покрупнее"

Поэт улыбку подарил:
"Ценю шутейский юмор.
Даёт он сонму новых сил
Для жизненных придумок.

Угрюмым быть всегда нельзя,
Печаль рождает ужас.
Пусть беды горестью грозят,
Шутник не безоружен.

Он сможет горы разобрать
И реки вспять направить.
Ведь шутка Счастья рукоять,
Заткнёт за пояс зависть"

Как только Пушкин замолчал,
Пришла земля в движенье.
И рожи снова свой оскал
Явили на сближенье:

"Ну что, попались?! Ужас жжёт?!
Не будет вам спасенья!!!
Про всё мы знали наперёд,
Проиграно сраженье!"

"Не стоит думать, что спаслись,
Тряситесь  человечки!
Закончим мигом вашу Жизнь,
Фитиль погаснет свечки!"

"Прощайтесь, время против вас,
Геенна рукоплещет!
Попались вы на этот раз,
Ударил гонг зловещий!"

Раздался непомерный гул,
Вода к ногам приспела.
И ветер буйственный подул,
Прорвав преград пределы.

По телу разошёлся хлад,
Мурашки подоспели.
Стал где-то слышен камнепад,
Заколыхались ели.

Раздался оглашенный свист,
Чуть было не оглохли.
Судьбы явился чистый лист,
Без всякой нашей воли.

Три рожи снова к нам пришли,
Глазницами сверкая.
Одна кричала:"Ай-люли!"
Зашлась другая лаем.

А третья, зубьями стуча,
Юлою завертелась.
Чуть тлел у Разума очаг,
Стучало сердце еле.

Мне что-то прошептал Поэт,
Не понял я ни слова.
Вокруг погас священный Свет,
Язык, как будто, скован.

"Ну что, конец?! Туши огни!
На этот раз бесследно!
Прошли зазря тропою дни,
Завоет Ад победно!"

"Увы и ах, ведьмак, ты труп,
Глупее глупой бабы!
Придут на пир немало Слуг,
Для Вещего забавы!"

"Расплата долгая идёт,
Века пройдут в унынье!
Забудешь пыткам страшным счёт,
Отселе и поныне!"

Вновь что-то Пушкин прошептал
И я его услышал.
Призвал к себе Девятый Вал
Одним четверостишьем.

И рожи, громко заорав,
Вмиг сгинули в пучине.
Стал слышен запах пряных трав,
Столбняк от тела схлынул.

Настала сразу тишина,
За ней пришло прозренье.
Ушла девятая волна,
С собой забрав мученья.

И вышел из иных Миров
Мудрец, чьё имя свято.
В руках ристалище шаров,
От вечности помятых.

Ко мне неспешно подойдя,
Шепнул негромко:"Сын мой,
Сойдутся на тебе Края,
Обдав своей Харизмой.

И верой с правдой будешь ты
Служить Душе во благо.
Исполнишь горние мечты,
Споёшь Добра балладу.

Прими вот эти пять шаров
Вселенской Колыбели.
Избавят Разум от оков
И от веков похмелья.

Коль сдвинуть нужно стрелку Чаш,
Подбрось их над собою.
Тотчас же Путь всем новый дашь,
Возьмёшь вверх над бедою.

Исполнишь детские мечты,
Сложив шары стрелою.
Избавишь мир от пустоты,
Прижав к земле пятою.

А если нужен свет во Тьме,
Крест сотвори небесный.
Найдёшь с ним выход и во Мгле,
И в Страхе бессловесных"

Затем, немного помолчав,
Добавил:"Дай мне Клятву.
Что ты, себя решая прав,
Не станешь Злу податлив"

И я с поклоном отвечал:
"Клянусь своей утробой.
Найду я душам их причал
Безропотной заботой!"

Доволен Клятвой был Мудрец:
"Не зря я появился.
Наступит бедам всем конец,
Иными станут лица"

И нам улыбку подарив,
Исчез в сияньи лунном.
За ним ушли, Портал закрыв,
Три рожи в сне безумном.

Поэт в смятении молчал,
А я витал в нирване.
Ушёл воды девятый вал
И замер мир в осане.

Чего от жизни я хочу,
Того и сам не знаю.
Пойду на плаху к палачу,
Когда достигну края.

Зачем мечтания плодить,
Когда всё сам устроишь?
Забрать у Ариадны Нить
Возможно лишь героям.

А я обычный мещанин
С дворянскими корнями.
Себе слуга и господин,
С бессмертными костями.

Добьюсь чего-то впереди,
А, может, скроюсь в пекле.
Печаль давно живёт в груди
От грустной круговерти.

Ни звука не было вокруг,
Туман закрыл пространство.
С улыбкой Пушкин:"Добрый друг,
Образчик Вы шаманства.

Всего лишь сутки рядом был,
Но понял, что проникся.
Обрёл душою пару крыл,
Избавившись от фикций.

Куда теперь ускорим шаг?
Готов идти хоть в пекло.
Во имя человечьих благ,
Шагая век за веком"

Поэта слушая, решал,
Домой иль дальше в дебри.
Пусть я совсем не идеал,
Для блага не потерян.

Хотелось многое постичь,
Себя жалея редко.
Послав былому зычный клич,
Сыграть Грядущим метко.

Был "до" один, теперь вдвоём,
До Истины достигнем.
Поэт заправским Соловьём,
А я букашкой прыткой.

Летели мысли, миг прошёл,
За ним второй и третий.
Воткнулся в тело дела кол,
Прервав поток столетий.

Увидел брошенный погост,
Унылый храм без стёкол.
Возник нечаянный вопрос,
Подковами зацокал:

"Прошу, ответьте, добрый друг,
Иринья где заснула?"
Поэт стал очень грустным вдруг
И холодком обдуло:

"Давно заброшен тот погост,
А храм стоит без стёкол.
Травою сонною зарос,
Грядущее жестоко"

Услышав грустный сей ответ,
Воскликнул:"Время с нами!
Отыщем няни Вашей след,
Смотря сквозь мрак Глазами!"

И круг возник из-под земли,
Сияющий как солнце.
В него скорее мы вошли,
Найдя в былом оконце.

Признаюсь, не боялся я,
Привычное движенье.
Зайти хотелось за Края,
Отбросив прочь сомненья.

Мечтал познать иных Миров
Восторженную гласность.
Покуда в "топке" много дров,
Не верю в ежечасность.

Была сначала Тьма вокруг,
Сердца стучали глухо.
Прямой сменился вскоре круг
И крик коснулся уха.

Сначала тихо нарастал,
Потом гремело громом.
Как будто шёл девятый вал,
Снести мечтая кроху.

Когда заглох, вновь вспыхнул свет,
В именье оказались.
Найти неплохо бы ответ,
Пока сопит реальность.

Хотел вперёд пойти скорей,
Но Пушкин взял за руку:
"Нам лучше избежать дверей,
Чтоб не было ни звука.

Иринья чутко слышит всё,
Готовая к отпору.
Пугать я не хочу её,
Готовясь к разговору"

Поэту улыбнулся и
Создал Портал волшебный.
Мгновенье и пред ней стоим,
Как призраки Вселенной.

Глаза устало подняла
И молвила:"Лексаша?
Совсем плохи мои дела,
К земле на целый  сажень"

Текла у Пушкина слеза:
"Душа моя, я рядом"
Иринья вытерла глаза,
Пронзив нас мудрым взглядом:

"Давно, мой милый, отошла
И всеми позабыта.
Твои, как добрый друг, дела?
Надеюсь, шито-крыто?"

Поэт опять слезу смахнул:
"Мне без тебя тоскливо..."
С трудом покинув древний стул,
Иринья суетливо:

"Ох, ох, чего я? Вот балда!
Устал, поди, с дороги?
С утра ватрушек напекла,
Поднимут вмиг на ноги"

Меня не видела она,
Зачем? Не видел смысла.
Нашла сочувствия волна,
Рассудка коромысло.

Опять слезу смахнул Поэт,
Былое сразу вспомнив.
Пока жила, немало бед
Гнала метлой из дома.

Ему она была как мать,
Спасала от печалей.
Могла как солнышко сиять,
Без толики морали.

Любила пуще, чем себя,
Молилась о здоровье.
Дрожала Пушкина губа,
Рождались строки скорби.

Смотрел на них, дыша чрез раз,
Свою жизнь вспоминая.
Вдруг слёзы потекли из глаз,
Пришла печаль большая.
 
Решил я няне дать жить вновь,
Неся Огонь, как прежде.
Мне жалость бередила кровь,
Прикрыв рассудку вежды.

"Скажи, мой друг, тут кто с тобой?"-
Иринья вдруг спросила.
В ушах возник курантов бой:
"Всё видит?! Божья сила!"

Ужели Вещая она?!
Нет, нет! Так быть не может!
Меж нами Ведьмина Стена,
Реальность, что, корёжит!

И мне ответом:"Милый друг,
Тебя мой глаз не видит.
Зато я чую Силы Круг,
Ведьмак ты, Ада житель!"

Поэт, улыбку подарив:
"Ну, что ты, что ты, няня.
Витвор колдун, но не спесив,
Добра и Зла на грани.

Не будь его, как столб б стоял,
Ветрами охлаждённый.
Пусть он совсем не идеал,
Молвою осуждённый.

Ведьмак, с младенческой душой
И мудрыми очами.
Он послан нам самой Судьбой,
Помягче ты с речами"

Иринья, воздух окрестив,
Сказала:"Будь покоен.
И если он нутром не лжив,
Не станет жить разбоем"

Молчал, не зная, что сказать,
Слеза вовсю катилась.
За няней шла из сказок рать,
А следом божья милость.

Не мог быть дальше в темноте,
Решил возникнуть всуе.
Уста сковались в немоте,
Прошлась мурашек сбруя.

Два раза щёлкнул пальцем я
И сразу стал всем видим.
Воззрилась остро на  меня
Иринья взглядом быстрым.

Стоял пред нею, как щенок,
Нашкодивший случайно.
Чуть-чуть коснулась слабость ног,
Шепнула:"Знаешь тайны.

Твои способности, как нож,
Стрелой пронзают сердце.
Хоть и на злыдня не похож,
Далёк от страстотерпца.

Достоин Ада, но пока
Пред Раем обитаешь.
Пройдутся чередой века,
Предел всего познаешь"

И снова к Пушкину:"Друг мой,
Тебя не сберегла я.
С тех пор борюсь сама с собой,
Прощения не зная"

Поэт ответил:"Бог с тобой,
Напрасно так себя ты.
Вступала в бой с кромешной Тьмой,
Не убоявшись Ада.

За всё тебе  обязан я,
Прости, что мало слушал.
С тобою мы одна семья,
Ведь наши сродни души"

Обняв Иринью, помолчал,
Комок родился в горле.
Душе так благостен причал,
Где нету места боли.

Шептала няня:"Милый друг,
Прости, что улетела.
Скосил косой меня недуг,
Стенаньям нет предела"

"Ну, буде, няня, для меня
Жива ты и поныне.
Приходишь в пламени огня,
Шепча, как прежде, имя"

Ответил Пушкин, тихо так,
Текли потоком слёзы.
Стучали "ходики": "тик-так",
В душе рождая грёзы.

А я стоял, на них смотря,
Давая чувствам волю.
Нет ничего от сухаря,
Бывает, Волком вою.

Придя в себя, промолвил им:
"Так рад помочь был встрече"
Всё, что имеем, не храним,
Поняв, спускаем речи.

Вернуть б былое, хоть на день,
Исправить, чтоб, ошибки.
Извечно мозги набекрень,
А с ними Вечность зыбка.

Иринья, взглядом "просверлив",
Ответила с улыбкой:
"Кто время ценит, не спешлив,
Далёк от спеси липкой"

И поцелуй был нежный в лоб,
Такого не припомню.
Я в чувствах не какой-то жлоб,
К прекрасному паломник.

Зарделся, словно маков цвет,
Взял старческую руку:
"Прошу, Иринья, дай совет,
Нам окажи услугу.

Что надо сделать на первой,
Чтоб людям лучше стало?
Хожу давно я сам не свой,
Всего мне мира мало.

Хочу свободу дать умам,
Добро с усладой душам.
За зло и ненависть воздам
Всем заполошным клушам.

Быть может,делаю не так,
Быть может, мало воли.
Давно зовут меня "чудак",
Мол, сей достоин доли"

Иринья, тихо помолчав,
Сказала:"То уместней,
Что есть в делах, а не в речах,
Без зависти и лести.

Добро с усладою неся,
Себя не ублажайте.
Не будьте бабой на сносях,
В ошибках тут же кайтесь.

Коль надо бить, не ждите Зов,
За вами божья воля.
Попав под бремя ста оков,
Не поднимайте воя.

Стеной для слабых, дураков
И божьих станьте крепкой.
Ломать не стоит дровень дров,
Быть нужно крепче репки"

Чуть помолчав, сказала вновь:
"Коль надо,буду рядом.
Могу вмиг вспять вернуть всю кровь
Одним лишь добрым взглядом.

Да и, признаться,  Небытьё
Наскучило мне очень.
Здесь не нужно моё чутьё,
Ни днём, ни тёмной ночью"

Её дослушав, я сказал:
"Вот Мудрость где зарыта.
Пускай падёт девятый вал,
Под нами не корыто.

С такой Ведуньей лишь вперёд,
Назло невзгодам бестий.
Нам надо сделать крёстный ход,
Зерно священнодействий.

Отныне мы всегда с тобой,
Премудрая Иринья.
Как те Коты, что хвост трубой,
Да за плечами крылья.

Довольно думать да гадать,
Пора ускорить поступь.
Пребудет с теми Благодать,
Кто не лелеет остов".

Вослед мне молвил и Поэт:
"Теперь нас втрое больше.
Пред нами негасимый след,
Прожжёт, что, Ада толщу".

Иринья, нас поцеловав,
В дорогу собиралась.
Кто прав из нас, а кто не прав,
Судила саму малость.

Что впереди, за сенью лет,
Откроется и встанет.
Счастливый вытянув билет,
Так ждёшь небесной манны.

Но только тот всего достичь
Способен, кто не дремлет.
На дурня ты хоть пальцем тычь,
Ни в чём не преуспеет.



Конец первой части.