Марина Мнишек

   Четырёхстопный ямб мне надоел:
   Им пишет всякий. Мальчикам в забаву
                А. С. Пушкин


Назойливою мухой прожужжал мне ямб,
Пора глаголить мне октавой,
Пусть посмеётся надо мной хотя бы Трамп,
А русским ведь октава же в забаву.
На дальнем берегу с названьем русским «Там»
Жил-был царевич, звали его Павел,
Но что за вздор я здесь опять несу,
Вы не читайте, очень я прошу.


Нет... лучше я его Лжедмитрий назову,
В истерике зашлась Марина Мнишек,
Я Сигизмунда на престол не позову,
Поляк здесь будет точно лишним,
Хрестоматийно... я сейчас ведь вру,
Но если что, пишите письма...
Как много дней и лет прошло,
И прошлое из Волги утекло...


Вы не шумите, я прошу потише...
А Дмитрий — царь Руси, душа и свет,
О нет, ведь он — Отрепьев Гришка,
Но правил он страной ведь пару лет,
А Гермоген, сказать не будет лишним,
Он Шуйского благословил в ответ.
О смутных временах поведать я хочу,
Семибояре предали страну мечу.


Мечтаю я всегда, вот был бы царь,
Он другом Музы и искусства,
И каждый человек и даже тварь
Стихи писали бы, как Пушкин.
Но всуе я мечтаю, зря...
Как лес теряю я листы под кущей,
В тот век нам не вернуться, дело ясно,
Но как мечта моя прекрасна!


Как обострился же мой дар, осенний
Дух нисходит на меня,
Писать могу, диктует вдохновение!
Клеветники, лжецы... и мне вменят
Вину вот этих строк, напрасные волнения,
Ведь вдохновенный слог меня маня,
Перечеркнёт Асклепиады фолианты,
И как прекрасны слОва бриллианты!

*  *  *

А польский шляхтич смотрит на восток,
И с первой коронованной царицей
Пришёл на нашу землю смутный рок,
Кручины и войны, а время чёрной птицей
Ярится, не жалеет ведь и бог
Крестьянский плуг за тощей кобылицей.
А скипетр власти друг у друга рвут,
И шляхтич, семь бояр на божий суд.


Полячка гордая, достоин ли холоп,
И самозванец быть твоей любовью,
Но высоко очерчен гордый лоб,
Амбициозно зарится над новью
Земель, где чужестранец-сноб
Затопит её чуждой ему кровью,
Но русский меч не знал подобий
В те времена междоусобиц.


Была ли счастлива та польская княжна,
Заброшенная к нам арканом воли,
Иноплеменной, жаждущей сполна
Земли, рабов, просторов, доли...
О бедная, как прокляла она
Царей ведь от тоски, от голода и боли.
Проклятье то как будто бы сбылось,
И смертью царскою отозвалось...


И говорят, что до сих пор в Коломне
Маринкиною башнею стоит,
И стены древние её там помнят,
Она, как будто с небом говорит,
Дитя невинное хоронит,
А сердце плачет и болит,
На стенах древних скорбная печать.
Дитя, наверно, вечно им качать.


Тяжеловесной показалась мне октава,
Осилить я смогла немного строчек,
Ведь не Гомер я, написавший Иллиаду,
У Пушкинской октавы слог отточен,
Попробовать же силы свои надо,
Перо скрипит, писать трезвучием хочет,
Предания вечные историй ворошит,
Но победитель суд всегда вершит.
2017.09.12.

Октава (от лат. octo — «восемь») — стихотворение из 8 строк с единой схемой рифмовки «a b a b a b c c».(Википедия)

Здесь "семибояре" - семибоярщина — принятое историками название правительства из семи бояр периода 1610—1612 гг.(примеч. автора)

Асклепий — в древнегреческой мифологии — бог медицины и врачевания.(примеч. автора)
Маринкина башня -  существует версия, что Марина Мнишек была заточена в Круглой (Маринкиной) башне Коломенского Кремля, где и скончалась.

Проклятие царям - имеется предание, согласно которому Мнишек перед своей смертью якобы прокляла род Романовых, будто бы предсказав, что ни один из Романовых никогда не умрёт своей смертью и что убийства будут продолжаться, пока все Романовы не погибнут.
Пушкинская октава -  октавой написана поэма А.С. Пушкина "Домик в Коломне".
"Иллиада" Гомера написана гекзаметром.
Яриться - Находиться в состоянии ярости.

Зариться - С завистью смотреть на кого-л., что-л.