Лето в Ноане

Лето в "Ноане"



Высокий, худой, с горбатым носом и длинными волосами
он ассоциировался с Шопеном...
Возможно, из-за фамилии своей польской и легкого акцента, а
возможно, действительно напоминал дивного музыканта,
которому, как и Гогену всё простится за его гениальность...
Почему я стала такой терпимой?
Раньше я могла возненавидеть героя за низменность
житейских поступков. Не понимала - как (как!) можно сидеть
на шее у женщины с больной спиной десять лет, и лишь три из
них быть ее любовником
Остальные же семь... просто жить за ее счёт, а спать с её
молоденькой горничной и не только с ней...
Я не люблю мир кулис.
Пространство, где так выпирает фальш и лживость,
незаметная в ярком свете рампы.
Поцелуи около уха, в пустоту...
Шумные объятия... напоказ...
Неискренние поздравления и... бесконечные интриги...
Счастье моё - вовремя понять успела - не актриса, а сама
себе режиссёр...
Моя подруга пошла по пути проторенному.
Хорошенькая до невозможности вышла замуж за маститого
деятеля.
На что надеялась?
На то, что фактурностью своей забьет бесталанность?
Но так не бывает, если Он - Мастер!
Даже здесь, в семье этой были интриги. Моменты, когда жена
не подозревала даже, что лучшая роль в очередном фильме
уже отдана другой.
Не ей - жене, красавице, актрисе, в конце концов... нет...
Он не желал портить "ленту" её присутствием.
Бессмысленным снованием в кадре, неумением "пристроить"
руки и... прочее... куда следовало...
Он любил, когда его... чувствовали... без слов... без
понуканий...
А для этого нужно было быть равным ему... или равной...
Попасть в поле его зрения, дорогого стоило, а уж "помаячить"
хотя бы на заднем плане в его картине - проложить себе
дорогу в светлое будущее.
"Шопен" выбрал путь, который, как полагал, приведет к
заветной цели.
Обиженная женщина, актриса преобретшая стойкое амплуа -
"Кушать подано!" может пойти на любую глупость, чтобы на
мгновение почувствовать себя отмщенной.
А "Шопену" того и надо. Он - вот... на месте... ждет...
Я догадалась о возникшей связи.
Женщина засветилась изнутри, и я поняла - обижена она на
Мастера своего не только... как актриса без ролей, но и жена
без хорошей любовной постели...
Я понимала, через день-два... неделю (в лучшем случае)
прибежит она ко мне с миллионом вопросов, ответы на
которые должны совпасть с теми представлениями, которые
она себе напридумывала.
Как и любая влюбленная женщина, она была не в состоянии
увидеть то, что не увидеть не мог лишь ленивый.
"Шопену" была нужна не она, а Он... её Мастер и её дом,
охотно посещаемый именитыми коллегами мужа.
Хотелось ему быть своим здесь... примелькаться...
Я понимала даже, что обволакивая её любовным дурманом,
он и не подумает прикасаться к ней, как...
Но разве такое скажешь?
Сказать - потерять подругу. Мало того, оставить её в
одиночестве, когда она сама прозреет, или когда её заставят
сделать это другие...
Доброжелатели...
Ну что ж! Будем держать паузу... сколько возможно... и еще
чуть-чуть...
На волне влюбленности и дикого напряжение от ожидания
невесть каких чудес, подруга написала свой первый... роман...
Оригинальный до чрезвычайности...
Роман, в котором не было ни слова о ней самой и её чувствах.
Она подошла к делу, как профи...
Так вот какой ты - цветочек аленький?!
Какое чудо просмотрел твой маститый засранец...
Как же он зацементировал твою душу... скотина эдакая...
Чучело бисексуальное, оставляющее жену в холодной постели
- дожидаться ласки, как манны небесной...
Да способен ли ты дарить её такой женщине?
Или всё ушло в творчество, которое, кстати, уже и
поднадоедать стало приемами своими... предсказуемыми...
А подруга моя написала еще кое-что...
Под псевдонимом никто и не узнал в авторе этой
хорошенькой и такой несчастной женщины. Но роман её
заметили сразу.
Не потому что я сама принесла в редакцию её опус и
попросила друга-редактора почитать, не откладывая в долгий
ящик.
Нет.
Я читала ее роман всю ночь. Читала и не могла оторваться.
Я понимала, почему сохранила дружбу с ней. Чувствовала в
ней что-то необыкновенное. Неразбуженное, но готовое выйти
на свет в любой момент...
А Мастер не видел... не видел и "Шопен", для которого она
была лишь "средством", через которое он перешагнет спокойно -
дайте срок.
И через неё и через её мужа.
А она хранила свою маленькую тайну... свою большую победу.
Хотела сделать подарок любимому мужчине... или
мужчинам...
Написала сценарий... и снова в десятку...
Его приняли, но...
Здесь анонимностью не обойтись, так как всё переделывается на
съемочной площадке... по ходу дела...
Рассказала мужу... показала...
Ранним утром, до света... его увезла "скорая" - сердце...
Она осталась у его постели, как бессменный часовой... а сценарий...
Сценарий отдала "Шопену"... подарила... или...
"Шопен" охотно принял подарок, чуть переделал, исказив и
подпортив, но... съемки фильма закрутились...
Главную роль, он, естественно оставил за собой, умудрившись
и её исказить и подпортить...
Подруга моя выходила своего Мастера... завистливого... не
смогшего и мысли допустить, что жена его не просто
домохозяйка и хорошенькая куколка, а талантливый,
многогранный человек.
Они живут в небольшом загородном доме, который окрестила
я "Ноаном"... небезызвестным...
Мастер принимает уход жены, но вид у него такой, словно это
он снисходит до ее "никчёмной" персоны...
А она... она будто и не заметила, как у неё отняли всё -
молодость, красоту и, как оказалось - талант...
Она счастлива... не знаю - каким счастьем, но счастлива и
спокойна...
На кинофестивале "Шопен" даже вскользь не умомянул имя
подлинного автора сценария нашумевшего фильма...



РИНА ФЕЛИКС