Письма о грибах

На письма мне он отвечает лишь об айфонах и деньгах, он благосклонно привечает любые темы о грибах, о марках, галлюциногенах. В других же случаях молчит. И кровь моя застыла в венах, с тех пор как мальчик мой «торчит».  А помнишь, был веселым, сильным, волос закатный ореол, а помнишь, говорил ты как-то, что твой тотем теперь орел. Из тьмы я устрицей смотрела, как ты летаешь в облаках. И я летать всегда хотела, да заперли в кошмарных снах. Но по чуть-чуть я, шаг за шагом, рвалась из темной глубины, туда, где лишь орлы и солнце, где тают пагубные сны. И паутина поддавалась, та, что опутала меня…  Но поздно. Все теперь сломалось. Орел в сиянии огня все выше в небо поднимался, не зная страха высоты. И в космосе он превращался в тьму леденящей пустоты. Теперь пустой его кожурке пишу я письма о грибах. И, покрываясь штукатуркой, плутаю вновь в кошмарных снах. Каким мог быть конец у сказки? Как раз примерно вот таким.
Кончается полет свободный  всегда падением одним…