Позапрошлые века ч. 10

Между тем с тоской-кручиной
Дмитрий шлёт к татарам сына:
Лет двенадцати сынок.

Не желает паренёк
Быть заложником у хана.
Убежал он к молдаванам
И хотел идти домой
Древней киевской землёй.

Только всё пошло иначе:
Был в пути мальчишка схвачен.
Величав, могуч и горд,
Встретил пленника Витольд*.

И предстала перед Васей
Софья – дочь Витольда-князя.
И, не тратя лишних слов,
Поженить их князь готов,
Чтоб Литве с Москвой сдружиться.

Вася был не прочь жениться.
Но литовку в свой дворец
Не хотел принять отец.

Вы, я думаю, поймёте:
Видел князь врага в Витольде.
Я замечу, не солгав:
Был во многом Дмитрий прав.

Тридцать девять лет на свете
Дмитрий жил. В эпохи эти
Меньший срок не удивлял.

Завещание писал
Князь, права передавая,
Без согласия Сарая.
И с литовскою княжной
Встал Василий над Москвой. (1389)

Договор с Витольдом в силе:
К нам литовцы пропустили
Из германских городов
Металлургов-мастеров.

И в столице друг за дружкой
Боевые льются пушки.
(Мастеров-то наших, слышь,
Уничтожил Тохтамыш.)

Пусть пока ордынцы в силе –
Всё равно прибрал Василий,
Мстя предателям-дядьям,
Нижний Новгород к рукам.

Стала Волга мелковата
Для ушкуйника-пирата:
Не выходит сей герой
Водной трассой на разбой.

Под Васильевым началом
Всем чуток спокойней стало:
И крестьянам, и купцам,
И туземным племенам.

Не чужие в русском доме,
Нашу веру примут коми.
Им наставник мудрый дан –
Знавший Сергия Стефан.

Но бедою неминучей
Вновь над Русью встали тучи:
Лют, свиреп, как дикий тур,
Шёл на нас хромой Тимур
С берегов амударьинских.

Воевод разбив ордынских,
К нам подходит наконец.
Пограничный пал Елец. (1395)

И внезапно – отступленье!
Божьей Матери явленье,
Говорят, он увидал.
И бесследно вдруг пропал.

Но сначала задал жару
Тохтамышевым татарам.
Вот тогда-то, говорят,
Начался Орды распад.

И решил Василий: «Хватит!»
Дани больше он не платит.
Сам платить заставил дань
Басурманскую Казань.

И приводит князь Василий
В век ПЯТНАДЦАТЫЙ Россию.

В первый раз курантов бой
Раздаётся над Москвой.
Их по княжьему заказу
Изготовил инок Лазарь. (1404)
Он из Сербии бежал:
Сербов турок притеснял.

Быть часам его тогдашним
На Фроловой (Спасской) башне.
А ещё два храма ввысь
Над Москвою вознеслись.

Написать взялись иконы
Феофан с Семёном Чёрным.
Всех способней и мудрей
Признан был Рублёв Андрей.

Но опасно жить на свете.
Князь Витольд раскинул сети,
Под себя Смоленск подмял.
Зять Василий промолчал.

Я ж молчать никак не смею
Про эмира Эдигея:
Вновь собрав Орду в кулак,
Подступил к столице враг.

Но не ждал разбойник лютый
Орудийного салюта!
Эра новая пришла:
Устоять Москва смогла. (1408)

Уж не мог теперь, как барин,
На славян глядеть татарин,
Хоть достаточно вреда
Принесёт ещё Орда.

И заплатит сын Донского
Эдигею отступного:
Сил в Орде пока не счесть,
И грозит войною тесть…
Трудно справиться со всеми.

А меж тем подходит время:
Тридцать шесть прокняжив лет,
Князь покинул этот свет. (1425)

И – причина всех несчастий –
Снова встал вопрос о власти.
Он как будто бы решён:
Сыну был завещан трон.

Да скандал в семье поднялся –
Братец Юрий взбунтовался:
«Наши правила гласят,
Что за братом правит брат.

Даже ханы чтут обычай.
Нынче ж – против всех приличий!
Да и смысла в этом нет:
Князю Васе – десять лет!»

Только властвует при сыне
Софья – вдовая княгиня.
И в поддержке внука твёрд
Всё ещё живой Витольд.

Юрий драться с ним боится.
Восемь лет затишье длится.
Рассосалось бы у нас,
Да женился юный князь.
Вся Москва шумит, пируя…

Не пришёл на свадьбу Юрий:
Сын Василий там – Косой.
Яркий пояс золотой
При Васильевом наряде.

Кто-то ляпнул: «Пояс краден!»
И велит княгиня-мать
Пояс этот с гостя снять.

Гость уходит, как побитый,
У отца искать защиты.
Тут уж Юрий рать собрал
И племянника прогнал,
Благо нет в живых Витольда.

Но прокняжил меньше года –
В ратном стане помер он. (1434)
Поспешил Косой на трон.
Но его разбито войско
В первой битве с князем-тёзкой,

Взят военачальник в плен.
Беспощаден был кузен:
«Кто попрал уставы наши?
Твоего отца мой старше».
В назидание другим –
Был косым, а стал слепым. (1436)

Брат Косого рвётся в драку –
Дмитрий Юрьевич Шемяка.
Кто ответит, сколько зла
Распря эта принесла?

Вновь наносят нам удары
Обнаглевшие татары.
Был в сражении одном
В плен Василий взят врагом.

Смог, однако, откупиться.
Взбунтовалась вдруг столица:
«Всех до нитки обобрал!»

Князь Шемяка не дремал:
Он в столице с гордым видом.
Прежний князь Шемяке выдан.
Всё припомнилось как раз:
Пленный князь лишился глаз. (1446)

Тьмой до смерти окружённый,
Зваться стал Василий Тёмный.
Тут встают, войной грозя,
На Шемяку все князья.

Обвинение понятно:
Юрьев сын нарушил клятву.
Всех земель своих лишён,
Был отравлен вскоре он. (1453)

По Руси в ту пору рыскал
Исидор, лихой епископ.
Он в недобрый этот час
Приписать задумал нас
К Церкви римского канона.

Но святитель наш Иона,
Всей Руси митрополит,
Папе верить не велит.

Он на месте Исидора
Волей русского Собора. (1448)
Прежде – пять веков подряд –
Назначал владык Царьград.

Но уже в руках Балканы
У турецкого султана.
Русь останется одной
Православною страной.

Тут сказать необходимо
Про царевича Касима.
Не сумев занять престол,
Из Казани он ушёл
И осел с татарским войском
На краю земли мордовской.

У Василия беглец
Взял Касимов (Городец)
И поклялся быть защитой
От сородича-бандита. (1446)

Так татарин стал лихой
Князю русскому слугой. 

*Так литовского Витаутаса называют поляки: в русских летописях он Витовт.

                Продолжение следует