На зоне

В этой странной стране всегда тишина,
Не встречают отверженных чаем,
И воля свободы кругом лишена,
И блаженных не потчуют раем.

Здесь лихо играют и тихо поют
И даже дерутся нередко,
Порою, бывает и сроки дают –
Хлопочут с юристами «предки».

«Козла» забивают – стучат в домино,
Стучат друг на друга по дружбе,
Им крутят Данелия фильм «Мимино»,
Как велено внутренней службе.

Коль порно здесь «крутят», то для блатарей,
Лишь для паханов и для ВОХРа:
Кто раньше в миру был из главарей,
Его здесь духовность усохла.

Кто «чистил» квартиры, в метро кто «щипал»,
Кто «травку» возил из Трабзона,
Кто в темном проулке на девку запал –
Теперь отдыхают на зоне.

Другие законы, другие права -
Вот хвастаться может чем зона,
Здесь нары кому-то заменят кровать,
Здесь песнь уважают Кобзона.

Под вечер «чифирят», зорко следя,
Как в хороводе обители
Кружат чаинки, молча бредя
За поворотом событий.

Здесь лампы не гаснут ни ночью, ни днём,
С ворами тут борются светом,
И просвещенные люди огнём,
Бывает, приходят к заветам.

Бывает, приходят и к старым дворам
И улицам и переулкам.
Из зоны отпущены вещим домам,
Те вновь возвращаются к «уркам».

Феномен страны сей легко разрешить,
В нем нет парадокса в помине:
Чтоб «уркагану» вновь дело «пришить»,
Не нужно работать в Совмине.

В странной стране «урке» дали урок -
Он оправдал ожидания,
И не вернуться он в лоно не мог -
Уж, таково воспитание.

Теперь он в бараке – заправский гуру,
Беседу ведет о свободе,
Чифирит за жизнь или пишет муру –
Маляву и ксиву по моде.