18 лет

Торт сегодня  у неё удался на славу. Давненько она не пекла свой знаменитый праздничный бисквит. Лет десять, не меньше. Намучаешься ведь с ним: то коржи не поднимутся, то не пропекутся, то крем слишком жирный, то он неприятного  ядовито-зелёного цвета – краситель подведёт. А тут – просто чудо – и завитушечки, и надпись: «Ярославу в День Рождения» получилась каллиграфически красивой, бисквит пропитался в меру, крем тает во рту – не торт, а сказка.
Но и дата стоит того – как-никак Ярику восемнадцать. Она даже  в самых смелых своих мечтах не могла себе представить, что у него всё будет так хорошо: великолепно закончил колледж, его английский – безупречен, учителя ссорятся из-за него – одни советуют  поступать на физика, другие – на юриста, третьи – на математика, четвёртые  – на философа.
А сколько у него друзей, да и девушки на него засматриваются – хорош собой, воспитан, щедр, уже сам зарабатывает себе на жизнь – делает какие-то суперхорошие  компьютерные программы – и уже года три не просит у них с отцом денег на свои расходы типа: книги, развлечения, одежду…
Да, в России даже при всём желании такого не получилось бы. Хорошо, что двенадцать лет назад они приехали сюда, в штаты – мужу представилась возможность поработать здесь, а потом его оценили   и через четыре месяца он перевёз и её с Яриком из Нижнего в рай.
Когда уезжали, Ярику сказали, что едут просто путешествовать. Надо ли говорить, как горели его глазёнки, как радостно воспринял он эту новость. А когда обман открылся, и оказалось, что он больше не увидит свою бабушку в деревеньке, не будет играть с дворняжкой Тяпой, который вырос вместе с ним и разве только не спал на кровати рядом со своим маленьким другом, что больше не  будет ходить в лес с дедом за грибами и ягодами, не будет встречать с ним зорьку на озере – у Яра была истерика. Да ещё какая! Яр кричал, валялся по полу, бил посуду, рвал постельное бельё, выкинул все новые игрушки, требовал принести своего мишутку (плюшевого, с рваным ухом, безглазого, старого и потёртого, который, конечно же за ненадобностью в Америку взят не был). Звал соседскую девочку Нюшу, с которой всё время гулял, читал книжки и смотрел мультики…
Целый год сын был не похож сам на себя – грубил ей и отцу, из доброго, ласкового, покладистого мальчика превратился в капризного, делающего всё наперекор, ершистого ребёнка. Родители не узнавали своего Ярика. Но всё списали на возраст, на перемену климата, на смену обстановки и всякие другие обстоятельства.
Чего скрывать, первое время было очень трудно – они с Яриком на четыре месяца попали в больницу с двусторонним воспалением лёгких (и это в июле месяце!), болезнь дала осложнение на сердце и почки. Сначала она испугалась этого срыва. Советовалась с психологами, с врачами, со знакомыми, с теми, кто недавно сюда приехал из России.
Все её успокаивали, говорили, что детское горе недолговечно, быстро проходит, надо побольше отвлекать и развлекать ребёнка. Поэтому сразу после выписки поехали с ним в Дисней-Ленд, были в Нью-Йорке в музее динозавров, возили его на океанское побережье – смотреть закаты, загорать и купаться, проводили максимум времени с ним. Во что они только не играли, каких книжек только не читали, каких комиксов не смотрели, над какими мультиками только не смеялись!
Ярик вроде бы забылся сначала, а потом нет-нет, да и замечала она слезинки в его глазах, видела, как частенько он смотрит старые фотки из России. Внешне Яр был спокоен, послушен, сдержан, добр, учтив, приятен. Пошёл в школу – стал учиться так, как и желать нельзя было. Мальчика всюду ставили в пример, его почерк был предметом зависти не только мальчишек, но и девчонок.
В младших классах  Яр спасался от тоски чтением – читал запоями всё подряд – сказки, фантастику, приключения. В пятом классе перешёл на публицистику, научно-популярную литературу, классику. Прочёл на одном дыхании Чехова, Лескова, Пушкина. Миша, её муж, был против чтения русской литературы, но английский у Яра всегда был безупречен, в школе дела шли выше всяких похвал и чтение на русском было разрешено.
Потом  он влюбился в физику и очень серьёзно стал ей заниматься. Его заметили в школе и начали приглашать участвовать в разных олимпиадах и конкурсах.
…А торт и впрямь удался – уже пятая девица подходит и просит написать рецепт. А может, просто из вежливости? Хотят ей понравиться как матери такого завидного парня? Интересно, кто из десяти приглашённых девушек нравится Ярику?  Он-то нравится всем – это материнскому взгляду сразу ясно – все с ним танцуют, стараются встать к нему поближе, что-то шепчут на ушко. А он со всеми ровен, всем улыбается, каждой досталось своя доля внимания и любезностей.
- Татьяна Сергеевна, извините, что отвлекаю вас. – подошла к ней красивая большеглазая Шана, - а у вас есть детские фото Ярика?
-Да, конечно, - улыбнувшись, ответила она и через несколько минут принесла самый первый альбом, где они ещё жили-были в России.
-Вот Ярику всего шесть дней. Мы только выписались из роддома, и папа нас щёлкнул у выхода вместе с обслуживающим персоналом. Я здесь вообще в тапочках даже.
- А это на полугодовалого Ярика набросился соседский кот Васька, а это – Тяпа, наш пёс, который Ярика всегда оберегал от котов, куриц, гусей, коз и всякой другой деревенской живности.
-А это кто? – спросила Шана, показывая на девочку лет четырёх, с жиденькими белёсыми косичками, курносым веснушчатым носиком, улыбчивыми глазами,  с громадным подсолнухом в руках.
-А это Нюша, наша соседка. Они с Яриком очень дружили. Дед брал их вместе и на рыбалку, и в лес, и на сенокос, и в ночное. Ярик её защищал, чувствовал себя рядом с ней настоящим мужчиной.
-А это, наверное, Тяпа, правда?
- Да, это наш Тяпка. Всё понимал с полуслова, мне иногда казалось, что он понимает человеческий язык, или – что Ярик – собачий. Умный пёс.
-А это, смотри, Яр с дедом. Деда он до сих пор очень любит. Наверное, даже больше чем нас с отцом, - невольно вырвался у неё вздох.
Это и впрямь было правдой. Часы, проведённые с дедушкой, были настоящим праздником для Славика. Дед был ректором педагогического института, человеком влюблённым в историю, и выливающим эту любовь на всех, кто находился  в радиусе  достижения его голоса. Тихая речь деда магически действовала на мальчишку, отбрасывала прочь заботы и тревоги, залечивала раны.
Как бы взяв внука за руку, старый ректор вёл его в мир мудрости и красоты. Именно от дедушки мальчик впервые услышал легенды о Прометее и Атлантиде, о Тезее и Язоне, о подвигах Геракла. Яр с интересом слушал дедовы рассказы о походах Александра Македонского и Суворова, о Вещем Олеге и об Александре Невском, о Дмитрии Донском и Кутузове, о всех тех знаменитых войнах и походах, сражениях, в которых Русь, Россия выстояла и показала пример стойкости и мужества всему миру.
Незаметно ночь укрыла дом, сверкающий огнями, из которого доносились мелодии нестареющих «Битлз» и потихоньку начали расходиться гости. День рождения – всегда хлопотный праздник, и немудрено, что хозяева дома немного устали. Когда все ушли, Татьяна Сергеевна приготовила лёгкий ужин, накрыла в столовой стол, зажгла свечи, принесла ещё один свой фирменный торт, и через несколько минут вся семья собралась за столом.
-Ну что, Яр, чем будешь заниматься, что выбрал? – спросил отец, - может, всё-таки, ну её к лешему твою физику, а? у меня, знаешь, какие связи, помогу устроиться, будешь зарабатывать хорошие деньги и без физики.
-Миш, ведь я тебе говорила, - вступилась она, - его берут в университет без экзаменов. Уже и бумага пришла о зачислении. Может, он станет великим учёным, Нобелевскую получит. Здесь сам знаешь, какие лаборатории.
-Мама, папа, - вдруг тихо сказал Яр, - я вам очень благодарен за всё и я вас очень люблю…
-Не надо, сынок, - перебил отец, - не надо. Ведь мы с матерью живём только для тебя. Ты думаешь, для кого мы сюда приехали? Да чтобы тебя сделать человеком, чтобы ты мог ходить с гордо поднятой головой, чтобы мог обеспечить свою семью, чтобы не считать копейки от зарплаты до зарплаты. Чтобы ты не думал, что купить своему ребёнку – банан или йогурт или на эти деньги купить лекарство бабушке. Чтобы ты мог нормально учиться, а не спать на лекциях, потому что ночью разгружал вагоны на станции. Ради этого я работал по двадцать часов в сутки, мать ради этого брала работу на дом – зато теперь у тебя всё есть – дом, машина, друзья, родители, мечта, будущее. Можно сказать, что я счастлив. – отец так расчувствовался, что даже смахнул слезу.
-Нет, вы меня не поняли, - сказал Яр, - я вас хочу поблагодарить за то, что не дали забыть мне, что я – русский, за то, что я читал книги на родном языке, благодарен за то, что передавали мне письма от бабушки, дедушки и Нюши. Мне тяжело вам это говорить, но не говорить ещё тяжелее, хочу, чтобы вы всё поняли. Папка, спасибо тебе, спасибо и тебе, мама – вы у меня – лучшие, но мне не надо было всего того, что вы для меня делали. Я был бы более счастлив, если бы мы вместе ездили не рыбалку. Смотрели телевизор, читали книги. Я  был бы на седьмом небе от счастья, если бы ты, папка, сказал бы: «Сынок, пойдём, покопаемся в машине». Наше с вами общение сводилось лишь к «поел-не поел?», «купил новые ботинки?» и «ну, как успехи в школе?» …
Мать с отцом смотрели на него с изумлением и испугом, как будто видели впервые своего повзрослевшего сына. А Яр встал из-за стола и пошёл в свою комнату. Через несколько секунд он вышел оттуда с билетом.
-Вот. Завтра я уезжаю. Простите, что поздно сказал, всё откладывал, откладывал, - с горечью, но виновато промолвил он.
-Я знаю, что вы ничего не понимаете и думаете, что я сошёл с ума. Для вас это сейчас звучит дико и ужасно. Но я больше не могу здесь жить. Меня ждут бабушка, дедушка и, - он запнулся и покраснел, - и Нюша. Я еду на Родину. Свою Родину. Я там нужен.  Писать обещаю часто. С документами давайте всё сделаем позже.
Поцеловав мать и обняв отца, он быстро ушёл в свою комнату – самолёт вылетал через пять часов, и надо было успеть собрать вещи. Больше его ничего не держало в этой стране. Пришло время выбора и принятия решений. И не всегда это просто - выбирать родину.